Читать книгу "Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день - Полина Раевская"

– И что же, Милена и впрямь ничего не слышала?

Яровой пожал плечами:

– Говорит, выпила снотворное – случившееся в отеле, дескать, ее очень впечатлило. Она даже уехать порывалась, да маменька отговорила. Оно и понятно – судя по тому, что я узнал об этой женщине, она своей выгоды не упустит. А тут такая халява – путевку-то ей работодатель оплатил. В общем, случись здесь землетрясение или цунами, уверен, Великанова и то не сочтет это достойным поводом покинуть гостиницу.

– Ну, нормальная такая позиция для русского человека, – усмехнулась Наталья. – Знаете, – обратилась она ко всем нам. – Я как-то, помню, собиралась в отпуск, так мне туроператор на полном серьезе сватал путевку на курорт, где только что цунами смыло половину отелей. Говорит: цены сказка, туры расходятся как горячие пирожки, ибо местные вынуждены по бросовой стоимости путевки продавать, ведь кроме русских к ним никто не едет. Зато наши только что в очередь не выстраиваются.

Яровой кивнул:

– Эх, можно было б мне за границу, я б тоже махнул в какое-нибудь подобное место. Опасностей не боюсь, а на солнышке погреть косточки, да еще и недорого, – милое дело. Но не о том сейчас речь. В день убийства Кривцовой в отеле отсутствовала не только администратор. Удивительно дело, но всем будто приспичило уехать из гостиницы. Взять хоть дочь художника Козлова. Она утверждает, что ездила в город за обновками, но на мою просьбу показать их почему-то смутилась и категорически отказалась.

– Ну, ты даешь! – фыркнула Наталья. – Может, девица белье себе нижнее покупала. Или того пикантнее: секс-шоп посещала, а ты к ней с такими вопросами. Тоже мне… Гражданин следователь – специалист по человеческим характерам.

Яровой смутился.

– Никакой я не специалист, – пробормотал он. – И вообще. В любом случае никаких доказательств, что Козлова именно по магазинам ездила, у нее нет – ни чеков, ни платежей с карты. Утверждает, что наличными рассчитывалась. Такси не вызывала, а в озвученную ею версию с попуткой я не особенно верю.

– Хорошо! – Наталья загнула большой палец правой руки. – Значит, Козлова – это раз. Кстати, – подруга подозрительно сощурилась. – Девушка-то хоть привлекательная? Я к тому, что с такой фамилией спасением может стать только красивая внешность, иначе комплексов не избежать.

– Девушка как девушка, – пожал плечами Валерий, сделав вид, что не распознал истинную причину Наташкиного интереса к данному вопросу. Но мне-то она открылась сразу. Еле заметно помотав головой из стороны в сторону, я прошептала одними губами: «Не волнуйся». Подружка презрительно фыркнула, но торжество во взгляде скрыть не смогла.

– Дальше Васюкова… – продолжил повествование Яровой. – Где была, не говорит. Кричит только о том, что мои вопросы – вмешательство в ее частную жизнь. Собственно говоря, права она – какие у меня основания ее допрашивать? Так только – опросить могу. В отеле Васюкова в день смерти Кривцовой тоже отсутствовала. Не было ее в номере, как вы помните, и в день убийства Сметанина. Что же касается прочих постояльцев, то с ними вроде бы относительно чисто. Что скажете? Есть идеи? А впрочем… – тут же спохватился он. – Не нужно! С вашим воображением, не сомневаюсь, накидаете мне их столько, что до скончания веков не разобраться. Лучше уж я по старинке – сам разгребать буду. Оно как-то и сподручнее, и привычнее. А вам совет – не путались бы вы у меня под ногами, а? Еще один труп, и, честное слово, невзирая на чины и звания…

Глава двадцать восьмая

Упрямство – не порок, а способ добиться поставленной цели

Успех – единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.

Фаина Раневская

– И что? Будем сидеть и ждать милости у природы, рассчитывая на то, что она щедро одарила нашего следопыта мозгами? – поинтересовалась Наталья сразу же, как только за Яровым закрылась дверь.

– Вот еще! – фыркнула я. – И не подумаем. Понятно, что нас фактически заперли в этом отеле, но ведь никто не мешает покинуть номер. Как по мне, самое время внимательнее присмотреться к его обитателям. И начать предлагаю все же с Алевтины. Что бы там ни говорил Яровой, а у меня к ней масса вопросов имеется.

– Так-то да-а-а, – протянула Наталья. – Да и мне не повредит познакомиться с местным людом. А то все вы да вы.

Я рассмеялась:

– Поверь, после того, как ты узнаешь их ближе, полюбишь нашу компанию с утроенной силой – не думаю, что тутошняя публика тебе очень понравится.

– Как знать, как знать – задумчиво покачала головой подруга.

– Вот только… – я на секунду задумалась. – Ребята, какие же мы бараны!

– Ты о чем? – удивился Антон.

– О том, что сыщики из нас, как из коровы газель. Зациклились на одной версии, которая лишь для книг и годится. Думай, как настоящий следователь!

– Как это? – удивилась Наталья.

– Смотри, с чего начал Яровой? С опроса матери убитой! То есть со свидетелей. А мы как действуем? Подобрали подходящую, по нашему мнению, кандидатуру на роль убийцы и теперь пытаемся притянуть доказательства к своей версии. Не от той печки пляшем, одним словом.

– И что ты предлагаешь?

– Есть у меня одна задумка… И даже несколько, – я намотала на палец прядь волос. – Знаете что? Вы идите пока, а я тут пару звонков сделаю, – и добавила, заметив, как Антон набрал полную грудь воздуха, готовясь возразить: – И, пожалуйста, не спорьте. Все расскажу, когда придет время. Хорошо?

* * *

– Иди ты к черту! – наманикюренный пальчик Васюковой скользнул по экрану смартфона, заканчивая, судя по всему, неприятный для нее разговор. Зазвучавшая в ту же секунду веселая мелодия сообщила о том, что собеседник блондинки не считает разговор завершенным. – Я тебе уже все сказала! – перейдя на фальцет, прокричала женщина в трубку. Зачем ей сложная техника, если она запросто может докричаться до собеседника, где бы тот ни находился?

Логика подобного поведения мне никогда не была понятна – не хочешь продолжать беседу, просто не отвечай на звонок. В крайнем случае отключи телефон. Так ведь нет! Нужно обязательно сообщить о своем нежелании вести диалог. И непременно продлить его еще на полчаса, осыпая собеседника претензиями и проклятьями.

– Ты что же думаешь? – прокричала красотка невидимому некто. – Я себя на помойке нашла, да? Думаешь, ты единственный такой и лучше тебя нет никого? Да ко мне мужики в очередь выстраиваются, – для человека, не желающего разговаривать, Васюкова оказалась очень многословной. – Что?! – ее лицо побагровело от злости. Яркое и привлекательное в обычное время, сейчас оно не могло бы восхитить и пятнадцатилетнего юнца, столь сильно накачанного тестостероном, что всякая кикимора кажется ему красавицей. Но, думаю, даже такой тип в данный момент не польстился бы на Васюкову. Ее перекошенный гневом лик утратил всякую симметрию: губы из полных и чувственных превратились в узкую нить, глаза, метающие молнии, сузились до размера еле заметных щелочек, что составляло разительный контраст с носом, раздувающиеся крылья которого делали его огромным.