Читать книгу "Не сотвори себе вампира - Галина Гончарова"

– Хорошо. Даниэль не ревнует. А вы? Там, в машине, по дороге сюда?

Вампир смерил меня насмешливым взглядом.

– Моя ревность была бы приятна тебе, а, кудряшка?

– Не стану спорить – какой смысл лгать, если тебе все равно не поверят. Но и правду можно сказать по-разному, так? – Люблю я Даниэля, но ваша ревность была бы мне очень приятна.

– Мне придется вас обеих разочаровать, – вампир улыбался, не показывая клыков. Своего рода искусство. – С моей стороны была также не ревность, а уязвленное самолюбие.

– Теперь уже я ничего не понимаю, – вмешалась Надя. Я благополучно опустила разговор в машине, а речь сейчас шла именно о тех словах. – Ревность? Но вряд ли ревность бывает без любви. А уязвленное самолюбие – без определенной симпатии?

– Мне кажется, Мечислав не привык, чтобы женщина, отдавшая уже часть себя, отказала ему и отправилась в постель к другому, – прозвучал спокойный голос Даниэля.

Передо мной на стол лег четвертый рисунок. Дельфин и русалка. Красиво. Море, волны, ночь, луна и даже лунная дорожка на волнах. И два гибких силуэта – русалка, выпрыгнувшая из воды и пойманная в миг прыжка, и глядящий на нее с тоской дельфин в углу рисунка.

– Очень красиво. Ты гений, Даниэль. Впрочем, гении в быту хуже чумы, – высказалась Надя. – Намучается Юлька с тобой. Это не ешь, то не пьешь…

– Надя, – прошипела я. Вот так всегда: только поверишь, что у человека есть мозги, – и он тут же спешит тебя огорчить. Ну кто ее за язык тянул?! Теперь Даниэль расстроится!

– Юля, два слова о ревности, – Даниэль, кажется, не был огорчен. Вместо этого он глядел как натуралист-любитель – с любопытством и слегка плотоядно. – Знаешь, я поражен твоей стойкостью в отношении Мечислава.

– То, что мне его не захотелось, – это стойкость?

– Да. Особенно после Первой Печати. Я ожидал, что у вас будет секс, но этого не было. И самообладание сохранила именно ты. Более того, ты уже на трезвую и ясно соображающую голову выбрала меня. И я очень хотел бы получить объяснение твоему поступку. Если ты сама понимаешь, что именно сделала.

– Да что я такого сделала?! – просто взвыла я. – Ну да! Выбрала одного вместо другого?! Так, что ли?! Но сердцу не прикажешь!

– Первая Печать объединяет скорее тела, чем души, – пояснил Даниэль. – И если фамилиар и вам пир – разного пола, а часто даже и если одного – все заканчивается в постели.

Я вспомнила, насколько близка была от постели, – и покраснела. Если бы я прошлой ночью не смогла удержаться, что было бы тогда? Хотя и так понятно – что. Несколько восхитительных ночей. Но всю жизнь они не заменят. А Даниэля я бы потеряла навсегда.

– У меня никогда ничего не было как у людей.

– Это не оправдание, кудряшка.

– Другого не будет! И вообще, с какого это перепугу я тут оправдываюсь?!

– А вот это верно, – вставила Надя. – Господа вампиры, оставьте мою подругу в покое! Она, в отличие от вас, живет на свете девятнадцать лет и часто сама не может себя понять. Зато на ваш вопрос могу ответить я. Старая и мудрая сова.

Все внимание тут же обратилось на Надежду.

– Интересно будет послушать, – процедила я, испепеляя ее взглядом.

Надя даже ухом не повела в мою сторону.

– Ну так послушай. Из твоего рассказа я поняла, что твои… спутники уже видели твою Екатерину?

– Видели. И что?

– И должны были ее хорошо запомнить. Не правда ли, она красавица, господа?

Вопрос был задан вроде бы и в пространство, но смотрела Надя на Даниэля. И вампир кивнул, рассыпая по плечам темно-каштановые пряди.

– Да, могу сказать как художник, что она очень хороша.

Надя довольно улыбнулась и стала похожа на большую кошку.

– Я видела фотографии. Она и в детстве была само очарование. – Подруга рассматривала пятно на потолке, классически держа паузу. – Наша Юля рядом с ней просто не смотрелась. А их семьи были дружны. И девочки бо́льшую часть времени проводили вместе. И, разумеется, Юля всегда проигрывала на фоне своей подруги. Та была более красива, более умна, ей многое удавалось…

– Полегче скальпелем, – предупредила я. Еще немного – и я подружке голову оторву за такие историко-психологические картины.

– Я уже почти закончила. Как это ни забавно, господин Мечислав, но Юлю отталкивают от вас те качества, которые притягивают к вам остальных женщин. Ум, красота, сила – она вполне может все это оценить, но не желает возвращаться в неприятные воспоминания детства, когда все смотрели сперва на Катю и говорили: «Ах, какая милая малышка». А потом переводили взгляд на Юлю и преувеличенно вежливо добавляли: «И этот ребенок очень мил… тоже». Даже части жизни в тени подруги Юле хватило за глаза. Испытать это второй раз? Увольте! С этой точки зрения вы представляете опасность. Даниэль такой опасности не представляет.

– Из этого я должен заключить, что я слабый глупый урод? – весело уточнил Даниэль.

Церемониться с вампиром, о котором недавно говорила гадости, Надя не собиралась. Портрет там он с нее рисовал или не портрет, но правда важнее.

– Вы – художник. Не думаю, что это мало отличается от данной вами характеристики.

Лицо Мечислава было совершенно спокойно, но я почему-то знала, что в душе он покатывается со смеху. И зло посмотрела на него.

– Забавные эти люди, правда?!

– Ужасно забавные, кудряшка. А твоя подруга просто очаровательна, с ее детским стремлением к правде и справедливости.

– Тоже мне, диагност, – фыркнула Надя.

– Да уж не хуже вас. Почему-то мне кажется, что это только половина причин. Так, кудряшка?

Я опустила глаза. Половина? А черт его знает! Не могу я разобраться в своих чувствах! Не-мо-гу! Довольно!

– Не знаю, как вы, господа вампиры, а мне ваше словоблудие уже в печенках сидит! Любит, ревнует, плюнет, поцелует… Скорее уж оплюет с головы до ног! Знаете ли, у нас есть и еще другие проблемы. И есть друзья, которых сейчас с нами нет.

– Борис и Вадим? – голос Мечислава был абсолютно спокоен. Я резко тряхнула головой.

– Борис и Вадим. Я думала о них.

– Не стоит сильно волноваться, кудряшка. Они живы.

– Откуда вы знаете?

– Я – их протектор. Их господин. А для Вадима еще и креатор. Оба они принесли мне клятву крови. Если бы они умерли, кудряшка, я тотчас узнал бы об этом.

– Тогда у вас будет больше проблем.

Вампир на волосок поднял изящную, словно тушью нарисованную бровь.

– Проблем, кудряшка? Каких?

– Они у Андре.

Вампир хищно улыбнулся. Увидев такую улыбку ночью в темном переулке, можно было заработать инфаркт. Я не боялась. Наоборот, мне это было приятно. Его улыбка не сулила ничего хорошего нашему общему врагу.