Читать книгу "Бегство Короля - Виктория Борисова"

Черт, опять на Каширке пробка! И старый «москвич» застрял на светофоре. Номера областные, за рулем «чайник» перепуганный, пока сообразит, куда ехать, — вечность пройдет, да пока тронется на своей колымаге… Да еще какой-то пижон на тонированной девятке попытался вклиниться в левый ряд прямо перед ним.

— Куда прешь, козел! — рявкнул Армен, высунувшись из окна.

Наконец, загорелся зеленый свет, и потные, уставшие, издерганные люди, втиснутые в свои железные коробки, наконец-то вздохнули с облегчением. Тронулся с места и Армен… Он почти проехал злосчастный перекресток, когда неизвестно откуда взявшаяся темно-зеленая «тойота» вылетела со стороны улицы Борисовские Пруды на скорости под сто километров и врезалась в правое крыло.

Последнее, что Армен услышал перед тем, как потерять сознание, — громкий хлопок, будто пиротехника взорвалась. «Неужели все? — промелькнуло в голове. — А Наташа? Я же не успел…»

Что именно не успел — Армен додумать не смог.

Когда он снова открыл глаза, вокруг толпились какие-то люди. Некоторые в белых халатах… Чуть поодаль стояли машины ГИБДД и «скорой». Сам он лежал почему-то прямо на асфальте, и пожилая медсестра совала под нос что-то резко пахнущее.

— Смотри-ка, очнулся, везунок!

Армен поднял голову. Сержант ГИБДД — молодой, здоровенный парняга с простецкой и добродушной физиономией, усеянной веснушками, — уставился на него с веселым удивлением.

— Машина в хлам, восстановлению не подлежит, козла этого из «тойоты» только что «скорая» увезла, а на тебе — ни царапины! Даже из машины сам выбрался. Подушка безопасности сработала, иначе бы — точно кирдык. Ты хоть сам понимаешь, как тебе повезло?

Армен кивнул. Он совершенно не помнил, как выбирался из искореженной машины, но готов был поверить веселому сержанту на слово. Он с усилием поднялся на непослушные, ватные ноги. Что правда, то правда, опасных для жизни повреждений вроде бы нет. Ну, чтобы «ни царапины» — это преувеличение, конечно… Он ощупал ссадину на голове, правое колено немилосердно болело и начало уже распухать, про машину можно забыть, не говоря уж о том, что важная встреча сорвалась… Ничего ж себе везение!

Максим сидел у компьютера, уставившись в экран с тупым отчаянием. Сегодня это была уже третья попытка перекроить многострадальный роман под специфические вкусы нового редактора, известного под ником «Король Террора».

Первые две были безуспешны — как только он пытался что-то переделать в тексте, руки переставали слушаться, в глазах начинало мутиться так, что ни слова прочитать невозможно, а приступ жестокой рвоты буквально выворачивал наизнанку. Брр, прямо вспоминать противно!

И теперь он даже курсор передвигать боялся. Удивительное дело — просто читать, щелкая клавишами «PgUp» и «PgDn», можно совершенно безболезненно. Правда, что толку-то? Еще раз ознакомиться с собственным гениальным творением, будь оно неладно?

«Автар спал, скорчившись на холодном каменном полу, когда ржавый замок пронзительно заскрежетал и тяжелая дверь чуть приоткрылась.

— Вставай, чародей! Радуйся и славь милосердие и справедливость вейса Уатана!

Колдун поднял голову. Двигаться было тяжело, и не только из-за цепей, сковывающих руки и ноги. Он давно потерял счет дням своего заключения, но чувствовал одно — холодный камень подземелья вытянул из него почти все силы. Еще немного, и никакое милосердие не спасет… Поздно будет».

Знакомые строчки как будто дразнили его. Максим помнил прекрасно, что именно этот эпизод он писал, притулившись на уголке кухонного стола в Верочкиной квартире. Как же давно это было! Почти два месяца назад, наверное. В другой жизни. Верочка еще, помнится, заглядывала через плечо, торопила — они в тот день собирались пойти в кино, — спрашивала, какую кофточку лучше надеть, а он сердился, что мешает. Не всерьез, конечно, но все-таки — сердился. Максим услышал собственный голос:

— Ну подожди ты, Белка! Не лезь с глупостями. Хоть мешок на себя надень, только дай поработать.

Запоздалое чувство вины огнем обожгло его душу. Если бы знать заранее, что будет дальше, разве так он разговаривал бы с ней? Да к черту эту проклятую работу! Ни на минуту бы не отпустил от себя.

Максим потянулся за Верочкиной фотографией, взял ее в руки, как будто ища у нее поддержки.

— Вот видишь, что получается? — сказал он — и тут же осекся. Совсем не эту фотографию он поставил здесь вчера, любовно и бережно поместив под стекло в рамке! Яркие краски померкли, изображение как будто подернулось темной вуалью. Общие контуры еще можно различить, а вот черты лица, глаза, улыбка — все это уже скрыто.

Он еще пытался уговорить себя, что это просто брак, некачественная проявка и печать, по какая-то часть его сознания знала точно — брак здесь ни при чем. Верочка действительно пропала из этого мира и теперь уходит все дальше и дальше.

А он ничем не может ей помочь.

Наташа возилась на кухне, весело напевая. Пирог с яблоками зачем-то печь затеяла… Сто лет уже не готовила — так разве что, по необходимости, в основном обходясь полуфабрикатами из ближнего супермаркета и странной птичьей едой вроде мюсли. Оно и понятно, конечно, — времени у нее мало, если выпадет свободная минутка, то жалко тратить ее на стояние у плиты. Максим даже удивился, когда сестренка вдруг отправилась на рынок, притащила две сумки с разными вкусностями и теперь вдохновенно творит. Уже исходит паром кастрюля борща, и знаменитый бефстроганов, который еще мама готовила и ни с кем не делилась рецептом, шкварчит в глубокой сковороде, распространяя умопомрачительный аромат, а теперь вот еще и пирог! Что это с сестренкой? Неужели влюбилась?

В другое время Максим бы только порадовался за нее. Но теперь думал об этом как-то отстраненно, будто о чем-то незначащем и уж точно не касающемся его лично. Он чувствовал себя отгороженным от остального мира, будто хомячок, посаженный в стеклянную банку, — вроде вот она, свобода, совсем рядом, но протяни лапку — и сразу наткнешься на незримую, но прочную преграду.

И похоже, выхода у него нет.

Где-то совсем рядом затренькал мобильный телефон. Наташа прибежала, на ходу вытирая запорошенные мукой руки о кухонное полотенце, порылась в сумке и вытащила на свет божий маленький аппаратик.

— Алло! — ответила она нетерпеливо, даже резко немного. Мол, что там кому-то понадобилось так срочно? Но через мгновение тон сменился. — Да, Армен, конечно узнала!

Точно, влюбилась! Щебечет, как семиклассница. Странно, конечно, но, как говорится, дай бог… Этот Армен — мужик вроде правильный. Пусть хоть кому-то будет хорошо.

— Что-о? — В голосе уже звучит не радость, смешанная с легким кокетством, а самый настоящий страх. — Да, привезу! Конечно, найдем что-нибудь. Нет, я не вожу машину. Может, Максима попрошу — ему вроде лучше сегодня. Точно не надо? Такси? Хорошо. Какая больница? Погоди минуту, я записываю, — она подхватила ручку и блокнот со стола, — травматология, пятый этаж… Палата какая? Хорошо, скоро буду!