Читать книгу "И все-таки это судьба - Лариса Райт"

«Какие деятельные люди!» – подумала я без энтузиазма, решив, что о дачном отдыхе в это лето придется забыть. Жизнь рядом со стройкой – удовольствие невеликое, а в том, что за забором развернется великая стройка, сомневаться не приходилось. На месте сарайчика взору уже открывался пустырь, у основного дома отсутствовала крыша, оконные рамы зияли пустотой, входная дверь была вытащена из проема. Рядом с домом аккуратно стояли обвязанные пленкой коробки с плиткой. Мой муж, обнаружив полное отсутствие какого бы то ни было человеческого присутствия на соседнем участке, подошел к коробкам поближе и, вернувшись, объявил:

– Нувориши.

– Да ну?! – Я искренне удивилась. Зачем богачам строиться в нашем захолустье? Место, конечно, неплохое, но каких много. Да и соток всего шесть – не разгуляешься.

– А плиточка-то под мрамор. Если на улице такое выкладывать, то что же там, в доме, будет.

Я только плечами пожала. Плевать на соседскую плитку. Мне надо было засолить двадцать килограмм огурцов и заставить детей собрать хотя бы два ведра черной смородины, чтобы потом в ночи накрутить пятиминутки и сладко уснуть на кровати, разменявшей пятый десяток. Возможно, вечного ничего и не бывает, но наша дача – лучшее доказательство тому, что у каждой вещи срок службы гораздо дольше отпущенного. Если, конечно, срок этот исправно продлевать. Тут починить, там подладить, здесь подвинтить, где-то переделать – в общем, дел в выходные у нас хватало. Единственное, что я себе всегда позволяла, – это высыпаться на свежем воздухе после трудовой недели. И, конечно, вид строительных работ на соседнем участке воодушевления не вызывал. Прощай сладкий сон и свежий внешний вид.

Но мои опасения не оправдались. В выходные соседний участок неизменно оставался необитаем. При этом каждую неделю нашим глазам открывались новые изменения: свежая краска на доме приятного светло-бежевого оттенка, аккуратная черепичная крыша, сверкающая на солнце, каминная труба, новые окна с широкими рамами и резным игрушечным узором. Участок тоже преобразился: аккуратный английский газон с режущей глаз зеленью, извилистые дорожки, выложенные той самой плиткой, небольшая деревянная беседка на месте снесенного сарая.

– Еще и под туалет резной домик поставят, – ворчал мой муж.

Но этого мы, понятное дело, не дождались. Удобства у новых соседей, видимо, были предусмотрены в доме.

– Еще и горячая вода, наверное, есть, – высказался муж практически с ненавистью.

– Нам и холодной достаточно, – усмирила я его гнев, бросив завистливый взгляд за забор. Живут же люди!

Наши дети мечтали увидеть новых жильцов, особенно их детей или внуков. Они точно знали, что такие богачи просто обязаны покупать своим чадам клевые велики, ролики, скейты и, конечно, приставки, мобильники, планшеты и прочую ерунду, заменившую человечеству книги. Мы с мужем детского энтузиазма не разделяли, но любопытство, конечно, накормить хотели. Каждую пятницу, подруливая к участку на своем стареньком «жигуленке», мы надеялись увидеть свет в обновленном доме, но он по-прежнему пустовал.

Однако в первую пятницу августа случилось то, что заставило нас на какое-то время забыть о соседях-невидимках. Проехав пару километров после поворота с шоссе и вырулив на участок, где всю жизнь начиналась грунтовка, мы обнаружили, что колеса автомобиля по-прежнему катятся по асфальту. Причем по какому? По ровному, свежеуложенному асфальту, о котором жители нашего садоводческого товарищества даже и мечтать не смели.

– Что это? – испуганно спросил мой муж, вытаращив глаза и затормозив. Он даже вышел из машины и походил по этому чуду.

– Асфальт, – ответила я почему-то шепотом.

– Ура! – тоже почему-то шепотом прокричали дети.

– Зачем? – задал муж вполне резонный вопрос. Кому понадобилось вспоминать об отрезке дороги, ведущей на какие-то там дачи, куда ездят совсем обычные люди?

– Может, приедет кто, – робко предположила я.

– Кто? Президент? – поддразнил меня муж.

– Встреча «Большой восьмерки» в поселке «Роща» прошла успешно, – тут же изобразил голос диктора сын-остряк.

– Дураки! – обиделась я. – Вам что, не нравится? Хорошо же!

По правде говоря, последние три километра до дачи всегда казались настоящей каторгой. В сухую погоду путешествие по ямам и колдобинам еще можно было как-то пережить, но после дождя существовал риск с половины пути бежать в ближайшую деревню за трактором, что вытянет твою машину, которая застряла в очередной глубокой луже. Пару раз совершив такие пробежки, мы завязали с поездками на дачу в межсезонье, а в летнюю пору двигались по раздолбанной дороге с черепашьей скоростью, пытаясь хоть как-то смягчить напряжение в амортизаторах нашего автомобиля. Правда, и летом несколько раз мне приходилось преодолевать последние километры пешком, справедливо полагая, что для беременной женщины путешествие по ухабам запросто может закончиться преждевременными родами. В общем, дорога была притчей во языцех у всех жителей нашего поселка: кто-то похоронил на ней покрышки, кто-то залил свечи, у кого-то отвалился бампер, и у каждого начинали сдавать нервы по мере приближения к последнему рубежу перед въездом на территорию товарищества. При этом, несмотря на то, что дорогу хаяли все как один, никто из нас не желал браться за ее переделку. Это же надо ходить по инстанциям, договариваться, выбивать деньги – короче, тратить время, силы и опять же нервы, которых и так уже почти не осталось. Вот и продолжали все ездить по грунтовке. Лужи периодически засыпали булыжниками, подравнивали песком и землей, а по поводу трактора уже и специально договорились с одним деревенским, который всегда был готов прийти на помощь, что называется, «за флакончик». Все привыкли к этим трем километрам. И тут такое!

На въезде в поселок нас тормознул радостный сторож и по-хозяйски гордо поинтересовался:

– Ну как?

– По сколько сдавать? – с кислой миной тут же спросил мой муж.

– Дорога бесплатна для общего пользования, – торжественно объявил сторож.

– И в честь чего такая милость?

– Это вы сами у нее спросите. – Сторож лукаво подмигнул нам и отошел от машины.

Я, забыв о природной скромности, высунулась из окна:

– У кого – у нее?

– Так у соседки вашей, это ж она дорогу устроила.

В окнах соседского дома против обыкновения горел яркий свет. Из открытых ставень отчетливо слышался громкий звук телевизора. Соседи смотрели бокс.

– Значит, она – бизнес-леди, – проговорила я с невольным уважением и плохо скрытой завистью. Мне всегда не хватало решимости и уверенности в себе, чтобы из клуши-библиотекарши превратиться, например, во владелицу букинистической лавки.

– А он – мужлан, – тут же откликнулся муж. Он ненавидел бокс, а к его ценителям относился без малейшего пиетета.

– Надеюсь, у них есть дети, – выразила дочка общее с братом пожелание.