Читать книгу "Бизнес в стиле Romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам - Тим Леберехт"

А есть еще такой бренд, как Evian: используя только ауру, он превратил самый обычный ресурс на планете (воду) в предмет роскоши. Этот продукт – чистая фантазия: гладкая поверхность Женевского озера; стакан на обеденном столе в Париже; холодная бутылочка во время марафона. Evian – это сжатое изложение принципа je ne sais quoi[21]. Как и все великие романтические бренды, у него есть приглашение в мир воображаемого. Таково кредо романтиков: доказательство в обещании, а не на столе.

Прозрачность и открытость стали в последние годы модными словечками. Открытое правительство; открытый код; открытые инновации; открытое лидерство – этот список можно продолжать. Компании стали копировать друг друга, чтобы завоевать доверие акционеров{205}. Многими разделяется вера в то, что открытость повышает легитимность, ответственность, доступ к идеям, и в конечном итоге улучшает результат. Но при этом надо отдавать себе отчет о цене. Художественный критик и куратор выставок Деян Суджич пишет об этом так:

«Символ прозрачности – это меч, заточенный с двух сторон. Через прозрачность мы демонстрируем демократизм и ясность, направляя свет на темные места. Но если посмотреть на прозрачную стеклянную стену при дневном свете, вы увидите отражение себя. Если мы живем в мире, поощряющем инновации и развитие, надо добавить жизненной “матовости” в это стекло»{206}.

Мне нравится этот оборот – «добавить жизненной матовости». Для меня он знак качества великого творчества. В самых невинных формах секреты повышают нашу эмпатию, любопытство и заставляют задуматься над тем, что нам больше всего дорого. Избыточная увлеченность открытостью угрожает не только личному пространству, но и спрятанной в нем романтике.

В качестве ответа на радикальную открытость бизнес-романтики используют загадки для создания романтических пространств, позволяющих наслаждаться недоступным глазу: магазины, появляющиеся без объявления; рестораны в потайных местах, которые можно найти только благодаря сарафанному радио, или «ужин в темноте». Все эти новые сервисы специально ограничивают наш потребительский опыт, словно отпиливая одну из ножек стула. Приложение для изображений Snapchat борется с воспоминаниями, отказывая в постоянном онлайн-доступе к картинкам; Secret скрывает саму личность пользователя; Pop-Up Magazine закрывает возможность круглосуточного доступа; «Секретное кино» скрывает сам контент, не рассказывая заранее о том, что вы увидите на просмотре. Эти эфемерные, полускрытые форматы представляют новую ветвь СМИ и сервисов в экономике постзнания, в которой ошеломляющее изобилие фактов и образов, доступное онлайн, только повышает наше стремление к затуманиванию. Добро пожаловать в «экономику дезинформации».

Наши романтические бизнес-модели, бренды, потребительский опыт и харизматичные лидеры процветают на полях неизведанного, в роскоши не-обладания. Бизнес-романтики предпочитают недооценку, тишину, пустоту и даже отсутствие догматической прозрачности постоянному все-присутствию. Мы отказываемся объяснять или раскрывать некоторые вещи не потому, что они священны, но потому, что мы хотим, чтобы они стали таковыми. Все не-вечное живет долго. Если хотите что-то подсветить – спрячьте это! Пригласите тайных агентов, замаскируйте проекты и добавьте секретов в вашу организацию. Попробуйте хотя бы раз прикрыть некоторые двери. Вещи, которые мы запираем, истории, оставляемые для себя, отбрасываемые тени, вырезанные пространства – все это заставляет нас желать большего.

Глава 9

Расставание

Я не сентиментален. Я романтичен, как и вы. Сентиментальный человек думает, что все будет длиться вечно, а романтичный обладает отчаянной уверенностью, что не будет.

Ф. С. Фицджеральд

Художники, авторы перформансов Марина Абрамович и Улай, познакомились во второй половине 70‑х годов, жили и работали вместе в фургоне. Когда они почувствовали, что отношения исчерпались, то решили пройти всю Великую Китайскую стену с противоположных концов навстречу друг другу и сойтись посередине для прощального поцелуя. Абрамович стартовала из Шаньхайгуаня на берегу Желтого моря, а Улай шел из Цзяйгуаня, в пустыне Гоби. Пройдя две с половиной тысячи километров, они встретились, поцеловались, повернулись друг к другу спиной и не виделись после этого почти 30 лет. Этот хорошо срежиссированный последний поцелуй стал концом длительного совместного путешествия{207}.

Великие симфонии никогда не сходят на нет постепенно и медленно, в ожидании, когда аудитория начнет расходиться. Всегда есть взрыв, триумфальный взмах дирижера, крохотный, но кажущийся бесконечным момент тишины, а затем – финальная пауза и приглашение к аплодисментам. Мощное окончание требует смелости и уверенности, позволяющих сказать: «Я отдал всего себя. Больше ничего нет. Прощайте». Подобная «полная остановка» не означает, что не осталось больше вопросов. Она показывает – занавес закрывается.

Когда речь идет о бизнесе, то люди зачастую недооценивают силу финала. Мы понимаем начальные аккорды, которые могут обозначить большие проблемы, но они всегда обещают приятное волнение в ожидании нового: да, да, мы живы! А вот после окончания мы зачастую чувствуем себя смущенными или даже несчастными. Это касается любого опыта – лидерского, трудового или потребительского. Бизнес-развод остается разводом, включая все неприятные ощущения, связанные с обоюдным ущербом. Завершение работы в какой-то должности или проекта может привести к «послеродовой депрессии» разной степени тяжести.

Как же нам правильно отметить момент завершения трудового или потребительского опыта? Или завершение важных моментов в карьере? Нам нужно больше сценариев несчастливого конца, больше ритуалов для того, что Сьюзен Зонтаг описала как «вечный акт разделения и возвращения»{208}.