Читать книгу "Предатели. Войско без знамен - Игорь Атаманенко"

Невзирая на эти сигналы, Поляков во второй половине 1979 года был направлен в Индию в качестве (!) военного атташе и одновременно резидента ГРУ. Он находился там до июня 1980 года, когда наконец руководство военной разведки обратило внимание на информацию Хансена и отозвало генерала в Москву. Но и после этого он бесконтрольно продолжал работать в штаб-квартире Управления на Хорошевском шоссе. Там отказывались верить, что один из самых заслуженных генералов военной разведки, к тому же участник ВОВ, с первого и до последнего дня проведший на фронте, может быть предателем.

Сведения на Полякова были косвенными, что давало возможность его защитникам утверждать: Хансен — двойной агент, по заданию ФБР пытающийся опорочить ГРУ и дискредитировать его сотрудников. Однако главная причина, почему в отношении Полякова не было предпринято никаких попыток провести расследование, заключается в нежелании руководства военной разведки выносить сор из избы. По этой же причине не был проинформирован и Комитет госбезопасности.

Поляков, узнав через свои связи в руководстве ГРУ, что находится под подозрением, немедленно «лег на дно» и временно прекратил контакты с ЦРУ. Но затем с помощью новейших средств связи продолжил снабжать американцев информацией о советских военных разведчиках, выезжавших в долгосрочные загранкомандировки.

«Радиовыстрелами» — в десятку!

Казус генерала Полякова во всех отношениях не имел прецедентов в истории отечественных спецслужб.

«Топхэт» не только поставил своеобразный рекорд по длительности работы в пользу противника и по объему переданной им секретной информации политического и разведывательного характера. Рекорд еще и в другом — все это время «кроту» удавалось не попасть в поле зрения нашей контрразведки. Впрочем, последнее обстоятельство вполне объяснимо.

Во-первых, Поляков долгие годы являлся кадровым офицером ГРУ Генштаба ВС СССР, и хотя бы поэтому был досконально осведомлен о методах и приемах, используемых КГБ в своей деятельности по выявлению агентуры противника. Причем был он не рядовым оперативным сотрудником — старшим офицером, а затем и генералом. Отсюда — беспрерывный приток информации, который в итоге помогал «Топхэту» не совершать ошибок, а когда надо было, то и «лечь на дно». До лучших времен, разумеется.

Во-вторых, американцы тоже не благодушествовали, а оберегали своего сверхценного источника самыми изощренными способами, начиная от мероприятий по дезинформации, призванных отвести от «Топхэта» любые подозрения в проведении им враждебных СССР акций, и кончая применением самой совершенной радиоэлектронной аппаратуры.

С 1980 года, когда «Топхэт» после заграничных вояжей окончательно «стал на якорь» в Москве, американцы для поддержания с ним связи использовали только бесконтактные способы — тайники и радиосредства. Последним отводилась решающая роль, для чего агенту вручили устройство размером с пачку «Беломора», из которого он производил «радиовыстрел» — передачу сведений, длившуюся не более 3–4 секунд.

Предварительно закодировав информацию — страницу машинописного текста, — «Топхэт» засовывал в карман плаща пачку «Беломора», садился в «букашку» или «червонец» — номера троллейбусных маршрутов, проходящих мимо американского посольства на Садовом кольце. Стоило троллейбусу поравняться со зданием дипломатической миссии США, агент нажимал нужную кнопку, и… игра сделана! Поди, попробуй запеленговать — да никогда!

Лишь в редчайших случаях «Топхэт» производил тайниковые закладки. При этом магнитные контейнеры он не только изготавливал собственными руками, но и лично закладывал их на традиционных маршрутах передвижения своих операторов из ЦРУ.

Что касается выемки контейнеров, то эти операции никогда не были для предателя в тягость. За контейнерами он не шел — летел на крыльях: деньги-то по радио не примешь! И хотя ох и не генеральское это дело, изымать тайники, но разве можно отречься от денег? Недаром сказано: «Не отрекаются любя». Впрочем, справедливости ради надо отметить, что вознаграждение Полякову (по его собственному требованию) американцы редко выдавали валютой или рублями. За 25 лет безупречной службы англо-саксонским хозяевам Поляков в общей сложности получил около 90 тысяч рублей наличными. Вознаграждение, как правило, было в виде ювелирных изделий из драгоценных металлов с бриллиантами, уникальных столярных инструментов и рыболовных принадлежностей. К слову, все свободное от шпионажа время Поляков что-то строгал, пилил, мастерил либо ловил рыбу…

* * *

Свидетельствует полковник Черкашин:

«Поляков — один из многих американских агентов, которые были раскрыты и осуждены после вербовки Эймса и Хансена в 1985-м — в «год шпиона». Однако его место особое в этом трагическом и страшном списке, поскольку никто другой из остальных не занимал столь высокого положения в иерархии советского разведывательного сообщества и никому так долго, и так эффективно, не удавалось шпионить в пользу нашего противника.

Случай с Поляковым уникален, поскольку ему удалось, сотрудничая с ФБР и ЦРУ, избежать ареста в течение двадцати пяти лет. Разумеется, это к вопросу о профессионализме работавших с ним сотрудников спецслужб США и неэффективности наших органов государственной безопасности».

* * *

Бывший американский спецслужбист Пит Эрли в одной своей публикации утверждал, что «Топхэт», будучи задержанным, попросил доставить его на прием к председателю КГБ СССР Виктору Михайловичу Чебрикову, которому якобы в беседе с глазу на глаз поставил условие: он чистосердечно рассказывает все о своих «деяниях», а Комитет не преследует его семью.

Можно смело утверждать, что версия Эрли — не более, чем трогательная святочная сказочка, ибо в те времена изменнику путь был заказан везде, кроме, разумеется, следственного изолятора в Лефортово и расстрельной камеры.

Да и сам ультиматум Полякова смахивает на торг, что тогда совершенно было исключено. Спецслужбы торговались, выручая лишь своих кадровых сотрудников. Предателей никто не пытался выручить. Дорога у них была лишь в тюрьму или на эшафот.

Правда, в XXI веке ситуация изменилась кардинальным образом, но это уже совсем другая история…

Глава шестая

«Командовать парадом буду я!»

На начальной стадии сотрудничества неожиданным камнем преткновения стало разное видение резидентурой КГБ и Хансеном способов связи.

По выверенной десятилетиями практике советской разведки сотрудники резидентуры всегда сами подбирали места для тайников и сигналов для агентов, и, как правило, вели всю подготовительную работу. На этот раз все было ровно наоборот. Резидентуре оставалось лишь закладывать тайники и проставлять сигналы.

Действительно, стоило лишь полковнику Черкашину заикнуться о том, что места для тайниковых операций будут подбираться резидентурой, как новобранец тут же заявил: «Ну уж нет! Я не собираюсь в костюме ползать на четвереньках и шарить в грязи».

Таким образом, он давал понять полковнику, что желает иметь железную легенду по каждому своему движению.