Читать книгу "Бойня - Дик Фрэнсис"

Но больше всего это всеобщее восхищение раздражало не меня, а, разумеется, Мейнарда Аллардека. Он ходил за мной по пятам, видимо, надеясь поймать на каком-нибудь нарушении правил.

Сегодня он не был официальным распорядителем, делать ему было нечего, и потому он торчал в паддоке, следя за каждым моим шагом, и всякий раз, возвращаясь в весовую, я встречал его на пороге. Глаза его были полны ненависти.

Разумеется, он выглядел таким же благородным, как всегда: столп общества, истинный джентльмен, который не имеет ни малейшего представления о каких-то там займах и активах. Когда я вышел в паддок перед третьей из моих скачек, в которой участвовал Абсайль, лошадь принцессы, принцесса сразу отметила, что в нескольких ярдах от нас торчит Мейнард.

— На вас очень пристально смотрит мистер Аллардек, — сказала она, когда я подошел к ним. Литси, Даниэль и Беатрис тоже были здесь.

— Я знаю, — ответил я.

— А кто такой мистер Аллардек? — тут же встряла Беатрис.

— Отец мужа сестры Кита, — коротко ответила Даниэль. Ее тетушке это ничего не говорило.

— Неприятно, — заметил Литси.

Я кивнул.

— Наверно, он на то и рассчитывает. Он весь день на меня пялится.

— Но вас, похоже, это нисколько не смущает.

— А почему я должен смущаться? Да, кстати, — обратился я к принцессе, — все собираюсь спросить: что он сказал на той неделе, когда я выиграл на Каскаде?

Принцесса слегка нахмурилась при упоминании о погибшей лошади, но ответила:

— Он утверждал, что вы нещадно хлестали лошадь. Это его собственные слова. Если бы он нашел на Каскаде хоть один след хлыста... — Она пожала плечами. — Он хотел, чтобы я подтвердила, что вы обращались с лошадью с особой жестокостью.

— Спасибо, что вы этого не сделали.

Она кивнула, зная, что я говорю всерьез.

— С Абсайлем я постараюсь быть помягче, — пообещал я.

— Ну, только не перестарайтесь, — улыбнулась принцесса. — Мне хотелось бы выиграть.

— А этот все смотрит! — сказала Даниэль. — Если бы взглядом можно было убивать, ты бы давно был покойником.

Принцесса решила перейти в наступление. Она сделала вид, что именно теперь вдруг заметила Мейнарда, вскинула обе руки в приветственном жесте и воскликнула:

— А, мистер Аллардек! Какой чудесный сегодня день, не правда ли?

И приблизилась к нему на несколько шагов, чтобы удобнее было вести беседу.

Мейнард снял шляпу, поклонился ей и довольно хриплым для него голосом подтвердил, что да, день сегодня чудесный. Принцесса сказала, как хорошо после стольких пасмурных дней снова увидеть солнышко, и Мейнард с ней согласился. Принцесса сказала, что да, конечно, сегодня холодно, но ведь в это время года всегда холодно. И Мейнард сказал «да».

Принцесса покосилась на нас и сказала Мейнарду:

— Мне в Сандауне очень нравится, а вам? И, что самое приятное, все мои лошади всегда выступают здесь очень хорошо.

Это замечание, с виду такое безобидное, заставило Мейнарда взглянуть в мою сторону еще пристальнее, чем раньше. Взгляд был действительно убийственный.

— Слушайте, — шепотом спросил Литси, — почему это его так разозлило?

— Сейчас не могу объяснить, — ответил я тоже шепотом.

— А потом?

— Может быть.

Жокеям подали сигнал садиться в седло, и принцесса, мило улыбаясь, пожелала Мейнарду всего хорошего и, прежде чем я отправился туда, где стоял Абсайль, тихо сказала мне:

— Желаю вернуться целым и невредимым.

— Спасибо, принцесса, — ответил я.

Она стрельнула глазами в сторону Даниэль, и я только тут понял, что она имела в виду: если со мной что-то случится, моя любимая будет потеряна для меня навсегда.

— И постарайтесь выиграть, — спокойно сказала принцесса, хотя это несколько противоречило ее предыдущему высказыванию. Я кивнул и легким галопом направился на Абсайле к старту, думая о том, что, конечно, я могу во время этой скачки думать преимущественно о безопасности — на самом деле, я всю неделю только и думаю, что о безопасности, — но, если я собираюсь поступать, так все время, мне лучше сразу уйти на пенсию. Осторожность и победа несовместимы. Слишком осторожный жокей потеряет репутацию, лишится своих владельцев, погубит карьеру — и вдобавок потеряет самоуважение.

По крайней мере в моем случае. Суровый выбор между Даниэль и карьерой, не разрешенный мною за всю ночь, давил на меня уже во время двух предыдущих заездов, барьерных скачек, не требовавших особого усердия. И я ни на миг не забывал о том, что она сейчас смотрит на меня с трибун — именно потому, что знал о ее страхах.

Абсайль, серый стиплер восьми лет, был подвижным конем с мягким, плавным ходом, довольно резвым, но не слишком выносливым. Мы выиграли вместе несколько скачек, но чаще приходили вторыми, третьими или четвертыми, потому что у него вечно не хватало сил на финишный рывок. Единственным его преимуществом было то, что Абсайль совершенно не боялся препятствий. И если я буду его сдерживать, он притащится в самом хвосте.

Сандаунский ипподром, расположенный на холмах, с семью близко поставленными препятствиями в дальнем конце, был местом, идеально приспособленным для хороших прыгунов. Я очень любил ездить здесь, и для Абсайля этот ипподром очень подходил, хотя подъем на финишной прямой мог его доконать. Поэтому для того, чтобы победить, его надо было вывести вперед после последнего поворота и взять три последних препятствия с максимальной скоростью. Тогда, даже если он выдохнется на финишной прямой, нам, быть может, удастся удержать первенство до финиша.

Сам Абсайль действительно явно рвался в бой, отчетливо сообщая мне о своем нетерпении. Грех было этим не воспользоваться: в Челтенхеме он все равно выступать не будет, не тот класс.

Старт стипль-чеза на дистанцию две мили пять фарлонгов находился посередине дальней стороны ипподрома, позади канавы с водой. В тот день было восемь участников, и Абсайль был вторым фаворитом.

Мы стартовали не спеша, плотной группой — идти первым никому не хотелось, — и мне не стоило большого труда быть осторожным на первых трех препятствиях, тех самых, которые в конце скачки будут последними.

Но, когда мы свернули направо и вышли на второй круг, передо мной во весь рост встал выбор. Либо, не сбавляя хода, взять очередное препятствие с перепадом высот, могилу стольких надежд, либо придержать коня, взять препятствие осторожно, потеряв на этом, быть может, корпуса четыре...

Абсайль рванулся вперед. Я не стал его сдерживать. Мы перелетели через препятствие, обогнав на прыжке двух лошадей, приземлились на уходящем вниз склоне аккуратно и, не теряя скорости, миновали поворот и вышли на прямую уже вторыми.

Семь препятствий на этой прямой были расставлены так, что, правильно взяв первое из них, ты автоматически правильно подходил ко всем остальным, все равно как со светофорами на шоссе. Вся штука была в том, чтобы заранее правильно рассчитать подход к первому препятствию и вовремя придержать или выслать лошадь, так чтобы на подходе ко второму препятствию ей уже не приходилось замедлять или ускорять ход. Все толковые жокеи учатся этому искусству с младых ногтей. Абсайль понял мой намек, чуть сократил ход, радостно помчался дальше и великолепно взял первое из семи препятствий.