Читать книгу "Правило четырех - Дастин Томасон"

Пол возбужден, наверное, думает, что переиграл Генуэзца.

— Ты говорил, что речь может идти о чем-то другом.

Он едва останавливается.

— У де стадио есть и другой перевод. «Де» имеет также значение «от».

Он выжидающе смотрит на меня, но значение этого нового перевода остается за пределами моего понимания.

— Возможно, Франческо имел в виду, что измерения, взятые в стадиях, следует начинать от стадиума. В таком случае стадиум является точкой отсчета. Тогда «де стадио» слово многозначное: от стадиона как физического объекта и в стадиях как мерах длины.

На стене — карта Рима с обозначениями древних арен. Из всех городов мира Колонна, несомненно, знал его лучше всего.

— Если принять такое предположение, то проблема со шкалой, с которой так и не справился смотритель, отпадает. Расстояние между странами не измеряют в стадиях. А вот в пределах города это вполне возможно. Плиний пишет, что протяженность городских стен Рима в семьдесят пятом году до нашей эры составляла примерно тринадцать миль. В поперечине, может быть, двадцать пять — тридцать стадиев.

— Думаешь, это приведет нас к крипте?

— Франческо говорит, что сооружение будет находиться в таком месте, где его никто не увидит. Он не хочет, чтобы кто-то знал о том, что внутри. Возможно, это единственный способ установить местонахождение крипты.

Я вспоминаю, сколько ночей мы провели в размышлениях о том, почему Колонна вознамерился построить хранилище в римском лесу, держа его местонахождение в тайне от семьи и друзей. Сходясь во многом, мы всегда расходились в выводах.

— Что, если крипта нечто большее, чем мы думали? — говорит он. — Что, если тайной является как раз местонахождение?

— Тогда что в ней может быть? — спрашиваю я.

Пол разводит руками:

— Не знаю, Том. Пока ответа нет.

— Я только хочу сказать… Ты не думаешь, что Колонна должен был бы…

— Сообщить, что спрятано в крипте? Конечно. Но вся вторая часть книги зашифрована ключом, который я никак не могу найти. В одиночку мне с этим не справиться. Как и с дневником.

Я молчу.

— Все, что нам надо, — продолжает Пол, — это посмотреть на карты. Начнем с главных арен — Колизея, Большого цирка и так далее — и будем двигаться в указанных направлениях: четыре стадия на юг, десять на восток, два на север и шесть на запад. Нам нужно найти место, которое во времена Колонны находилось в лесу.

— Давай посмотрим, — соглашаюсь я.

Пол нажимает кнопку «вперед», перебирая карты, сделанные в пятнадцатом и шестнадцатом веках. Качество их таково, что они напоминают архитектурные карикатуры, изображения зданий лишены каких-либо пропорций, значки наползают друг на друга, так что разобраться в них совершенно невозможно.

— И как здесь измерять расстояния?

Вместо ответа он нажимает кнопку еще несколько раз, пока на стене не появляется карта современного Рима. Город похож на тот, который я помню по путеводителям. Стена Аврелия на севере, востоке и юге и Тибр на западе создают профиль старушечьей головы, обращенной лицом к остальной Италии. Церковь Сан-Лоренцо, где были убиты посланцы Колонны, напоминает муху, готовую опуститься старухе на нос.

— Здесь масштаб правильный. — Пол указывает на полоску из восьми стадиев, обозначенную как древнеримская миля. Он подходит к стене и кладет ладонь рядом со шкалой. От ее основания до кончика среднего пальца получается как раз восемь стадиев.

— Давай начнем с Колизея. — Он опускается на колени и прикладывает руку к темному пятну на середине карты, в районе щеки моей воображаемой старушки. — Четыре на юг. — Пол сдвигает ладонь на половину длины. — И десять на восток. — К вытянутой ладони добавляется половинка указательного пальца. — Теперь два к северу и шесть на запад.

Место, куда он попал, обозначено на карте как холм Целий.

— Думаешь, здесь?

— Нет. — Он огорченно вздыхает и указывает на темный кружок, находящийся чуть южнее его конечного пункта. — Здесь расположена церковь. Ротонда Сан-Стефано. — Палец смещается к северо-востоку. — Тут еще одна. Санти-Куаттро-Коронати. И здесь… — Пол передвигает палец к юго-востоку. — Церковь Святого Иоанна Латеранского, где до четырнадцатого века жили папы. Франческо не стал бы строить крипту в такой близости от трех церквей. Ни в коем случае.

Он переходит к следующему исходному пункту.

— Цирк Фламиния. Карта очень старая. Думаю, Гатти поместил его где-то здесь.

Палец сдвигается ближе к реке. Процедура повторяется.

— Ну что? — спрашиваю я. «Путешествие» закончилось где-то на Палатинском холме.

Пол хмурится:

— Ничего хорошего. Почти рядом с Сан-Теодоро.

— Еще одна церковь?

Он кивает.

— Ты уверен, Колонна не стал бы строить крипту возле церкви?

Пол смотрит на меня так, как будто я запамятовал некое главное правило.

— В каждом послании Франческо говорит, что боится попасть в руки зилотов. «Людей Бога». У тебя есть другая интерпретация?

Уже теряя терпение, он проверяет еще два варианта: цирк Адриана и цирк Нерона, на месте которого построен Ватикан, но в обоих случаях маршрут заканчивается в реке Тибр.

— В каждом углу карты, — говорю я, — обозначен стадион. — Почему бы нам не определить подходящие для крипты места и не произвести расчеты уже от ближайших к ним стадионов?

Он задумчиво кивает.

— Мне надо посмотреть кое-какие атласы в «Плюще».

— И тогда давай вернемся сюда завтра.

Пол, чей заряд оптимизма изрядно поубавился, еще раз смотрит на карту. Колонна снова взял верх. Не помог даже любознательный смотритель.

— Что теперь?

Он застегивает пальто, выключает проектор и ставит его на полку.

— Хочу проверить, есть ли что-нибудь в столе Билла в библиотеке.

— Зачем?

— Может быть, там осталось что-то от дневника. Ричард ведь говорит, в нем был еще чертеж.

Он открывает дверь и, пропустив меня вперед, еще раз оглядывает комнату.

— У тебя есть ключ от библиотеки?

Пол качает головой:

— Нет. Но Билл сказал, что туда можно попасть через лестничный колодец. Код я знаю.

Мы снова идем по темному коридору. Оранжевые лампочки дежурного освещения мигают в темноте, как пересекающие ночное небо самолеты. Вот и дверь к колодцу. Под ручкой коробочка с пятью кнопками. Пол задумывается, припоминая код, потом быстро набирает короткое число. Замок щелкает, и мы замираем. В темноте слышны чьи-то шаркающие шаги.