Читать книгу "Огненный след - Александр Воробьев"

— Виноват, командир.

— Убери этот позор, Демин!

Денис с багровыми от стыда щеками отстегнулся и одним толчком взмыл к парящему носку. Подхватил и увидел, как приближается стена. Корабль уже включил главный двигатель. К счастью, ускорение нарастало медленно, и к тому моменту, как Денис впечатался в стену, едва достигло половины грава. Но падать ему пришлось почти с трех метров, и когда, шипя от боли, он плюхнулся на матрац, то, расстегнув куртку, обнаружил на плече наливающийся чернотой кровоподтек.

Кшиштинский не замедлил прокомментировать:

— Хреново изучали главу «Безопасность при ускорении», лейтенант.

Вступать в пререкания с командиром, будучи кругом виноватым, мог только идиот. Денис молча сунул злополучный носок в карман форменных брюк и пристегнулся. Ускорение тем временем нарастало, вскоре дойдя до максимальных полутора гравов. Денис крякнул, устраиваясь поудобнее, лететь было недалеко — до орбиты спутника, но даже столь короткое ускорение было не самым приятным испытанием привыкшему к пониженной гравитации телу.

«Авер» разгонялся по экономичной траектории. Время у них было, а рабочее тело могло еще пригодиться. И пусть сразу по выходу к точке назначения на орбите спутника к носителю должен был подойти танкер, командование решило экономить. Так что после короткого ускорения, едва «Авер» набрал два десятка километров в секунду, двигатели выключили, и начались долгие часы полета по инерции. Флоту требовалось обогнуть планету и преодолеть почти световую секунду до изумительно фиолетового спутника. До точки, где они уравняют скорость со своим огромным каменным щитом и будут ждать подлетающий флот врага.

Большую часть невесомости Денис провел пристегнутым к койке. Настроение было препоганым, к тому же ощутимо разболелся синяк на плече. Так что единственным местом, куда «сплавал» Денис, оказался медпункт. Плечо обработали и, не найдя ничего серьезнее кровоподтека, отправили обратно. Так он и скучал, храня мрачное молчание, пока по трансляции не объявили готовность к маневру.

Масса «Авера» делала его весьма неуклюжим. Поэтому разворот на сто восемьдесят градусов, чтобы использовать для торможения главные двигатели, занимал почти минуту. Денис покрепче ухватился за край койки, центробежная сила старалась вытянуть его из привязных ремней. И хотя рассудок знал об их надежности, инстинкт требовал схватиться за ближайшую ветку. Люди по-прежнему недалеко ушли от своих хвостатых предков.

После разворота на секунду настала невесомость, а затем их вновь вдавило максимальное ускорение. Началось торможение, уравнивание относительных скоростей с Сириллом и окончательное маневрирование. Самый тошнотворный период любого полета. Когда короткими импульсами двигателей корабль вгонял себя в означенное место ордера, находящихся внутри жилого отсека мотало и дергало до хруста в напряженных шеях.

Наконец, к невообразимому облегчению, подали сигнал окончания маневрирования. Денис блаженно вздохнул и принялся ждать, когда вновь раскрутится жилой модуль. Отстегиваться в момент начала раскрутки он стал бы разве что в критической ситуации, спасая жизнь. Уж очень неприятно протекал первый момент этой раскрутки, слишком резко. Модуль-то уже двигался, а тело внутри его еще нет. И шанс ощутимо влепиться в переборку был практически стопроцентным. Поэтому лучше всего было переждать, будучи пристегнутым и разгоняясь вместе с модулем.

Модуль дернулся, и возникла гравитация, все сильнее прижимая тело в направлении будущего пола. Денис выждал, пока сила тяжести не перестала расти, и блаженно вздохнув, отстегнулся.

— С прибытием на орбиту Сирилла, мужики! Надеюсь, наш маневр остался незамеченным.

Стюарт кивнул, разминая затекшую спину.

— Я скачал траекторию: мы шли, постоянно прикрываясь планетой. Если повезет, наше появление для аспайров окажется неприятным сюрпризом.

Кшиштинский рявкнул, обращая на себя внимание:

— Господа офицеры! Через несколько дней мы идем в бой! Такшип в идеальном состоянии? Нет?.. За работу! Третий лейтенант Демин, разиня! Ты, мать твою, займешься проверкой теплозащиты!

Денис обреченно козырнул в ответ. Ползать вдоль всего корпуса с дефектоскопом, проверяя работу механиков, утомительное, монотонное, кропотливое занятие на пару ближайших дней. Спасибо, блин, господин первый лейтенант! Но вслух он, разумеется, ничего не сказал. Не хватало только нарваться еще на пару неприятностей. Достаточно позора с носком.

Внутренности огромного корабля наполняли лязг металла и крики команд — «Авер» готовился к своему первому бою.

* * *

Прямо над головой висел большой диск Сирилла. Из первой точки Лагранжа спутник казался в несколько раз крупнее планеты. Серебро с фиолетовым отливом, этот отраженный Сириллом свет ложился тончайшей патиной на все окружающее. Сейчас спутник прикрывал их от стремительно приближающихся кораблей противника. Им очень повезло, что положение Сирилла на орбите позволило воспользоваться стабильной точкой и быть прикрытыми от враждебных сенсоров. И готовиться, судорожно готовиться к первому в истории столкновению полноценных флотов.

Вот уже второй рабочий день, облаченный в скафандр, Денис ползал по внешней броне такшипа, отрабатывая взыскание с дефектоскопом в руках. Абляционное покрытие термозащиты теоретически выдерживало без замены восемь штатных входов в атмосферу. Но Кшиштинский, отправляя его на контроль, был абсолютно прав. В сражении и без того слишком много шансов погибнуть, чтобы рисковать случайной прорехой.

И Денис старался на совесть, буквально обнюхивая каждый квадратный сантиметр брони. На время проверки такшипы чуть выдвинули из гнезд в корпусе, и теперь сорок восемь корабликов висели в паре метров от стыковочной трубы «Авера». Каждый раз, вплывая в промежуток между такшипом и носителем, Денис машинально вздрагивал. Случись чего, триста сорок тонн массы покоя тактического корабля расплющат его о корпус, даже не замедлив движения. И пусть возможность этого оставалась предельно призрачной, порой он бросал опасливые взгляды на замершую перед глазами тушу «девятнадцать двадцать шестого».

Он закончил нижний профиль левого крыла и скосил глаза вниз шлема, на часы: 12.20 по корабельному времени — пора было сворачиваться и двигать на обед. Сейчас, в преддверии битвы, наперекосяк пошли все нормы и расписания. Питались свободными сменами, в редких перерывах между профилактикой оборудования. Отдых заключался в восьми часах сна, после которого все дружными рядами опять отправлялись на технические работы.

Оттолкнувшись от крыла, Денис пролетел пару десятков метров и довольно точно примагнитился возле одного из внешних люков. Со всех сторон к шлюзовой камере подлетали закончившие смену техники и члены экипажей такшипов. Время обеда, на час раньше, чем привык Денис, вместе с техниками и частью экипажа носителя. Пилоты и экипаж «Авера» жили в разных частях кольцевого жилого модуля, и единственное, что их объединяло, — это общая столовая. Одна на два отсека. Впрочем, даже там они практически не пересекались, принимая пищу в разное время.