Читать книгу "Темные ветры империи - Сергей Куприянов"

— Иди! Ты, — выхватил первого попавшегося, — веревку мне, быстро! Ты! — Теперь подвернулся Вольт. — Держи его. Держи крепко! Спрошу.

— Хорошо.

— Вот именно что хорошо держи. Все! По двое! За Капесом! Лицом против течения! Фара! Где ты пропал, черт тебя? Фара! Фарадей, твою мать!

— Я здесь! — выскочил тот сзади.

— Поторопи людей. По двое, по трое. Хоть по четверо! Мужчины по бокам. Все в воду. Ланд! — крикнул через реку.

Племянник стоял на том высоком берегу и подгонял людей. Услышал. Обернулся. — Да!

— Всех на середину! В спину за Капесом!

— Я понял.

И начал там кричать, распоряжаясь и подгоняя. Ладно, справится, ничего сложного.

Горы, мелькнула запоздалая мысль. Тут горы рядом. Надо было туда уходить. Переждали б несколько дней, ничего страшного. Траки наверх никогда не ходили. Но ведь и осенью тоже никогда… Ну что такое с физикой творится?

— Веревка, Бор.

— На шею ему накинь. Да петлю, дурак! Петлю сделай. Вы куда толпой? По трое и не спешите. Ближе, ближе. Теснее.

Посмотрел на широкую спину Капеса. Тот уверенно и неторопливо вышел на стремнину и теперь двигался вперед. За ним шла двойка молодых, которых отрядил Фара. С того берега тоже все налаживалось. Ну там понятно. Как бы коней не застудить. С таким трудом собранные, добытые, выращенные, выменянные, уведенные. Вспоминать жутко. Без них остаться — страшнее не придумаешь.

Чья-то лошадь не то оступилась, не то толкнули в панике — люди на самом деле испуганы, — словом, животное упало, седок тоже, начались крики, суета в том месте поднялась, выловили, лошадь подняли. Опять Вольтова мать! Ну нет слов.

Вольт взял конец веревки, потащил упирающегося жеребенка за собой. Простудится, факт. Как же жалко.

— В воду! В воду!

И все равно не успели. Твари уже мелькали за деревьями.

— Быстрей! — подгонял Фара, не стесняясь пользоваться плеткой. Красный платок Кури мелькал где-то далеко, на середине реки. Держись, девочка!

Жеребенок, рыженький в мать, жалобно ржал и упирался, не желая лезть в холодную воду. Вольт дернул за веревку — давай! — и петля затянулась, перекрывая доступ воздуха. От злости аж зубы свело. Вернулся, перебирая рукой по веревке, и распустил узел, давая сосунку глотнуть воздуха. Тот испуганно пучил глаза и все пытался убежать, хотя силенок на это уже не осталось. Только ужас.

Бор подъехал к нему и похлопал его по холке. Потом жестким ногтем поскреб за ухом. Уходить пора!

— Пойдем. Не бойся, все будет хорошо. Пошли. Твари были уже в метрах. Хуже зрелища Бор в жизни своей не видел. Тупые, невыразительные морды. Лавина таких морд. И бегут, бегут, гады.

Он легко тронул аркан. Жеребенок сделал шаг за ним.

— Молодец. Ты молодец. Давай так, шаг за шагом. Жеребец под Бором начал беспокоиться и нервно оглядываться. А кому не страшно? Все мы боимся.

— Ну! Решай сам. Идешь?

Больше ни секунды. Кто-то кричит. Голос мужской. Надо было молочного хоть той же Кури поручить, что ли. Вольт слишком груб и нетерпелив. Да и напуган, наверное, хотя и старается не показать.

— Вперед!

И они пошли. Вместе с жеребенком. Ох, не выживет. Вольт втиснул его за чью-то спину, точнее, хвост. И только теперь Бор, вошедший в воду следом, посмотрел на берег. Сначала на левый. Потом, через плечо молодого Ампа из семьи Курчава, на правый. Справа пока было тихо. Зато слева, на месте недавнего привала, кипела злоба и кровожадность.

Твари, твари, твари… Пара зайцев неслась от них большими скачками, положив уши на спины. Убегут? Вряд ли. Чей-то ребенок заплакал впереди. Мимо по течению проплыла чья-то рукавица из оленьей кожи. Несколько тварей ринулись к воде. Бор напряженно смотрел на них. Достигнув кромки воды, принялись жадно пить, глядя на людей черными бусинами глаз, блестевшими отраженным от воды солнечным светом. Странно все же, почему они не плавают? А вдруг научатся? Или уже? По спине Бора пробежал холодок опасности. Он крепче сжал рукоять плетки. Но нет, не сунулись. Поводили хищными усатыми мордами и двинулись дальше вдоль кромки воды, на ходу обнюхивая то, что было потеряно людьми во время переправы, и забираясь на стволы деревьев, упавшие в воду. Скорее всего, просто ищут переправу, но кажется, что выискивают возможность добраться до людей, укрывшихся на стремнине.

Бор не видел, как за его спиной пара траков забралась на низко склонившееся над рекой дерево, и только когда кто-то крикнул: «Берегись!» — резко обернулся и успел рассмотреть, как один из зверьков, не то сорвавшись, не то прыгнув специально, летит вниз, широко растопырив лапы. Кто-то, за конными не разглядеть кто, махнул саблей и промазал, оттуда послышались крики, и началась какая-то возня. Но, кажется, все обошлось. Второй трак неловко развернулся, цепляясь за основание ветки, и тронулся назад, к земле.

Когда волна траков почти уже схлынула, слева появилась следующая, но казалась жиже первой. Впрочем, из-за того, что берег крутой, много было просто не рассмотреть. Оттуда даже никто не сунулся к воде. Одна из лошадей — видимо, от холодной воды свело судорогой мышцы, — забилась, и всадник ее успокаивал, сильно натягивая на себя узду так, что ее уши почти достали до лица человека.

Скорее всего, можно уже выходить на берег, но Бор решил не торопиться. Вдруг вторая волна? По рассказам, такое редко, но бывало. Поискал взглядом рыжего жеребенка. Тот стоял по шею в воде и дрожал. Замерзнет…

— Вольт! — крикнул.

— А? — обернулся тот.

— Выведи сосунка на мель. Замерз вконец.

— Да ничего, в порядке.

Понятно, боится. Пришлось повысить голос.

— Кому сказал?!

Вольт, втянув голову в плечи, тронулся к берегу, ведя за собой сосунка. Теперь стало окончательно понятно, что тот сильно продрог; его била мелкая дрожь, и он еле переступал тонкими ногами с крупными узлами коленных суставов.

Наверное, надо и остальным двигаться к берегу. По крайней мере, уходить со стремнины. Видно же, что твари в воду не суются. А если вторая волна? Говорят, в ней твари бывают еще голодней и отчаянней. Но будет ли она вообще? Рискнуть? Иначе можно лошадей застудить. Бор вспомнил, как несколько тварей сунулись к непогашенным кострам, догоравшим слева. Сунулись и отскочили.

— Ланд! — крикнул он племяннику. — Выводи своих людей на берег и разводите костры. Сплошняком, вкруговую. И вышли дозорных.

От этих слов даже по спинам людей было видно, что они оживились.

Ланд, видно, чувствующий за собой вину, принялся активно распоряжаться, подгоняя людей, и сам вылетел на берег в числе первых, где первым делом обтер своего коня, рукой сгоняя воду с крупа и ног. Молодец, догадался.

Ночевку, скорее всего, придется делать здесь. Надо дать людям и лошадям согреться, прийти в себя, поесть. И к утру решить, куда двигаться. Пришло время всерьез думать о зимовке. А это означает, что нужно не только ставить жилье, но и устроить большую охоту. После нашествия траков в этих местах с дичью будут большие проблемы. Значит, надо идти туда, где твари не были. То есть к болотам. Туда, где, как известно, засел Лось. Наверное, сама судьба толкает Бора наконец-то с ним познакомиться. Пора. Надо только хорошенько подумать, как и о чем с ним говорить. Сначала самому. А потом собрать совет, дать высказаться старикам и старшим родов.