Читать книгу "Подлинная судьба адмирала Колчака - Олег Грейгъ"

По аналогии со своим кумиром, Глеб Иванович Бокий своих возлюбленных называл не иначе, как «блудницами во злате»… и здесь он не лукавил. Он был благородным любовником и щедро одаривал любимых женщин… впрочем, ничего не желая знать о рождаемых ими от него детях…

ПРИЗРАК: — Если говорить о значимости фигур, которые в результате преступного переворота пришли к власти в России в 1917 году, то Глеб Иванович Бокий по всем своим природным данным не уступал, а превосходил самых видных революционеров партии — Троцкого, Ленина и, разумеется, во многом превосходил Генсека ЦК ВКП(б) Иосифа Сталина. Последнему он проигрывал лишь в одном: он недооценил вождя в том, что тот мог предусмотреть рождение бокиев, а потому породил Пономаревых… Глеб Иванович слишком увлекся, сосредоточившись на фигурах карателей — Ягоды, Трилиссера, Ежова, упустив при этом, что кроме НКВД и ОГПУ у Сталина под скромными названиями «Особый сектор ЦК ВКП(б)» и «Секретариат товарища Сталина» выращиваются наиболее агрессивные и изощренные структуры, равных которым в мире НИКОГДА НЕ БЫЛО.

ИНТЕРВЬЮЕР: — И в результате этого просчета все «наследство» Бокия досталось Секретариату товарища Сталина?

ПРИЗРАК: — Именно так. Если сопоставить мощь и силу этих двух организаций, то соотношение должно быть таково: Секретариат товарища Сталина и Особый сектор ЦК ВКП(б) равны 2, а Спецотдел Бокия равен 1,8. Вот эта на первый взгляд незначительная разница и позволила Сталину выйти в лидеры. А в итоге его сталинские структуры приобрели суммарную силу в 3,8 раза большую по сравнению с нулевой силой двух монстров — армии и НКВД, пожирающих друг друга, — ранее с подачи Спецотдела Бокия, а теперь — Секретариата товарища Сталина. Вот такая математика, вот такие игры.

ИНТЕРВЬЮЕР: — Получив все секретные структуры, все документы и людей Бокия, что от этого выиграл Секретариат товарища Сталина?

ПРИЗРАК: — Ничего и… все. Ничего, потому что в СССР существовали такие известные организации, как ИККИ (Исполнительный Комитет Коммунистического Интернационала), НКВД (официально арестовавшее Бокия и приведшее в исполнение приговор), ГУГБ. Операцию по ликвидации Бокия планировало ГУГБ, а осуществило НКВД. Но плодами Бокия ни та, ни другая организация не воспользовалась, хотя некоторые из руководителей этих ведомств были хорошо осведомлены о ресурсах Спецотдела и надеялись поживиться. Для двух карательных ведомств было совершенной неожиданностью то, что они не могли понять: куда вдруг исчезли структуры, институты, лаборатории и полигоны Спецотдела? Об этом догадывался Генеральный комиссар государственной безопасности Н. И. Ежов, из-под носа которого увели Глеба Ивановича Бокия. В тот момент Ежов, как и Бокий до этого, тоже плел свои интриги, рассчитывая лишить Сталина власти. Но он потерял контроль и связь, которая находилась в резерве у Генсека на реке Волге, и в тот момент понял, что какие-то неведомые силы, управляемые лично Сталиным, похитили не только Бокия, но и все структуры Спецотдела! Этот карлик переоценил свои примитивные способности применительно к Сталину и не мог осознать, что начался отсчет пути на его местечковую голгофу…

Однако Сталину об осуществлении операции его Секретариатом нельзя было уведомлять и деятелей ИККИ — Григория Зиновьева, Георгия Димитрова, Жака Дюкло, Пальмиро Тольятти, Вильгельма Пика, хорошо представляющих КТО такой Бокий и КАК он опасен. Теперь им оставалось только догадываться, у кого оказались все наработки, все службы Бокия. И этот их страх и неведение были для Сталина более ценными, чем открытая игра с соратниками-конкурентами. Но отныне не Коминтерн и его вожди являлись лидерами Международного коммунистического и рабочего движения, а он, Иосиф Сталин, — их вождь и пахан. Для окончательного своего закрепления в этой роли он создал оперативный штаб по руководству движением в составе Особого сектора ЦК ВКП(б) и Секретариата товарища Сталина, где самыми ответственными работниками являлись наиболее одаренные личности А. Е. Голованов и Б. Н. Пономарев. Первый официально числился личным пилотом товарища Сталина. Второй — опять же официально состоял директором Института истории партии (с 1934 по 1936 г.), а в 1937 году — в год, когда был арестован Бокий, он был введен в качестве ответственного работника в ИККИ и в 1943 году, в соответствии с установкой товарища Сталина, «приказал долго жить» Коминтерну.

Реальная власть Сталина обозначилась в 1929 г. и окончательно закрепилась в 1937 г., когда вождь уничтожил всю еврейскую когорту бланкистов-ленинцев и на освободившиеся вакансии посадил «своих» сталинцев, большинство из которых также имели еврейскую кровь. Так что нельзя считать, что официальные органы власти — Совнарком, НКВД, ГУГБ, ИККИ, не говоря уже о других наркоматах и ведомствах, являлись реальной силой и обладали реальной властью у товарища Сталина. Они были всего лишь исполнителями, которых легко можно было заменить на других исполнителей.

Реальной властью у Сталина обладала та структура, которую НИКТО НЕ ВИДЕЛ и о которой никто НЕ СЛЫШАЛ!

Это благодаря ей он создал самую могучую и огромную (8-миллионную), но ненадежную в политическом смысле армию. Это благодаря ей он сумел пробраться к вершинам Ордена и Группы и способствовал избранию президентом США в 1933 г. еврея Франклина Делано Рузвельта, а в Великобритании способствовал приходу на пост премьера еврея Уинстона Черчилля, — руками которых усадил в кресло рейхсканцлера Германии четвертьеврея Гитлера. Орден позволял такое самоуправство, ведь игра шла на равных, потому что в нее играли любимые дети Князя тьмы. Орден видел в Сталине личность, способную осуществлять масштабные решения, отражающиеся на ходе мировой истории, и не мешал ему… до поры до времени. Как не мешал и тем, кого Сталин продвинул в США, в Британии, в Германии. В число таких равновеликих людей, имеющих реальную власть и вершащих судьбы мира, не входили ни Ежов, ни Тухачевский, ни другие местечковые евреи. Как и желавший подняться на советский Олимп Бокий. Им не удалось обыграть Сталина и занять его место. Сталин был один, он был велик, и патологически гениален… Он лишил шанса всех желающих управлять его страной… тогда как сам он уже практически управлял миром…

ИНТЕРВЬЮЕР: — Придет время, и Генсек отодвинет от дел и своего ближайшего помощника Александра Евгеньевича Голованова. Но Борис Николаевич будет с ним до конца, он будет по-прежнему в тени и по-прежнему всемогущ. Познал ли папа Боря искус власти?

ПРИЗРАК: — Думаю, да, он мог взять власть после смерти вождя. Но поразмыслив, он оделял властью других, более слабых. Он понял, что мир стал иным и что нужны иные методы… Он знал конечную цель, к которой идет центр международного еврейства, знал способы, которыми движется к конечной цели, и понял: путь этот тупиковый. Потому что лидерам этого процесса — а Черчилль правильно выразился, сказав, что их «цель опрокинуть цивилизацию и реконструировать общество на основе задержанного развития» — золотой телец застит глаза и туманит мозг. Их мышление не выходит за рамки личного обогащения, им не знаком процесс созидания… Советская страна для папы Бори ничего не значила, потому что все деньги и все богатства ее — в руках Ордена. И даже обладая сверхуникальными возможностями и ни с чем не соизмеримой в СССР властью, папа Боря понял, что эта советская страна очень скоро окажется в тупике, и ничто ее не спасет… И он сам, в конечном итоге, оказался заложником этой тупиковой страны и ее античеловечной системы.