Читать книгу "Холодная нефть с горячим запахом крови - Владимир Контровский"

И всё-таки Белякову не хотелось топить свой катер. Он сжился с этим маленьким — всего пятьсот тонн водоизмещения, чуть больше миноносца времён русско-японской войны, — корабликом и знал на нём каждую заклёпку. Капитан третьего ранга любил свой корабль, и ему казалось, что катер платит ему взаимностью, словно проверенный боевой товарищ. А теперь этого товарища Беляков должен был убить, как пристреливают загнанную лошадь…

От мрачных дум капитана третьего ранга оторвал крик вахтенного сигнальщика:

— Воздух!

— Боевая тревога!

Со стороны города появилась пара вертолётов, идущая на малой высоте. Силуэты машин были незнакомыми, однако вскоре Беляков опознал в них "еврокоптеры" "Кугуар" — точнее, слепки с этого французского прототипа, сделанные на заводах Поднебесной. Это были десантные вертолёты, принимавшие на борт взвод солдат и прикрывавшие их высадку огнём двадцатимиллиметровых пушек и двух пулемётов.

"Дождались" — отстранённо подумал командир "Корейца", глядя на приближающиеся вертолёты ханьцев. Эта посторонняя мысль скользнула краешком сознания, не мешая делать главное: руководить боем. Беляков верил своему кораблю и его экипажу, и катер не подвёл своего командира.

Две шестиствольные кормовые зенитки "Корейца" крутнулись и выбросили в небо длинные языки пламени. Шестистволки АК-630 выдавали до пяти тысяч выстрелов в минуту при длине очереди четыреста осколочно-фугасных зажигательных снарядов весом в один фунт. Они предназначались для поражения скоростных воздушных целей, и медлительные "кугуары" не имели никаких шансов от них увернуться. Огненные пальцы снарядных трасс вцепились в неуклюжие машины, и…

Первый "кугуар", изрешеченный тридцатимиллиметровыми снарядами, взорвался, просыпавшись вниз дождём мелких обломков, среди которых Беляков успел заменить охваченную огнём человеческую фигуру. Второму "еврокоптеру" повезло немногим больше: густо дымя, он круто пошёл на снижение, силясь дотянуть до острова Русский, и упал в волны Босфора-Восточного, подняв высокий неряшливый всплеск.

— Так, и только так! — яростно выдохнул командир "Корейца". -Молодцы комендоры, угостили косоглазых, чтоб им на том свете икалось без передышки…

Возбуждение, вызванное коротким выигранным боем, схлынуло, и снова встал перед заместителем комдива проклятый вопрос: что делать, топиться или взрываться? "Вам что лучше, — подумал капитан третьего ранга, чувствуя на себе настороженные взгляды десятков пар глаз, — электрический стульчик или гильотинку?".

Он тяжело вздохнул, почти неосознанно оттягивая миг, когда ему всё-таки придётся отдать роковой приказ. С катерами-калеками всё ясно — тут двух мнения быть не может, — но "Кореец", его "Кореец", который только что показал, что он умеет драться и бить насмерть — как быть с ним?

— Товарищ командир! — услышал он за спиной и поспешно обернулся, уловив некую странную нотку в голосе вахтенного офицера. — Код-сигнал с "Варяга"! "Дивизиону ОВРа. Иду на прорыв. Кто может, следуйте за мной. Капитан первого ранга Чебрецов".

— Вот и конец всем вопросам, — громко (чтобы все слышали) произнёс Беляков. — Так, всем командирам инвалидов: готовьте свои корабли к взрыву. Исполнение — по готовности. А на "Корейце" — по местам стоять, со швартов сниматься!

…Корабль, резавший острым форштевнем волны Уссурийского залива, был красив убийственной красотой совершенной боевой машины. В своё время знаменитый советский адмирал сказал, сравнивая ракетный крейсер проекта 1164 с его атомным наследником 1144-го проекта: "Орлан", кончено, мощнее, но "Атлант" выглядит куда свирепей и агрессивней. У "орланов" оружие спрятано под палубу, его не видно, а у "атлантов" всё на виду — давит на психику". Да, у ракетных крейсеров типа "Атлант" было чем давить на психику…

Главная ударная мощь этого корабля водоизмещением одиннадцать с половиной тысяч тонн заключалась в шестнадцати пусковых установках ракет "Вулкан", размещённых по бортам — по четыре спаренные наклонные шахты с каждого борта. Изначально крейсер "Варяг", тогда ещё носивший имя "Червона Украина", был оснащён противокорабельными ракетными комплексами "Базальт", но затем он был перевооружён более совершенными "вулканами" и получил титул "убийца авианосцев". Топить авианосцы ему не доводилось, однако никто из пятисот человек его экипажа не сомневался: их корабль на это способен. ПВО крейсера обеспечивали восемь подпалубных револьверных ракетных установок С-300 "Форт", рассчитанных на поражение самолётов и сверхзвуковых крылатых ракет на дальней дистанции, и два зенитно-ракетных комплекса "Оса" ближнего радиуса действия. И ещё — реактивные бомбомёты, спаренная стотридцатимиллиметровая артиллерийская установка, шесть скорострельных зениток АК-630, два пятитрубных торпедных аппарата для стрельбы самонаводящимися глубинными торпедами и палубный вертолёт. Газотурбинная силовая установка мощностью девяносто тысяч лошадиных сил обеспечивала "Варягу" скорость в тридцать два узла и дальность плавания семь с половиной тысяч миль.

Крейсер прослужил больше сорока лет, из них тридцать — на Тихом океане, пережил всё, включая Обвал, и не пошёл на слом только благодаря повышенному запасу прочности корпуса, заложенному в него ещё при постройке, да трепетной заботе князя Константина, считавшего "Варяга" чем-то вроде талисмана и залогом возрождения русского флота Тихого океана. Ради поддержания крейсера в боеспособном состоянии приморский князь шёл на всё (беспощадная разборка на запчасти других кораблей была в этом списке далеко не на первом месте) и добился своего: флагман Приморской флотилии разнородных сил и всего княжьего флота пережил и флот, и самого князя Константина…

Крейсер выскочил из узкости Золотого Рога как раз в тот момент, когда над городом появились десантные вертолёты ханьцев. Роящиеся над Владивостоком машины напоминали мух, слетевшихся на мёртвое тело, и первым желанием Чебрецова было немедленно угостить их "осами". Но вертолётов было слишком много, а ракеты могли ещё ой как понадобиться, и командир "Варяга" сдержался. Он сумрачно наблюдал за берегом в бинокль, и в памяти его всплыла вдруг давно забытая песенка, слышанная им в детстве от отца:

Морды жёлтые над городом кружатся, С парашютами на площади садятся Никуда от них не спрятаться, не скрыться, Морды жёлтые, чего же вам не спится…

"Думал ли тогда отец, что эта шутка обернётся злой явью…".

— Дайте код-сигнал, — приказал Чебрецов. — Всем, всем, всем. Иду на прорыв. Кто может, следуйте за мной.

Командир крейсера не слишком надеялся, что хоть кто-то сможет пойти за ним в бой, и потому был приятно удивлён, когда на выходе из Босфора за кормой "Варяга" обозначился силуэт ракетного катера, вынырнувшего из бухты Улисс.

— Смотри-ка, — пробормотал вахтенный офицер, наблюдая за маленьким корабликом, поднимавшим носом пышный белый бурун и быстро нагонявшим крейсер. — Есть ещё порох в пороховницах… Судя по бортовому номеру, это "Кореец". Символично…

"Да, — подумал капитан первого ранга, — символично. Интересно, как далеко зайдёт в своих совпадениях эта символика?".