Читать книгу "В сердце тьмы - Эрик Флинт"

— А после Персии?

Велисарий пожал плечами.

— Это проблема будущего. Когда наконец начнется война между малва и Римом, мне придется открыто перейти с одной стороны на другую. Когда этот момент настанет, вы решите, какой пост в вашей армии дать мне. В настоящий момент меня этот вопрос не волнует. До его решения еще несколько лет.

Подозрительность исчезла из глаз Нанды Лала. Чиновник малва резко поднялся.

— Я внимательно обдумаю проблемы, которые ты поднял, полководец. Но думаю, на настоящий момент мы можем отложить это обсуждение.

Велисарий сам встал и потянулся.

— Подозреваю, на сегодня мы еще не закончили? — спросил он с грустной улыбкой.

Нанда Лал покачал головой так же грустно, как улыбался Велисарий.

— Боюсь, нет. Еще не вечер, полководец. По крайней мере четверо официальных лиц настояли на встрече с тобой именно сегодня. А затем, вечером нам предстоит посетить важное мероприятие.

Велисарий приподнял брови. Нанда Лал пожал плечами, этим жестом изысканно выражая одновременно отчаяние, смирение и тщательно скрываемое раздражение. Сопровождающая улыбка выражала сочувствие и понимание тяжести испытаний.

— Великая Госпожа Холи — возможно, ты слышал о ней?

Велисарий покачал головой.

— Нет? Ну, это любимая тетушка императора. Женщина производит впечатление, несмотря на возраст. Она давно требует встречи с тобой. Кажется, она очарована всеми рассказами о таинственном иностранном полководце.

Нанда Лал взял Велисария под локоток и стал подталкивать к двери. Его улыбка стала шире.

— Как я подозреваю, в основном ее интересует твоя внешность — то, что о ней говорят. Она очень любит общество молодых красивых мужчин.

Заметив, как Велисарий слегка дернулся, Нанда Лал рассмеялся:

— Не бойся, полководец! Ей почти семьдесят. И она действительно аскетка. Уверяю тебя, она просто любит посмотреть.

Нанда Лал открыл дверь. Как и всегда, сам. Никого из слуг в эти покои не пускали. Последовал за Велисарием в коридор.

Заперев дверь — это была единственная дверь во дворце с замком, по крайней мере Велисарий других не видел, — Нанда Лал повел его в большой зал.

— В любом случае она уже много дней досаждает императору. Наконец он от нее устал. Поэтому утром, как раз перед твоим прибытием, он приказал мне отвести тебя к Великой Госпоже Холи сегодня вечером после того, как мы закончим с делами.

Велисарий вздохнул. Нанда Лал скорчил гримасу.

— Я понимаю, полководец. Но, пожалуйста, не грусти. Уверяю тебя: долго мы там не задержимся. Несколько минут, чтобы засвидетельствовать почтение, немножко поболтаем, и все.

Велисарий смирился и расправил плечи.

— Как хочешь, Нанда Лал. Она живет во дворце?

Нанда Лал снова грустно покачал головой.

— К сожалению, нет. Ей не нравится дворец. Она говорит, что здесь слишком шумно и полно народу. Поэтому она живет на барже, на реке у причала.

Он усмехнулся.

— Все не так плохо! До твоего отъезда тебе обязательно следует посмотреть на баржу Великой Госпожи Холи! На самом деле там есть на что взглянуть. Она великолепна. Самая роскошная баржа из когда-либо построенных!

— Не могу дождаться, — пробормотал Велисарий.

Теперь они проходили мимо главного входа в Большой Дворец. Полководец остановил Нанду Лала, положив руку ему на предплечье.

— Подожди минутку. Мне нужно сообщить катафрактам о наших планах. Зачем им стоять на жаре и солнцепеке остаток дня?

Нанда Лал милостиво кивнул. Велисарий вышел из дверей дворца во двор. Как и всегда, трое катафрактов ждали его прямо у главного входа в Большой Дворец. Их лошади, как и лошадь Велисария, были привязаны рядом.

С первого дня после прибытия в Каушамби, когда Велисарий начал затянувшиеся переговоры с мантри-паришадом, он приказал катафрактам оставаться снаружи. Если бы он брал их с собой во все места, которые посещал во дворце, это означало бы определенную робость, что совсем не подходило для человека, планирующего предательство. И, кроме того, катафракты неизбежно омрачили бы переговоры. Многие из анвая-прапта сачив присутствовали в императорском шатре, когда казнили правителя Ранапура и его семью. А те, которые не присутствовали, слышали рассказы. Конечно, было бы забавно смотреть, как самые высокопоставленные малва сжимаются в присутствии Валентина. Забавно, но непродуктивно.

Велисарий быстро описал ситуацию и велел катафрактам возвращаться в предоставленные им апартаменты. Валентин попытался возражать, но не сильно. В основном формально, поскольку должен был возражать, как телохранитель. В конце концов, они для всех считались телохранителями Велисария и ими на самом деле являлись. Но Велисарий настоял, они сели на лошадей и вернулись к комфорту и тени их роскошных апартаментов.

— Это все, Ваше. Величество, — объявил Холкар.

Он завязал веревку по верху мешка и опустил его в обитое шелком отделение в небольшом сундучке. Затем закрыл крышку сундучка и встал. Мгновение восхищенно осматривал работу, потом оглядел всю комнату.

После прибытия в Каушамби римлян и аксумитов разместили в особняке, расположенном в императорском квартале столицы. Императорский район протянулся вдоль южного берега Джамны, сразу к западу от пересечения Джамны с могучим Гангом. Большой Дворец императора стоял в самой восточной части района. Особняк гостей находился ближе к западной и стоял недалеко от флотилии роскошных барж, временных резиденций элиты малва в летний период. Воды Джамны немного облегчали жару.

Прямо к югу от императорскою района вытянулись оружейные мастерские, где производили оружие малва и боеприпасы к нему, — огромный комплекс по производству пушек, ракет и пороха. Запахи, идущие от этого комплекса, часто были ужасны, но элита малва их терпела ради безопасности. Оружие Вед являлось основой их силы, и они держали его поблизости.

Особняк, в котором разместили иностранцев, принадлежал одному из многочисленных троюродных братьев Шандагупты, которого по заданию императора отправили в Бихар. Здание было почти небольшим дворцом. Там насчитывалось более чем достаточно комнат, чтобы разместить всех сопровождающих кушанов в дополнение к самим иностранным послам. Шакунтала и Эон наконец смогли спать по отдельности.

Шакунтала, по крайней мере, проводила ночи одна. Дададжи бросил взгляд на Тарабай, которая сидела на подушке в углу огромной спальни Шакунталы. Он сдержал улыбку. Женщина из народности маратхи почти не расставалась с Эоном с момента их прибытия. На самом деле сегодня она впервые взялась за выполнение обязанностей фрейлины.

Если, конечно, занятия сегодняшнего дня можно было назвать обязанностями фрейлины или горничной. Холкар в этом сомневался. Императорские фрейлины редко — вероятнее всего, никогда — проводили целый день, помогая императрице считать богатство.