Читать книгу "Анабиоз. Ковчег - Иван Кузнецов"

— Как там твоя говорила? Из охранников получаются неплохие взломщики? — вполголоса спросил Игорь, когда я спустился с крыльца.

— В последнее время мне кажется, что взломщики получаются из всех подряд: из сыщиков, охранников, вот теперь из наркоборцов…

Вербовски не подкачал. Не прошло и пяти минут, как раздался негромкий щелчок.

Эдик осторожно приоткрыл дверь и, заглянув внутрь, приглашающе махнул рукой: все в порядке. Я вошел следом. Мальчуган стоял посреди комнаты и, всхлипывая, тер глаза.

Аптека была разграблена. Полки пустые, на полу — пожелтевшие облатки таблеток, пластиковые пузырьки.

Я подошел к мальчишке и присел рядом.

— Эй, все в порядке. Не бойся. Как тебя зовут?

Мальчишка недоверчиво посмотрел на меня.

— Ва-аня.

Всхлипывать он не перестал, но в три ручья уже не ревел. И то хлеб — не представляю, как успокаивать плачущих детей.

— А меня Коля. Этот дядька с пистолетом — Эдик. Он настоящий полицейский и охраняет нас от бандитов. Ты не бойся. Пока мы рядом, ничего не случится. Тебе сколько лет?

— Пя-ять.

— Целых пять? — Я чувствовал себя полным идиотом, повторяя нелепые книжные фразы.

Мальчик кивнул.

— А где твои родители? Как ты здесь оказался?

— Меня привели-и… — На глазах ребенка вновь выступили слезы.

— Кто привел?

— Китаец…

Мальчик испуганно посмотрел на Вербовски, словно тот был китайцем.

— Китаец? — Я с удивлением посмотрел на мальчугана. — Как Джеки Чан?

Он кивнул. Уточнил:

— Только темный.

Я недоуменно посмотрел на подошедшего Сан Саныча. Тот пожал плечами: мол, Джеки Чан вроде тоже брюнет.

— И куда темный китаец ушел?

— Ушел, — невпопад подтвердил Ваня. — Он сказал, чтобы я ничего с пола не ел, и закрыл. Я весь день стучал… Кричал! Потом он принес еду и опять закрыл. Я хотел сделать подкоп, но не сумел. Потом он пришел, дал макароны, машинку и опять закрыл. — Мальчик показал в угол комнаты, где лежал красный игрушечный «Биг Фут».

— Давно ты тут? — рассеянно спросил Игорь. Пока я успокаивал ребенка, парень успел наспех осмотреть аптеку и уже рылся под стойкой.

Мальчик загнул два пальца и твердо сказал:

— Три.

— Три дня?

— Три дня? — Игорь высунулся из-за прилавка. — А когда в последний раз этот приходил? Ну, который темный Джеки Чан.

Круглые глаза Вани снова заблестели, но вместо того, чтобы заплакать, он растянул губы в улыбке. Игорь улыбнулся в ответ.

— Утром. Дал коржик и воды. — Ваня поднял с пола бутылку. — Коржик был твердый, как камень. Его мочить пришлось.

— Молоток! Сообразил.

Я не удержался и потрепал мальчишку по голове. Светлые волосы были мягкие, как пух.

— Он больше ничего не сказал? — Игорь снова нырнул под прилавок.

— Нет. Только взял коробку. Вот эту. — Ваня ткнул в упаковку презервативов, которую я, как дурак, все это время держал в руке.

— Коробку? — Игорь резко выпрямился. — Коробку…

Вербовски перевел взгляд с Игоря на презервативы. Было видно, что за гранитной маской спокойствия кипит непонятная мне работа мысли.

— Чего тут у вас? — Пушкин возник в дверях — автомат наперевес, уши как локаторы, морда любопытная и глупая-глупая.

— Хватай мальчишку…

— Валим отсюда!

Возгласы Эдика и Игоря прозвучали одновременно, а в следующий миг загрохотали выстрелы.

* * *

Треснула короткая очередь, слегка приглушенная стеной и расстоянием. Брызнула осколками стеклянная витрина. Пушкин вздрогнул. Любопытство на его лице сменилось крайним удивлением. Он перевел взгляд на стремительно расползающееся по животу алое пятно. Сделал неверный шаг и все так же, не издав ни звука, повалился ничком на пол. Лязгнул автомат. Майка на спине покраснела мгновенно. По полу стремительно побежал алый ручеек. Пули прошли навылет, и кровь теперь хлестала фонтаном.

Окно, буквально взорвавшись, разлетелось на сотни осколков. На противоположной стене с шуршанием лопнула известка. Я почувствовал резкие уколы в ладонь и скулу. Сан Саныч с ревом рухнул на пол. Я нырнул следом, подминая под себя мальчишку. Сзади с хрустящим звоном сложилась пробитая пулей витрина.

— Это стреляют так? — с детской непосредственно спросил Ваня.

— Не вставай! — шикнул я. — Ни в коем случае. Что бы ни случилось, не вставай!

— Не буду, — шепотом пообещал Ваня. Испуг наполнял его взгляд поровну с любопытством. — А дядю застрелили, да?

Я резко обернулся. Пушкин лежал в луже собственной крови. Не было нужды проверять пульс, все было ясно и так. Стволы у тех, кто на нас напал, очень даже рабочие.

Сан Саныч скорчился под разбитым окном и, чертыхаясь, снимал с предохранителя двустволку. Рубаха на его левом плече начала краснеть, по шее змеился алый ручеек.

— Нормально, — процедил охранник в ответ на мой незаданный вопрос. — Дробь. Царапнуло.

Вербовски с «гюрзой» в руке присел слева от распахнутой двери.

— Я в порядке, — негромко произнес из-за прилавка Игорь. — Дверь закройте.

— Выходите! — раздался окрик с улицы. — Мы вас не тронем. Оружие, одежда, велосипеды — всё наше! Вы идите. Мальчишку можете взять с собой.

Незнакомец говорил с едва заметным акцентом. Голос показался мне смутно знакомым. Вербовски, не показываясь в дверном проеме, схватил Пушкина за руку и потянул. Тот весил немало. Эдику пришлось напрячься, и понемногу, оставляя на полу широкую красную полосу, удалось полностью втащить тело внутрь. Хлопнула дверь. Эдик с трудом перевернул Пушкина на спину. Круглые, широко распахнутые глаза бессмысленно таращились в потолок.

— Коля, держи. — Вербовски толкнул в мою сторону пистолет. — Предохранитель снят. Наводишь, стреляешь.

Сам он не без труда стянул с убитого автомат.

— Зачем дверь закрыли? — снова раздался голос снаружи. — Дурака не валяйте. Оружие в окно выкиньте. Всех отпущу, обещаю.

— Дай подумать! — крикнул я в ответ.

— Думай быстро, — бодро отозвался незнакомец. — Минута есть.

Я огляделся. Аптека размешалась в небольшом помещении — входная дверь, широкое разбитое окно, прилавок, стеллажи… и еще одна дверь в углу.

— Вань? — тихо позвал я, — ты ту дверь открывал?

— Открывал, — честно ответил он. — Там ведро и швабра. И халаты драные висят.

Подсобка. Я мысленно выругался. Значит, выход один: через дверь на крыльцо, которое как на ладони. В том, что наш противник хороший стрелок и при попытке побега не промахнется, мы уже убедились.