Читать книгу "Сточное время - Владимир Холкин"

— Просто ужасно, — вздохнул магистр. — Совсем молодая барышня, одна из фрейлин принцессы. Летела на каникулы из столицы…

Он коснулся «зрачка», и в полусфере появилось изображение девушки. Ее волосы были рассыпаны по плечам, и огромные глаза доверчиво смотрели на Януса.

— И, знаете, — магистр покачал головой, — только сейчас обратил внимание. Ее биоэнергетический контур почти точно совпадал с вашим. То есть не совпадал, конечно, — был комплементарен, вы понимаете? Недостающая половинка. Если бы ей подбирали идеальную пару… Впрочем, о чем я, старый дурак…

«Ну почему же, — подумал Янус, — спасибо за объяснение». Забытый сон расцветал перед ним невыносимо яркими красками.

Виола была единственным человеком, способным открыть Колодец. Но нужен был кто-то, кому она отдаст управление. Кому она откроется без остатка.

«Если бы мы подбирали идеальную пару…»

Конечно, подбирали, а как же? Как подбирают отмычку к замочной скважине. А он удивлялся, почему государственную тайну доверили второкурснику.

И всплывали перед глазами строчки древней баллады, которую он, наконец, мог прочесть до конца.

Замок, согретый белым огнем…

Ночь тиха и грустна.

Прекрасная девушка едет верхом

по дороге одна.

Хозяин замка горяч и юн.

И, словно вселился бес,

в прохладном свете полночных лун

он скачет наперерез:

«Трудна дорога, и ночь длинна,

а в замке горит камин.

Ты больше не будешь грустить одна,

и я не буду один».

Лунный свет разгоняет тьму.

Молчат и ждут небеса.

«Веди», — сказала она ему,

но он уже понял сам.

Горячие ночи быстро бегут.

Но вдруг: «В обиде не будь —

я должен уехать, меня там ждут,

а ты продолжай свой путь.

Нам было с тобой хорошо вдвоем.

Прощай». И вышел во двор.

А она все глядела в дверной проем,

формулируя приговор.

Она была из Лесных Сестер,

которые помнят зло.

И словно черный дракон простер

над замком свое крыло.

Покинут замок, и проклят род.

Колодец давно иссяк.

Но две тысячи лет пройдет,

и появится новый знак.

Вспыхнет звезда, и мрак рассекут

золотые лучи-штыки.

И в Черной Долине прорастут

каменные клыки.

Долог путь ко второй звезде.

Запах смерти вокруг.

И нельзя укрыться нигде —

лишь упасть на скошенный луг.

На шкуре у Ящера третья звезда.

Сияние — ярче зарниц.

Он проснется — и замрут города,

и князья повалятся ниц.

И будет мор, и будет война,

и река, текущая вспять.

И в целом мире только одна

сумеет проклятье снять.

Та, чей предок отверг любовь,

теперь ее обретет.

И, как на крыльях, до облаков

она взлетит. И поймет,

что осталось только разбить печать.

А условия здесь просты —

обретенную силу надо отдать

и броситься с высоты.

И когда она достигнет земли,

из Колодца вырвется свет.

Это значит, мы завершить смогли

круг в две тысячи лет.

«Броситься с высоты», — повторил про себя Янус. Легенда ясно предупреждала — только жертва может распечатать Колодец. И теперь ее принесли, чтобы мог начаться новый виток.

Глава 8

Промежуточный финиш

Дожди зарядили еще на майские праздники, и к концу месяца поля вокруг Чернодольска начали подгнивать. Глядя, как тяжелые капли разбиваются о стекло, Артем размышлял в том, что выбрал неподходящее время для своей поездки на юг. Впрочем, он прибыл не на отдых, а по делам. Наконец-то за ветхий дом, доставшийся ему по наследству, предложили вполне приличную цену. По местным меркам, естественно. В Москве этих денег хватит, от силы, на пару квадратных метров. А что он хотел за две смежные комнатенки с микроскопической кухней и сортиром на огороде? Надо брать бабло, пока предлагают. Тем более, говорят, что рубль опять обвалится.

В плацкартном вагоне царило вялое оживление. Курортники, приехавшие на лечебные воды, с тоской смотрели на низкие облака. Вредная тетка, которая всю дорогу жаловалась на отсутствие сервиса и обещала накатать письмо в правление ОАО «РЖД», теперь неожиданно успокоилась и возилась с айпэдом. Она самозабвенно листала фотографии из Египта, водя жирными пальцами по экрану. Мужик на соседней лавке задумчиво цедил пиво из двухлитровой бутылки. Артем отнес белье проводнице, взял с полки свою потертую сумку и проверил карманы. Все вроде на месте. Паспорт с упитанным двуглавым орлом, мобильник, несколько тысяч наличными. Надо будет снять еще в банкомате.

Артем вышел в тамбур, где нацепил наушники и принялся ловить местные FM-станции. Лучше всего было слышно ту, которая передавала шансон. Блатные аккорды хорошо ложились на стук колес. Мимо уже проплывали окраины Чернодольска.

Поезд остановился. Артем выскочил из вагона и быстро зашагал по перрону. По привокзальной площади, разбрызгивая лужи, сновали микроавтобусы. В ларьке продавали хот-доги с пивом, а по соседству краснел «Макдональдс». Над площадью висел огромный плакат в поддержку кандидатов от «Неделимой России».

Артем вспомнил, что хотел зайти в Интернет, и поморщился от досады. Придется возвращаться в здание терминала. На входе стоял металлодетектор, а багаж просвечивали рентгеном. После теракта в Шереметьево полицейским было приказано удвоить, а еще лучше — утроить бдительность. Пассажиры ворчали что-то про «цирк с конями».

Артем озирался, пытаясь понять, где находится узел связи, когда его похлопали по плечу. Славик, его бывший сосед, радостно оскалился и протянул руку.

— В отпуск приехал?

— Ага. Но, вообще-то, дом хочу продавать. Все равно я здесь почти не бываю.

— О, — сказал Славик, — серьезное дело. Это надо отметить.

— Дай сначала продать. Потом и отметим.

— Потом мы, может, не состыкуемся. У нас каждый день аврал — видишь, даже в субботу вызвали.

— Террористов ловите?

— Стараемся, — вздохнул Славик. — Но сегодня, спасибо, тревога ложная. Так что до завтра я совершенно свободен. Пошли, тут рядом есть один погребок…

— Погоди, — взмолился Артем, — я только с поезда. Дай хоть переодеться.

— Да ладно тебе, — махнул рукой Славик. — Нормально выглядишь, люди не разбегаются. Вот, кстати…

Он показал глазами на двух девиц, которые стояли в паре метров от них. Барышни уставились в телевизор, подвешенный на одной из колонн.