Читать книгу "Нечаянная радость - Юлия Вознесенская"

Лена подумала немного, а потом стала надевать ботинки и завязывать противные длинные шнурки. Ясно было, что ни в какую школу мама сейчас не пойдет – не идти же ей с Сережкой в школу вместо врача! Значит, и говорить, что Любушка ее вызывает, бесполезно, только лишнее расстройство для мамы и неприятности для нее самой.

Лена вышла из дома и постояла во дворе, думая, что же ей дальше делать. А делать было совершенно нечего. И Лена решила уйти из дома и из школы. Навсегда. Уехать далеко-далеко…

Она вышла на улицу и опять задумалась. И куда ей теперь ехать? На поезд денег у нее не было, разве что на трамвай. Мама давала ей каждый день рубль на школьный буфет, и она пока не успела его потратить, Так что хватит денег на трамвайный билет и еще останется на булочную. У Лены был еще завтрак: белый хлеб с вареньем, который мама ей дала сегодня. Когда она его съест, можно будет купить еще черного хлеба на оставшиеся деньги… Чем же еще питаться бездомному человеку, как не черным хлебом.

Как раз неподалеку от дома ходил 36-й трамвай, и Лена пошла на остановку. Она дождалась трамвая, купила билет у кондукторши, села у окошка и поехала в неизвестную жизнь. Она решила, что доедет до кольца, а там пойдет пешком дальше, куда глаза глядят. Может быть, поступит в детский дом, а может, будет жить одна где-нибудь в лесу…

Трамвай ехал долго, очень долго. Лена немного поплакала украдкой, но пассажиров в это время в трамвае было мало, и слез ее никто не заметил. Проехали Нарвские ворота, а дальше пошли уже незнакомые Лене места. Потом кондукторша объявила последнее знакомое название: «Кировский завод!» – дальше начинался пригород. «Автово». Здесь вдоль трамвайной линии уже шли сады и огороды с домиками-будками и просто деревянные дома, как в деревне. Попадались и каменные дома, и магазины, но уже редко. «Красненькое», – сказала кондукторша уже почти пустому трамваю. В окно Лена увидела зеленые деревья. «Лес!» – поняла она. Вот и доехала она до леса… И она быстро поднялась со скамейки и вышла на остановке.

Лес был окружен высокой кирпичной оградой. Лена подумала, что где-нибудь в ограде будет проход и она войдет сквозь него туда, где стоят большие, уже чуть-чуть зеленеющие деревья. Она свернула с большой дороги, по которой шел трамвай, на узкую дорожку, идущую рядом с оградой, и пошла по ней. Вдоль дорожки шла канава. Лена подошла к ней, присела на корточки и заглянула в воду. По дну канавы текла коричневая вода. Потом она увидела на кочке с прошлогодней травой большую зелено-желтую лягушку. Лена долго с интересом ее разглядывала, а лягушка смотрела на Лену.

– Греешься на солнышке? – спросила Лена. – Ну и грейся… А потом, когда солнце сядет, ты сразу же иди к себе домой, а то замерзнешь…

Это Лена подумала о том, что самой-то ей, когда придет вечер и сядет солнце, идти будет совсем некуда. Хотя дни уже долгие и солнце сядет еще не скоро. Отбросив набежавшие грустные мысли, она пошла дальше, вдоль канавки и кирпичной стены за ней. Постепенно расстояние между канавкой и стеной стало расширяться, и на нем появились кусты и деревья. И тут она увидела цветы! Маленькие белые звездочки в кружевной зелени, целые тысячи белых звездочек, наверное… Много-много! Она так много цветов и не видела никогда, даже в Юсуповском саду, куда они с мамой и Сережей ходили гулять, никогда не было столько одинаковых цветов в одном месте.

Она нашла самое узкое место в канаве и решила ее перепрыгнуть. Примерилась раз, другой… И не решилась. Тогда она перебросила на ту сторону канавы свой портфель, прямо в цветы! Теперь струсить уже было нельзя, оставалось только разбежаться и прыгнуть. И она перепрыгнула удачно, почти не замочила ботинки. И сразу же, даже не подобрав портфель, присела на корточки и стала разглядывать цветы. Они были чудесные! Лена сорвала один цветок и сосчитала лепестки – их было шесть. Снизу они были немножко розовые. Если бы у нее были, как прежде, дом и школа, она нарвала бы два букетика – один для мамы, а другой для Любушки. Но ни дома, ни школы у нее больше не было…

Лена подобрала портфель, единственное ее достояние, и пошла дальше вдоль кирпичной ограды. Она была, наверное, очень старая, эта ограда, потому что кое-где в ней были разной глубины дыры, некоторые даже насквозь. Приглядевшись, Лена сообразила, что дыры эти не от старости, а от снарядов. Здесь тоже шли бои, подумала она, это ведь недалеко от Кировского завода, который хотели захватить фашисты и где работал ее папа.

Потом она увидела место, где ограда была разрушена до самой земли, и у подножия пролома лежала груда кирпичей, поросших сорной травой, теперь уже прошлогодней, бурой. Лена аккуратно перелезла через кирпичи, оказалась по ту сторону ограды и остановилась, почувствовав мгновенный укол страха. Это был вовсе не лес, как она думала, – это было кладбище!

Ей уже приходилось бывать на кладбище. Когда ее бабушку, папину маму, хоронили несколько лет тому назад, зимой, еще в блокаду. От тех похорон остался только страх перед крестами и воспоминание о лютом холоде и тихом мамином плаче.

Но через минуту Лена поняла, что тут все совсем, совсем другое! На этом кладбище было тихо и очень солнечно: молодые листочки на деревьях были еще такие маленькие, что даже тень от них не падала. Было очень тепло, потому что высокие стены кладбища защищали от ветра. Она почти сразу же и пальто расстегнула.

Здесь было интересно. Среди крестов и жестяных пирамидок со звездами попадались и старинные памятники, красивые, с золотыми буквами, вытесанными в камне. А на крестах были или железные дощечки с надписями, или вообще ничего. Многие кресты стояли в овальных каменных ванночках, наполненных землей. В них что-то росло, цветы, наверное, потому что молодая зелень была не похожа на обычную траву. А в одном месте Лена увидела маленькие синенькие цветочки с желтыми глазками и долго ими любовалась.

Она читала надписи на крестах и на памятниках, и некоторые ей были непонятны, а от других хотелось плакать. «Спи спокойно, дорогая мамочка, Христос тебя разбудит!» Кто такой был этот неведомый Христос? Не сторож же кладбищенский, зачем сторожу будить тех, кто спит тут под крестами…

Потом она наткнулась на чудесную могилку, где ванночка для цветов была квадратная, сложенная из гладких белых камней. Только цветов в ней не было, а вместо них росла крапива: старые спутанные прошлогодние стебли и совсем молодые, чуть красноватые, на вид жутко кусачие свежие стебельки и листья. Она сразу ее узнала, уж крапиву-то все дети знают, даже городские! Может, Лена прошла бы мимо – чего ей с крапивой связываться, но тут она заметила возле могилки заваленный сучьями крест из такого же красивого белого камня. Она нагнулась над ним, чтобы рассмотреть и увидела на кресте надпись в каменном веночке. «Младенец Георгий 1931–1933. Спи сладко, милый Юрочка!» Совсем маленьким умер неизвестный Георгий или Юрочка. Странно, что у мальчика было два имени. Лена подсчитала, что Юрочка был на пять лет старше ее. Она всегда мечтала о старшем брате-защитнике: вот этот Георгий-Юрочка и мог бы быть таким братом… Она бы ему сегодня рассказала про свои беды и попросила совета.

Конечно, крест свалился или был сбит случайно залетевшим снарядом именно с этой белой могилки, заросшей крапивой. Такой маленькой, грустной и заброшенной…