Читать книгу "Сейф за картиной Коровина - Анна Князева"

– А для тебя как удобней?

– Для меня удобней, чтобы ее вовсе не было.

– Прелестно. Бедная Настя…

И вдруг Вилор начал рассказывать:

– Мы познакомились с ней в «Карамболе». Ну, ты знаешь, наверное, этот клуб… Она прилипла ко мне как банный лист. – Он не стал говорить, к чему. – Потом начала уговаривать поехать на дачу. Я не хотел, но мне показалось, что избавиться от нее можно, только согласившись. Так я и сделал. Дальше ты знаешь…

Разговор оборвался. Дайнека вспомнила, как нагло разоблачила их. И почему-то ей стало неприятно при воспоминании об их поцелуе.

– Когда я увидел тебя там, в гостиной, отчаянную и нахальную, сначала обалдел, – снова заговорил Вилор. – Потом позвонил и приехал снова, но тебя уже не было. Потом попросил Настю, чтобы она познакомила нас, а когда случайно встретил тебя – растерялся.

Они уперлись в ворота, когда телефон в кармане Дайнеки зазвонил.

– Слушаю.

– Ты где? – Голос Джамиля казался очень далеким.

– На даче.

– Можно я приеду к тебе?

Дайнека развеселилась:

– Приезжай.

– Ну, тогда открывай ворота.

Он молча дышал в трубку. Дайнека тоже молчала.

– Так ты мне откроешь?

Она кинулась к калитке, рванула ее на себя.

Перед ней стоял Джамиль. Чуть поодаль опасным зверем прижалась к земле его машина.

– Как? – растерянно спросила она.

– Очень просто. Когда очень хочешь, нет ничего невозможного.

Джамиль говорил и смотрел через ее плечо на Вилора. Чувство неловкости шевельнулось в груди Дайнеки, но она не подала виду.

– Заходи.

Джамиль вошел в калитку. Ему явно было не по себе, он нервно крутил на пальце брелок с автомобильными ключами. Она забрала у него связку и сжала его руку в своей.

– Я, пожалуй, пойду спать… – Вилор зашагал к дому.

Джамиль, помолчав, спросил:

– Кто это?

– Никто…

– Тогда что он здесь делает?

Его настороженный тон не понравился Дайнеке. Она сама теперь крутила в руках брелок – тяжелую золотую цепочку с синим сердечком из прозрачного камня. Оценив ситуацию, Дайнека почувствовала враждебную настороженность, повисшую в воздухе. Не дождавшись ответа, Джамиль обронил:

– Мне пора.

И, развернувшись, зашагал к воротам.

– Джамиль… – окликнула его Дайнека.

Он остановился в надежде вернуться, но она только сказала:

– Лови!

И кинула ему связку с брелком.

Ключи со звоном упали на камни. Джамиль поднял их и зашагал прочь.

– А-а-а-а и-и-и ли-и-истиями-и-и багыря-я-яными-и-и… – дурниной затянул пьяный мужской голос из соседнего дома.

– Какая же я дура… – призналась себе Дайнека.

Она стояла во дворе, пока не услышала звук отъезжающего автомобиля. А потом побрела в дом.

Дайнека спала и точно знала, что спит и видит сон.

Все в этом сне было необычным и странным. В ее сознании появлялись события, которые происходили с ней, и люди, которых она знала. Но теперь все было чуть-чуть по-другому. Между реальными событиями и теми, что она видела во сне, существовала какая-то неуловимая разница.

Дайнека видела Джамиля, и ей было не по себе от того, что тот смотрел на нее чужим и недобрым взглядом. Глухим, страшным голосом он прошептал:

– Если хочешь себе добра, беги отсюда, и чем скорей, тем лучше…

Потом перед ее глазами появилась строчка того сообщения, которое Дайнека получила от убийцы: «Если вы хотите себе помочь, оставьте это дело, и чем скорей, тем лучше». Во сне Дайнека подумала: «Как похожи две эти фразы…»

Из темноты вышла Нина, села на край кровати. Склонилась. Дайнека подумала, она хочет что-то сказать, и приподняла голову, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Он рядом, – прошептала Нина. И повторила: – Он уже здесь…

Почему-то стало нечем дышать. Каштановые волосы Нины струились и падали на лицо, от них приятно пахло жасмином. Казалось, что этот аромат постепенно обволакивает все тело, становится густым и тягучим.

Ее все больше придавливала тяжесть пахучих волос. Откидывая и отдирая их от своего лица, Дайнека совсем проснулась и поняла, что действительно задыхается. Чьим-то тяжелым телом к ее лицу была прижата подушка. Дайнека не испугалась, потому что не сразу сообразила, в чем дело. Просто ей очень хотелось дышать. Изгибаясь всем телом, изворачиваясь и вывертываясь из-под подушки и навалившегося на нее человека, хотела лишь одного – глотка воздуха.

Сосредоточившись на этом, Дайнека раскинула руки, пытаясь нащупать хоть что-нибудь, чем можно отбиться. Правая ладонь, оказавшись у самого пола, коснулась чего-то холодного и металлического. Там лежали небольшие гантели, которые с незапамятных времен перекатывались по ее спальне. На счастье, теперь одна из них оказалась в ее руке. Не размахиваясь, она с силой ткнула гантелей по навалившемуся на нее телу. Не зная, куда попадает, била и била снова…

Подушка упала на пол, Дайнека с хрипом втянула в себя воздух и уже через секунду заорала во весь голос:

– Па-а-ма-а-гите-е-е!

Получилось именно так, и никак по-другому. Испуганные звуки не складывались. А само слово никак не проворачивалось на языке.

Она вопила, не переставая, и видела, что тот, кто еще недавно душил ее, приходя в себя, зашевелился на полу. Потом встал, перебежал комнату и, перемахнув через подоконник, выпрыгнул в сад.

Вспыхнул свет, в дверях стоял отец. Его лицо было серым и перекошенным от страха…

Дайнека испугалась еще больше, но уже не за себя.

– Что случилось?! – закричал отец.

Внезапно успокоившись, Дайнека кротко ответила:

– Меня хотели убить.

Она хотела сказать как-то подипломатичней, но вышло как вышло.

За спиной отца маячили испуганные лица Насти, Вилора и Серафимы Петровны.

Спустя некоторое время они все вместе сидели в гостиной, решая, стоит ли позвонить в полицию. Перепуганная Серафима Петровна с трудом собрала волосы в пучок и отправилась на кухню – готовить чай.

Отец молча крутил в руках телефонную трубку.

– Рассказывай, – приказал он дочери.

Дайнека начала говорить, медленно и неуверенно:

– Я уже заснула. Ничего не слышала. Потом стало нечем дышать, и я проснулась… Кто-то навалился на меня, прижав к лицу подушку… – Она путалась и не могла сосредоточиться. – Я имею в виду – к моему лицу…