Читать книгу "Добрая, злая - Вера Колочкова"

– Сейчас, баб Сим… А вдруг это Иван…

Имя, высветившееся в окошке дисплея, отнюдь настроения не прибавило. Скорее, наоборот, остудило его сквознячком виноватого напряжения.

– Да, мам, слушаю…

– Здравствуй, доча! Ты чего там запыхалась? Или это тебя от моего голоса так в испуганную дрожь бросило?

Мамин голос звучал в трубке вполне миролюбиво, даже слегка насмешливо.

– Да нет, мам… Просто говорить неудобно… Я тут с коромыслом, с ведрами…

– С чем, с чем? С коромыслом? Тебе что там, больше заняться нечем, что ли? Надо же, коромысло… И где ты его только выкопала?

– А что? Очень удобная вещь, кстати. Осанку развивает! – попробовала она подстроиться под мамин насмешливый тон.

– Ну ладно, хватит… В тренажерном зале осанкой заниматься будешь. Давай приезжай, хватит дурака валять. Считай, что я тебя простила. Я ж тебе мать, а не ехидна, сама понимаешь, оттого и веревки из меня вьешь… Вечерней электричкой и приезжай!

– Но, мам…

– Что, не хочется на электричке? А сама я за тобой не поеду, и не надейся! На чем сбежала, на том и возвращайся, и поделом тебе! А то, смотри-ка… Наворотила дел, еще и возвращай ее, как принцессу…

– Да при чем здесь электричка, мам! Я вовсе не…

– Нет, она еще и огрызается! Посмотрите на нее, люди добрые! Другая бы мать и на порог после такого не пустила, а я тут… Ладно, хотела потом сказать, да чего уж… В общем, давай быстро собирайся и дуй домой. В Турцию тебя повезу, уже путевки заказала. Ну что, рада небось? Да, вот такая у тебя мать дура… В нее плюют, а она за это – пятизвездочный отель! За зло добром платит…

– Нет, мам… Не в этом дело… То есть дело в том, что…

– Ну все, хватит мямлить! Давай приезжай, вечером жду!

– Да послушай ты меня, в конце концов! Дай хоть слово сказать!

– Все, доча, некогда мне, товар принимать надо! Вечером обо всем поговорим! Давай, жду!

Короткие гудки захлебнулись тугой торопливостью, и она в изнеможении поплелась со своим коромыслом дальше. Как же оно противно давит на плечи, и вода из ведер плещется, и вообще… Нет, ну как с ней разговаривать, даже слово вставить не дала! Пригвоздила к земле своим приказом, и делай теперь что хочешь… А если перезвонить – так ведь назло трубку не возьмет! Раз, мол, приказ отдан, будь добра, исполняй! Шаг вправо, шаг влево – расстрел! И Турция эта с пятизвездочным отелем… Хоть бы спросила, нужно ли ей это «добро» или нет?

– Ну, чего такая квелая? Кто звонил-то, мать, что ли? – озабоченно глянула на нее старуха, ловко принимая ведра.

– Да, мама звонила… Баб Сим, можно, я в дом пойду? Что-то голова закружилась с непривычки…

– А иди, иди, приляг! Тем более и бочка уж полная, а я пока баньку затоплю… Напарю тебя, все головное кружение враз пройдет. Сегодня хорошо сработали, можно и банькой себя порадовать!

Плюхнулась на диван, уставилась в потолок, досадуя на свое недовольство. Хотя какое ж это недовольство, это всего лишь трусость обыкновенная! Решила девушка новую жизнь начать, называется… А матери об этом объявить – смелости не хватает! Правильно она сказала: чего ты мямлишь… Скорей бы уж Иван приехал, ей-богу! Надо как-то эту ночь пережить да день продержаться… Весь день, до вечера… Он сказал, ближе к вечеру… Все решит и приедет… Завтра, ближе к вечеру…

Повторяя про себя как заклинание эту фразу, она и сама не заметила, как задремала. Разбудил ее тревожный шепоток склонившейся над ней бабы Симы:

– Сань, давай, просыпайся скоренько… К тебе там приехали…

– Кто? Иван? – подскочила радостно, стряхивая с себя сонную одурь.

– Не, не Иван… Там дамочка какая-то, вся расфуфыренная. Я ее в избу позвала, сейчас придет…

В сенцах и впрямь уже слышался решительный цокот каблуков, и баба Сима поспешила к дверям, приговаривая:

– Сюда, сюда проходите, в горницу… Там она…

Торопливо запустила руки в волосы, отбросила назад черную гриву, провела ладонью по лицу, стряхивая сонную одурь. Интересно, кто бы это мог быть, что еще за дамочка?

Еще мгновение, и «дамочка» появилась в дверях, осматриваясь вокруг с плохо скрываемой брезгливостью. Надо признать, она и впрямь не вписывалась в деревенский интерьер бабы-Симиной горницы, слишком для нее вычурно устроена была, словно райская птица, волею случая залетевшая в курятник. Хотя ничего из яркого оперенья, присущего райской птице, на ней не было. Наоборот, платьице было маленькое, серенькое, то самое, которое именно серостью и кричит о своей дикой дороговизне. И косметики на лице было немного, но опять-таки выпирала из этого «немного» до мелочей продуманная изысканность, овеянная трудами дорогого специалиста. И прическа такая же – гладкая ровная челка до бровей, такая ровная, что кажется, ни один волосок из нее на свободу от дуновения ветерка вырваться не посмеет. Гладкие ровные руки, гладкие ровные ноги, обутые в лаковые туфли на шпильках. Ага, и с копытами. Конечно, куда нынче без копыт-то. Так и хочется, глядя на нее, подумать: экая икона стиля… Где-то она недавно уже слышала про эту икону…

– Здравствуйте. Значит, вы и есть та самая Сантана? – без особого выражения произнесла дамочка, усаживаясь на стул. – А я, представьте себе, Нелли, жена Ивана.

Ах вот оно что… Господи, забери от меня низкую самооценку, пошли мне самообладания побольше…

– Я вижу, вы растерялись? Не теряйтесь, Сантана, я не собираюсь с вами скандалить. Я просто хочу поговорить, и все. Я могу быть с вами откровенна, вы не обидитесь?

– Нет, отчего же… Пожалуйста…

– Ну, раз не обидитесь… Тогда я вам правду скажу. Я, конечно, предполагала, что увижу перед собой нечто… неудобоваримое, но, извините, не до такой же степени…

Усмехнувшись, жена Ивана по имени Нелли скользнула по ней быстрым оценивающим взглядом, покачала головой из стороны в сторону, потом продолжила снисходительно, не дав ей опомниться:

– Хотя от Ванюши, в принципе, можно было ожидать нечто подобное… Он же по сути своей мужик, ему всегда нравилось такое вот… – покрутила она перед лицом нежной ладонью в кольцах, – которое коня на скаку и как там еще… Что-то про горящую избу… Не важно, в общем. Да не пугайтесь, я вас очень даже хорошо понимаю! Он для вас – настоящий принц на белом коне, ведь так? Предел девичьих грез и мечтаний? Хотя вынуждена вас огорчить, дорогая Сантана. Вы для него – всего лишь фрагмент временного помрачения сознания, не более того.

– Вы… Вы зачем приехали, Нелли? Чтобы рассказать мне, как я некрасива? Стоило ли из-за этого такой долгий путь проделывать?

Ах, какая подлая дрожащая хрипотца появилась в голосе. И обида, проклятая обида и слезливость, черт бы их побрал, тут же горло перехватили! Что-то припоздал Господь с ниспосланием дополнительной порции самообладания…

– Да нет, что вы… – мягко улыбнулась Нелли, подняв идеально оформленную бровь. – Зачем я буду толковать о вашей внешности, вы и сами, надеюсь, в зеркало иногда заглядываете. Просто я хочу внести ясность в ваше очумелое от счастья сознание. А впрочем, да, извините. Наверное, я слишком уж обидно откровенна… Что ж, давайте сразу к делу. Вы что, всерьез вознамерились связать с Иваном свою жизнь?