Читать книгу "Мстительный любовник - Селина Дрейк"

Она помнила взгляд, который Брюс бросил на сына, — сколько в нем было любви и тревоги! Ей стало стыдно за зависть, которую она испытала к малышу за этот подаренный ему отцом взгляд. С омерзением вспомнила, как тянула к Брюсу руки Милдред. Как ей хотелось изгнать из памяти эту изящную фигурку в объятиях дорогого ей человека.

Дорис беспомощно остановилась не в силах вспомнить, где припарковала машину, совершенно потеряв ориентировку в рядах автомобилей, и горько заплакала.

— Что ты рыдаешь? Ты что же не веришь, что все будет хорошо?

Как долго стоял он здесь? Она посмотрела снизу на его лицо, выражение его не предвещало ничего хорошего.

— Я потеряла свою машину. Неужели вам не понятно, почему я стою здесь.

Ее больше всего сейчас раздражало его самообладание. Однажды Дорис довелось увидеть, как он утратил свою царственную осанку, и хотела бы лицезреть это опять.

— Ничего себе папаша, пирует с подобной особой, когда сын в опасности! — Голос ее дрожал, она понимала, что со стороны может казаться смешной, но сдержаться была уже не в силах. — В конце концов, если она мать Пола, то и женитесь на ней!

Он удивленно всплеснул руками.

— Ну и ну! Мать Пола сейчас, по-моему, состоит уже в третьем браке. Мне удалось соскочить с крючка лишь за приличную цену. Может быть, в это трудно поверить, но когда мы встретились, я был юным романтиком. Она не проявляет никакого интереса к сыну… И вообще у меня нет ни малейшего желания возвращаться в мое прошлое или обсуждать его. И как это ты пришла к мысли, что Милдред — мать Пола? А что касается моей пирушки, то я предпочел бы провести время с тобой, но ты меня прогнала. — Он рассмеялся, споткнувшись на старомодном слове «пирушка». — Зачем ты меня прогнала?

— Неправда, это вы меня бросили и ушли.

Она не чувствовала облегчения от того, что ее домыслы относительно этой женщины рухнули. Однако факт оставался фактом — от нее он поехал к Милдред.

— Неужели ты можешь думать, что, покинув тебя, я мог отправиться к другой женщине?

— Я не собираюсь думать о вас, освободите мне дорогу. Я хочу домой.

— В таком состоянии нельзя садиться за руль, — сказал Брюс при виде ее бледного напряженного лица. — Отдай мне ключи!

Голос его звучал властно, но глаза были полны искренней тревоги. Но она услышала только командный тон, так раздражавший ее.

— Это не ваше дело, позвольте мне пройти. Вы… вы буйвол!

Схватка была молниеносной, ожесточенной, но силы оказались неравными. Ключи от ее машины оказались в его кулаке.

— Сейчас я закричу, и прибегут люди из службы безопасности!

— Ты, мой ангел, слишком упряма и самолюбива, чтобы просить о помощи кого-либо из посторонних, — сказал Брюс абсолютно трезвым голосом.

А ведь совсем недавно ей показалось, что он довольно пьян.

— Отдайте мои ключи. Почему вы считаете, что имеете право распоряжаться мною и моими поступками? И впредь не называйте меня «мой ангел». Это противно!

— Вы сварливая баба, ведьма… колдунья. — Он издал странный смешок. — А распоряжаться вами и вашими делами я право имею. Когда кого-нибудь любишь — это дает определенные преимущества.

Дорис показалось, что ей это все чудится, она не разрешила себе верить в то, что Брюс говорил. Он просто не очень удачно пошутил.

— И не надо твердить, что для тебя не существует любви, — продолжал он. — Не уподобляйся Милдред.

То, что он вспомнил ту другую, ненавистную ей женщину, подожгло ее утихавшую ярость.

— Вот и отправляйтесь прямехонько к ней!

— Рад бы, да не получится. Я отослал ее домой…

— Могу себе представить, что умеют вытворять в постели некоторые мастерицы…

— Так ты по-прежнему считаешь, что я от тебя отправился к Милдред, — спросил он, хитро прищурившись.

— Да именно так вы и сделали.

— Нет, выгнанный тобой, я преследовал одну-единственную цель — надраться.

Он заметил, как удивленно округлились ее глаза. Уж не считала ли она его трезвенником?

И, к сожалению, наткнулся на компанию, в которой оказалась Милдред. Она относится к разряду людей, которые не чувствуют, что надоели. Меня разыскали в каком-то баре. И она предложила подвести до больницы, поскольку я, мягко говоря, был… а точно, еще и сейчас нахожусь под хорошим газом. Я принял ее предложение…

Настроение Дорис неожиданно стало улучшаться, но все же она заявила:

— Милдред, однако, сказала, ну, скорее, намекнула… что вы собираетесь жениться на ней.

— Эта женщина — настоящий вампир, — подвел итог Брюс, — но при этом чертовски хороший архитектор. Никаких серьезных намерений в отношении ее у меня нет.

— Почему, собственно, я должна верить вам. Вы мне не верили, даже когда я говорила сущую правду.

Дорис зло смахнула слезу.

— Это твоя вина, дорогая. Ты только и делала, что вводила меня в заблуждение. Я верил, что у тебя есть любовник и хотел его убить, но извиняться за это не стану.

— Все равно, Брюс, вы хотели видеть во мне только плохое и видели.

— Да, это правда, — произнес он тихо и посмотрел в ее бездонные взволнованные глаза. — Но я пришел сюда не спорить, а поблагодарить тебя. Я знаю, как ты ненавидишь больницы, мне рассказал об этом доктор, который тебя навещал. И все же ты примчалась сюда немедленно.

— Я очень люблю Пола, — сказала Дорис просто и мягко.

И опять они мысленно сражались между собой. Она корила его, что он уехал, не поинтересовавшись, в каком она состоянии, а он ставил ей в упрек, что она спокойно пошла спать после всего, что между ними произошло. И оба были не правы. Брюс, как и подобает мужчине, решил внести ясность в ситуацию.

— Признаюсь, что использовал неприязнь к женщинам определенного сорта, к которым по ошибке причислил и тебя, чтобы противостоять чувствам, вызванным тобой. — Он густо покраснел, таким она видела его впервые. — Тебе не понять, что я испытал, когда впервые увидел тебя, оживленную, красивую, пылкую, как язык пламени, — вместилище всего желанного и женственного. Мне показалось, что история повторяется. Тогда отец, теперь я. Мне и в голову не приходило, что я могу быть таким уязвимым. — Сейчас в его глазах появилось почти затравленное выражение. — Это была борьба в неравных условиях и на вражеской территории…

— …Которую ты продолжаешь вести до сих пор, — подхватила конец его фразы Дорис.

Неужели это я смогла вызывать у него такую бурю чувств? — думала она. А может, он просто издевается надо мной? Нет, не похоже.

— Мне хотелось изничтожить тебя, доказать всем, что за твоей блестящей внешностью прячется заурядная сучка. Но, но… слишком уж много противоречий было в том, что ты говорила и как поступала. — Он наклонился к ее волосам и вдохнул их аромат. — Почему ты молчишь, женщина? Я говорю о любви, но мне трудно верить в нее.