Читать книгу "Сладкая боль - Ребекка Джеймс"

Анна молчит, кусает губы и смотрит в пол.

— Пожалуй, не стоит, Лилла, — говорю я. — Давай лучше…

— Да нет, отчего же, — перебивает Анна. — Все в порядке, Тим. Пусть Лилла займет эту комнату.

Лилла или не замечает сомнений Анны, или ей наплевать. Она хлопает в ладоши.

— Здорово! Какой приятный оттенок зеленого! Такой спокойный и свежий. Просто супер.

Мы помогаем Лилле перенести вещи наверх. Анна почти не выходит из дома, но умудряется сделать так, чтобы это не бросалось в глаза. Когда мы заканчиваем разгрузку, комната завалена мешками и коробками, и везде разбросана одежда.

— Спасибо большое, — говорит Лилла, оглядываясь. — А теперь идите и займитесь чем-нибудь приятным. Сама приберусь. Я взяла на работе отгул, чтобы спокойно переехать и сделать кое-какие дела, но, честное слово, докучать вам я не стану. Когда закончу, сгоняю в город и куплю что-нибудь новенькое. Распродажа в качестве терапии.

Она смотрит на Анну.

— Я не буду путаться под ногами. Ты даже не заметишь, что я здесь.

62

В этот день Тиму нужно на работу пораньше, чтобы все приготовить к вечеру, поэтому он уходит из дому еще до обеда. Анна сидит некоторое время на чердаке, а проголодавшись, спускается. Она останавливается у двери Лиллы и стучит. В комнате чисто, вещи убраны, постель застелена. На полках стоят несколько книг, на столе винтажная ваза и огромная фотография в рамочке. Лилла на ней выглядит шикарно. С тех пор как Анна убрала и спрятала в коробки вещи Бенджамена (книжки, погремушки, мягкую панду и желтого жирафа, которого купила Фиона), она ничего не ставила на эти полки. Игрушки, которые он так и не оценил… Увидев чужие книжки и фотографию там, где раньше были вещи Бенджамена, Анна вздрагивает, словно от удара, и резко останавливается.

— Привет. — Лилла окидывает девушку взглядом. — Что случилось? На что ты смотришь?

— Ни на что. — Анна качает головой, заставляет себя вздохнуть и улыбнуться. — Я просто шла на кухню. Хочешь есть? Могу сделать омлет.

— Да, отличная мысль, — отвечает Лилла.

Она сидит за кухонным столом и наблюдает, как Анна готовит омлет. Ее кулинарный репертуар трудно назвать оригинальным и обширным, но кое-чему она научилась у Тима, в том числе готовить довольно сносный омлет. Анна делает его легким и воздушным, совсем как Тим.

— Вкусно, — сообщает Лилла, попробовав. — Ты хорошо готовишь.

— Да нет, не очень, — отвечает Анна. — Тим меня просто кое-чему научил.

— Как у вас вообще дела? — Лилла многозначительно поднимает бровь.

— Нормально.

— Думаешь, все серьезно? — продолжает Лилла, помахивая вилкой в воздухе. — Ну, я надеюсь. Ради Тима. Ему очень нужна хорошая девушка. Понимаешь? Он из тех парней, которые сразу теряются, когда оказываются одни.

Анна не верит своим ушам. Хотя она уже не злится и не обижается — она слишком счастлива, чтобы вообще задумываться об этом, — но прекрасно помнит, что наговорила Лилла Тиму и каким образом о ней отозвалась.

Девушка не отвечает, но Лилла, кажется, ничуть не смущена. Она откидывается на спинку стула и проводит руками по волосам.

— Ты ведь, конечно, знаешь, что мы с Тимом встречались? До того как появился Патрик. Мы расстались, потому что поругались из-за моей матери. Тим просто не понимает, что такое вырасти в бедности. У него была дружная семья. Нуклеарная, как это называется. Он не знает, что такое быть бедным, иначе он не торчал бы в своем дурацком ресторане. Хотя, честное слово, напрасно я начала. Тебе уж точно не доводилось жить в бедности. — Лилла обводит комнату рукой и виновато улыбается. — Прости, я не хотела грубить. Но богатые люди, вроде тебя, не понимают, как живется простым смертным. Ты, конечно, не виновата, и это неизбежно приходит вместе с богатством…

Анна сосредоточенно взбивает омлет.

— И вообще, прежде чем отвлечься, я хотела сказать, что Тим очень славный парень, пусть даже кое в чем он безнадежен. Он верный, честный и все такое. Во многих отношениях — идеальный бойфренд. Но убеди его кое-что наладить в жизни, ну, например, последовать совету родителей и приложить капельку усилий. Одеваться получше, найти приличную работу и так далее.

Анна пытается не обижаться на слова Лиллы о богатых. Она уже поняла, что Лилла прямолинейна и бестактна, настоящий специалист по дурацким замечаниям. Обижаться — значит попусту тратить силы. Но от упоминания о родителях Тима у девушки перехватывает горло. Она не знакома с ними, и неприятно сознавать, что Лилла знает о Тиме и его прошлом гораздо больше.

— Кстати, — Лилла барабанит пальцами по столу, ничуть не смущенная молчанием собеседницы. — Как у тебя сейчас дела? Тим как-то сказал, что ты в депрессии. — Она подается вперед и сочувственно склоняет голову набок. — Я понимаю, что не заслуживаю твоего доверия. Ты, наверное, думаешь, что я страшная стерва, но на самом деле я хорошо умею слушать, так все говорят. Трудно поверить, да? Честное слово, я охотно подставлю плечо. Если, разумеется, ты вдруг захочешь выплакаться или поговорить.

Анна качает головой и натянуто улыбается.

— Все нормально. Спасибо за предложение.

Лилла задумчиво смотрит на нее.

— Ты очень замкнутая. Завидую таким, как ты. Людям, которые умеют держать чувства и мысли при себе. А у меня душа нараспашку, я — как открытая книга. Болтаю, болтаю, болтаю, никак не могу остановиться… — Она криво усмехается. — Как ты, несомненно, заметила. Не исключаю, что к вечеру я тебе выложу всю свою биографию. Если я тебя раздражаю, скажи прямо. Иначе я не пойму, что уже пора заткнуться.

Анна молчит. Внезапная гостья не то чтобы ее раздражает, но девушка настороже. Она хорошо знает таких, как Лилла — любопытных и привлекательных, но в то же время хитрых и властных. Лилла из тех, кто всюду сует нос и оставляет отпечаток на каждом, с кем сталкивается. Она хочет казаться исключительной и жаждет знать чужие секреты — не потому что надеется помочь, а просто потому что ей нестерпимо оставаться в неведении. Поэтому Анна уклоняется от прямых вопросов и не открывает ничего личного.

Любопытство Лиллы заставляет держать оборону, как будто Анне есть что скрывать. Как будто вопросы имеют власть сдирать с нее кожу, слой за слоем, так что она делается беззащитной, обнаженной и страшно уязвимой.

63

— Тебя кое-кто хочет видеть. — На кухню заглядывает папа. Я вытираю скамейки. Почти все, что нужно, я уже приготовил, и до открытия осталось еще целых полчаса.

— Кто?

— Майкл, Марк, как его… не расслышал.

Я, к своему удивлению, вижу Маркуса, который стоит в дальнем конце бара. Трудно сказать, что это приятный сюрприз. Я не в настроении заводить натянутый обмен любезностями и при виде Маркуса чувствую неожиданный, но несомненный прилив неприязни. Я раздосадован тем, что он здесь, а еще досаднее, что у него что-то было с Анной. Анна сказала, что они провели вместе только одну ночь, и вообще — ничего серьезного. Но она родила от Маркуса ребенка; не важно, каким мимолетным и незначительные был их роман, между ними навеки связующей нитью — короткая жизнь Бенджамена. Но я понимаю, что ревную как дурак, хотя не имею на это никакого права.