Читать книгу "Мое первое убийство - Леена Лехтолайнен"

— Я обычно просыпаюсь, если звонит телефон или звонят в дверь, — пояснил парень.

— Может, Антти сам кому-то звонил? — Этого парень тоже не знал. На его взгляд, все вещи Антти были на месте, кроме кроссовок и куртки. Но он сказал, что точно не уверен, поскольку не очень хорошо знал вещи соседа.

Я позвонила родителям Антти. Они были в истерике, собирались подавать заявление о пропаже сына в газеты и на радио. Им казалось, что человек, убивший Юкку, добрался теперь и до их сына.

— Но он жив, я уверена, — сказала в конце Марьятта Саркела. — Животные чувствуют такие вещи. Может, Эйнштейн и не самый умный кот, но он бы почувствовал, если бы с Антти что-то случилось. А он спокойно сидит у моих ног и мурлычет в ожидании еды.

Я очень надеялась, что кот не ошибается, хотя, с другой стороны, это могло означать, что его хозяин совершил убийство и теперь скрывается от полиции. Бедный Эйнштейн. Для него любой вариант был бы неудачным.

Было девять вечера. Ребята должны вернуться из «Маленького парламента» не раньше двенадцати, мне явно следовало отправиться домой, спать. Мы договорились, что по возвращении из бара они мне позвонят.

Я отправилась домой, быстро переоделась в спортивный костюм и отправилась на пробежку. Первый километр дался тяжело, но потом дыхание пришло в норму, и я рванула вперед. Я бежала, вдыхая прохладный воздух, и постепенно мои нервы пришли в норму, я успокоилась. Лился пот, но бежать с каждым шагом становилось все легче и легче. Только в районе Сеурасаари я заставила себя повернуть обратно. Когда-то и поспать немного надо.

Я проснулась от ярких солнечных лучей. Было полвосьмого. Я проспала почти десять часов подряд. Ребята так и не позвонили. Что случилось?

Вскоре стало ясно, почему молчит телефон. Накануне утром я выдернула штепсель из розетки, потому что не хотела, чтобы мне в шесть утра позвонила из аэропорта мать, только чтобы сообщить, что она забыла у меня свою зубную щетку. Я выругалась, поставила вариться кофе и позвонила на работу.

— Койву и Хелминен не возвращались, — равнодушно сообщил дежурный. Полицейский из моего отдела, напротив, передал весточку от Койву: «Мы встретили Тину, она рассказала много интересного. Нет смысла ее задерживать. Ты нашла Антти? Буду к восьми».

Я быстро глотнула кофе, доела остатки лукового пирога. Мои лучшие джинсы до сих пор валялись в корзине с грязным бельем. Я натянула старые, вылинявшие и местами заштопанные и, решив не рисковать больше с велосипедом, отправилась на работу на трамвае. Я выспалась, страшно опаздывала и не чаяла услышать последние новости.

Вдобавок ко всему Киннунен отправил Койву на какое-то задержание, а Тапсу — на обыск квартиры. Я тихо надеялась, что речь идет о квартире Маттинена. Мне же велели идти на набережную разбираться с утопленником. В Пасила я вернулась лишь к обеду. Койву пришел и снова куда-то ушел, но, к счастью, Тапса был на месте. Мы договорились пойти с ним через полчаса вместе пообедать.

Лаборатория и на этот раз сработала быстро. В машине Юкки нашли отпечатки пальцев Маттинена, а в аптечке первой помощи — следы кокаина. Видимо, небольшие партии этого вещества регулярно перевозились в упаковке со стерильными бинтами. Много отпечатков пальцев было около регистрационных номеров — похоже, их часто отвинчивали.

От голода и напряжения мне стало нехорошо. Во рту до сих пор ощущался вкус лукового пирога. Я быстро сбежала по ступенькам вниз в столовую. Тапса еще не пришел. Я решила пока съесть немного салата и кусок вегетарианской пиццы. Затем я увидела Тапсу в очереди к кассе. Он был гладко выбрит, в свежей рубашке, в руках поднос, полный еды — котлеты с подливой, отварной картофель, два стакана молока, несколько кусков хлеба. Наше совещание обещало быть долгим.

— Я только вернулся из квартиры Маттинена. Вот, кстати, твоя потеря. — Он достал из кармана маленький полиэтиленовый пакет с ключами. Сквозь упаковку я рассмотрела знакомую надпись: «Опель-вектра». Я была готова побиться об заклад, что это вторая пара ключей от машины Юкки.

— Надо отдать их в лабораторию. Машина самого Маттинена стоит на парковке. Это старый «фольксваген», что интересно, ни один из регистрационных номеров, найденных в его квартире, к этой машине не подходит.

— Значит, он в основном использовал машину Юкки для своих нужд, — заметила я.

Я еще раньше по телефону рассказала Тапсе свою теорию о том, что наркотики были вывезены из Таллинна на борту «Мальборо Финляндии». Он согласился. Надо было изучить маршрут передвижений Маттинена, вполне возможно, он был в Таллинне одновременно с яхтой и передал кокаин на борт.

— Ну а что вчера? Вы никого не задержали?

— Нам и без этого удалось все узнать. Я отправился в «Маленький парламент» вместе с Койву, там у меня знакомый швейцар. Я подумал, может, он поможет нам опознать эту девушку. Ты же понимаешь, сам я последнее время по барам мало хожу.

У Тапсы была жена и двое маленьких детей, младшему около полугода. Думаю, иногда Тапса не видел своих детей неделями — уходил, пока они еще спали, а возвращался, когда уже спали. Я иногда задумывалась, каково быть женой полицейского, у которого все время дела, которого никогда нет дома.

Видимо, практически то же самое, что быть матерью-одиночкой.

— Около десяти Maca, швейцар, подошел и сообщил, что Тина пришла. Девушка была одна.

— А как ты это понял? — спросила я из чистого любопытства. В следующий раз в баре надо будет попробовать вести себя диаметрально противоположным образом.

— Она зашла одна, улыбалась, стреляла по сторонам глазами. Ну ты понимаешь. Койву отправился с ней побеседовать. Они договорились отправиться в гостиницу, но Койву сказал, что ему не помешало бы чем-нибудь зарядиться. Хороший парень, молодец, — похвалил Тапса, отдавая дань уважения младшему коллеге.

— И Тина знала, где это можно достать?

— Она сказала, что сейчас дела на рынке с этим делом обстоят довольно плохо, а с собой у нее только гашиш. В это время Койву и подвел ее к нашему столику. Она немного удивилась, увидев, что мужчин двое. Я показал ей фотографию Маттинена и спросил: может, у этого товарища найдется что покрепче? Девушка догадалась, что мы из полиции. Мы договорились, что не будем ее задерживать за хранение гашиша, если она расскажет нам что-нибудь интересное.

Я удивилась, с какой легкостью Тапса предложил девушке сделку. Хотя я понимала, что сотрудники их отдела постоянно торгуются и вступают в сделки с мелкими преступниками, чтобы те помогли задержать рыбешку покрупнее. Может, и я ошибалась на его счет, и он больше не стремится задерживать из-за пары граммов марихуаны.

— Ну она сначала накричала на Койву, а потом мы прекрасно договорились. Койву — красивый парень, думаю, она с удовольствием пошла бы с таким клиентом… — Вдруг Тапса замолчал, и его лицо стало замкнутым. Может, он вспомнил, как я сломала ему локоть?.. Хотя у меня с ним никогда не было таких легких отношений, как, например, с Койву. Наверное, он считал меня ярой феминисткой.