Читать книгу "Мертвое ущелье - Александр Тамоников"

Плотно позавтракав, Жаров поднялся:

— Спасибо за угощение, мясо приготовлено превосходно, во-вторых, тебе пора на встречу с Расулом, а мне в часть, узнать подробности пожара, да и то, о чем вообще говорят в батальоне. В-третьих, как вернешься, отзвонись мне, договоримся, где отдашь деньги. Получишь свою долю и вновь отправишься в станицу, искать хату. В 14–30 максимум передашь свою тачку, лучше с ключами от снятой квартиры. За усердие я готов заплатить тебе неплохое вознаграждение. Ну а потом, дорогой друг, с утра вторника вплотную займешься взводом. Вопросы?

— Какие могут быть вопросы, Игорек? Только зря ты к себе настолько плотно Валентину привязываешь! Совсем не обязательно снимать хату, чтобы трахать ее. Губочкина и в номер к тебе явится. За бабки эта шлюха где угодно ноги раздвинет.

Жаров поднял указательный палец правой руки вверх:

— Мансур! Мы, по-моему, договорились. Дела с Валентиной — это мои дела. И я буду делать то, что считаю нужным. Можешь об этом и Расулу доложить.

— Ну зачем же? Расула такая мелочь не интересует!

— Вот и тебя она должна интересовать только тогда, когда это будет нужно мне. Ты все понял?

— Все, шеф.

— Работай, сержант. До связи.

— До связи, командир.

Мансур проводил старшего лейтенанта, плюнув ему вслед и проговорив:

— Шакал паршивый!

Но тут же, что-то крикнув жене, вывел из гаража белую «девятку». Спустя десять минут он уже вел автомобиль в станицу, предварительно сообщив Расулу о скором прибытии в кафе.

Жаров, выйдя из дома заместителя, направился в часть, где царила суета. Прибывший взвод устраивался в палатке. Командир роты, увидев подчиненного, спросил:

— Почему личный состав оставлен на сержантов? Или ты, Жаров, не считаешь нужным лично руководить размещением подразделения?

— Но комбат разрешил отдых!

Фирсов покачал головой:

— Удивляюсь я тебе, Жаров. Ты, взводный, значит, на отдых, а бойцы пусть сами по себе. Ну, ладно, устал ты невозможно, переживаешь гибель солдата, что, кстати, никак не отражается на твоем холеном лице, но где заместитель командира взвода, сержант Мансуров? Мне напомнить, что по контракту я свободно могу перевести его на казарменное положение?

— Не надо ничего напоминать, Сергей Александрович! И вообще, ваше отношение к себе считаю предвзятым. Ведь вы же прекрасно видите, что я, позавтракав, вновь прибыл во взвод! Заместителя можете перевести куда угодно, а вот насчет моего лица и того, переживаю ли я гибель солдата или нет, ваши реплики унижают мое достоинство! Так что попрошу впредь оставить этот тон. Не устраиваю вас как взводный, ради бога, напишу рапорт о переводе в другое подразделение. Но подписывать его у комбата придется вам, Сергей Александрович!

Майор взглянул на старшего лейтенанта, кратко приказал:

— Иди к личному составу!

Но Жаров не спешил:

— Так мне писать рапорт о переводе?

— Это твое право! Поступай как знаешь, держать не буду!

Ротный, резко повернувшись, пошел вдоль палаток, оставив Жарова ехидно улыбаться.

Сбоку раздался голос заместителя командира батальона по воспитательной работе, майора Индюкова:

— Чему лыбишься, Игоряша? Опять с Фирсовым схлестнулся? Напрасно. Себе хуже сделаешь.

Старший лейтенант повернулся к Индюкову:

— Извините, Антон Георгиевич, но ваше-то какое дело, почему и как я строю отношения с Фирсовым? Только не надо мне ездить по ушам, что это вам по должности положено. Наслышан!

Индюкову не понравился тон Жарова, но замполит вынужден был принять его, хотя и попытался сделать замечание младшему офицеру:

— Игорь! Тебе бы не следовало так разговаривать со мной!

Жаров изумленно поднял брови:

— Да? А как мне следует разговаривать с тобой, майор?

— Ты плохо знаешь Устав?

Взводный вздохнул:

— Прекрати, Антон Георгиевич! На людях я обращаюсь к тебе как положено, этого достаточно. В деле же, которое приносит нам неплохие деньги, старший я. Лучше доложи, что новенького, кроме пожара и геройства на нем Бекетова, произошло в части, пока я парился на блокпосту.

— Сначала, Игорек, я должен узнать, какую на этот раз ты определил мне долю за прикрытие нашего бизнеса?

Старший лейтенант усмехнулся:

— Повышенную, майор, повышенную. На этот раз, и уже сегодня, ты получишь 10 000 долларов. Доволен?

— Доволен. Теперь слушай, что произошло в части. Но отойдем в курилку. Там безопасней.

Жаров согласился, и они прошли в беседку, стоящую у казармы 2-й роты. Там Индюков поведал старшему лейтенанту о всех новостях, включая и о скандале, устроенном Бекетовым с Крабовым в ресторане «Разгуляй» и какие этот скандал вызвал последствия.

Жаров сплюнул на бетон:

— Опять этот Бекетов. Ну где что-нибудь ни произошло, там обязательно проявится Бекет. Его так сложно убрать из части?

— Я попробовал еще по пожару прессануть капитана, но его прикрыл комбат. Так что ничего у меня не получилось, хотя…

Старший лейтенант прервал замполита:

— С этим все ясно! Надо искать пути убрать Бекетова. Опасен он. Опасен, как никто другой, несмотря на все свои бесшабашные пьяные выходки.

Индюков проговорил:

— Кстати, по моим данным, Бекетов и сейчас ушел в запой.

Жаров удивился:

— И вы ничего не предпринимаете?

— Ничего, Игорек, потому как его вновь прикрыл комбат.

— Каким это образом?

— Простым. Предоставил трое суток отпуска при части! А в отпуске, сам понимаешь…

— С чего же запил наш доблестный Бекетов?

— А вот тут, Игорек, история очень даже интересная. Послушай! Уверен, ты сможешь извлечь из нее пользу для себя.

Индюков говорил медленно, ничего не пропуская. Жаров слушал очень внимательно.

Когда замполит закончил, глазки старшего лейтенанта забегали:

— Так, так, так! Значит, крупно поссорились Бекетов с Родимцевой?

— Крупнее не бывает!

— Но это точно? Информация достоверная?

— Достоверная. Их ночной разговор у пожарного выхода офицерского общежития слышала дежурная. Она как раз находилась в подсобке. Утром передала содержание разговора мне. Я кое-что проверил через командира роты связи. Факт размолвки Бекетова с Родимцевой полностью подтвердился. И это перед самым днем ее рождения.

Взводный переспросил:

— Днем рождения? Когда у Кристины день рождения?