Читать книгу "Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом - Григорий Владимирович Бондаренко"

дети играли друг с другом. Информантка признавалась: «Я работала раньше с одними евреями, так мне с ними лучше, чем с русскими, было».

Другим местом еврейско-старообрядческих контактов был город (до 1925 года местечко) Ветка под Гомелем. Изначально основанное старообрядцами, к концу XIX века местечко значительно изменилось: согласно переписи 1897 года, из 7204 его жителей 24,4% были старообрядцами и 51,7% – иудеями. Местные старообрядцы занимались в основном строительством; те, что побогаче, – сплавом дров. Другим их бизнесом была торговля солью и зерном. Главным же занятием евреев была мелкая торговля; кроме того, они скупали в деревнях волокно и перепродавали его крупным старообрядческим предпринимателям. Письмо, которое Министерство внутренних дел разослало всем губернаторам в 1870 году, указывало, что «в экономическом отношении, занимаясь преимущественно ремеслами и разнородными промыслами, старообрядцы парализуют вредное влияние этим еврейского населения». Дома местных староверов, по сведениям историка Хаима Бейлькина, по сравнению с еврейскими были более крупными, со светлыми и просторными комнатами, с тремя – пятью окнами, выходящими на улицу.

В 1829 году старообрядец К. Колычев, в прошлом купец, уже будучи в преклонном возрасте, поселился в Лаврентьевом монастыре около Ветки, где занимался бесплатным врачеванием и знахарством. Источники говорят о том, что в келью к старцу приходили лечиться «не только старообрядцы, но и православные, католики и даже евреи». Когда в 1901 году местные жители решили обратиться к правительству с просьбой об учреждении в Ветке четырехклассного городского училища, среди лиц, подписавших это прошение, были как старообрядцы, так и евреи.

Частыми были также контакты между старообрядцами и евреями Бобруйска и его окрестностей. Жители-поморцы находящейся неподалеку старообрядческой деревни Углы́ рассказали нам о бобруйских евреях:

Жиды собираются, на гармошках рэжут (играют. – Авт.), поют, пьют пивцо, специальное кафе для них было сделано… И вот они в субботу и воскресенье [играют] на гармошках, и раньше, и сейчас. На гармошках, пиво хлещут, водочку, в субботу.

По их словам, сейчас в Бобруйске евреев стало меньше, а вот в послевоенные годы по еврейской части города «было не пройти: гыр-гыр-гыр-гыр-гыр-гыр-гыр – на идише разговаривают». А один из наших информантов отметил, что многие старообрядцы Бобруйска в довоенное время понимали идиш, который они учили для ведения коммерческой деятельности с евреями. Впрочем, как мы уже показали на нескольких примерах, знание идиша было вполне обыкновенным явлением в регионах совместного проживания евреев и старообрядцев.

Игорь Пукало из Бобруйска передал нам рассказ одного из работавших с ним старообрядцев о том, что, по рассказам его деда, они часто нанимались местными евреями в качестве охраны торговых обозов:

При евреях жилось хорошо. Когда шел обоз, евреям нельзя было носить оружие, а неевреям можно. А он [рассказчик] из старообрядцев. Они ездили с этими обозами, ходили, т. е. они брали оружие, обоз же надо охранять, они его охраняли… И он рассказывал, что дед его рассказывал, что при евреях очень хорошо жилось, потому что они всегда давали возможность зарабатывать.

Обозы ходили в Москву и Санкт-Петербург, и на этом можно было хорошо заработать.

Есть также сведения о том, что Коснянская церковь в Бельском уезде Гродненской губернии была построена совместно старообрядцами и евреями (при этом существовало разделение труда: финансировал строительство купец Корабликов, работами руководил еврей из Ковно, евреи были столярами и малярами, а каменщиками и плотниками – старообрядцы). Это разделение труда подтверждается и опубликованным М. Вятчиной и В. Ивановым архивным снимком межвоенного периода из латвийского города Лудза: на нем запечатлена строительная бригада, состоящая из старообрядцев, во главе с бригадиром-евреем.

В СТРАНАХ БАЛТИИ

В Риге, столице Латвии, евреи и старообрядцы жили бок о бок на территории Московского предместья (или, по-простому, Маскачки). Гребенщиковская старообрядческая церковь (поморского согласия) соседствовала с еврейской больницей «Бикур холим», а в самой Маскачке во время войны нацисты устроили еврейское гетто, так что между двумя общинами были постоянные дружественные контакты. Одна из старообрядок была в довоенной Риге домработницей в большой еврейской семье из 14 человек. Ее сестра с благодарностью вспоминала еврейскую доброту: «Ну хорошие они [евреи] были. У нас семья – бывало, они што поносют – и сястра привозила там: и туфли, и платья какие, и всё нам».

Крайне любопытно, что до революции в Риге, в типографии Бланкенштейна на Ткацкой улице (современная улица Аудею), находился «специальный запас в готовом виде метрических книг и выписей из книг… необходимых для делопроизводства старообрядческих общин, напечатанных по образцам, выработанным на всероссийском съезде старообрядцев». На основании этого можно сделать вывод, что старообрядцы тесно сотрудничали с Бланкенштейном в процессе изготовления этих метрических книг и сообщали тому о последних образцах данной продукции, принятых на старообрядческом съезде. Реклама типографии Бланкенштейна публиковалась в старообрядческом журнале «Старая Русь» за 1912 год.

В Прейли (Латгалия) ситуация была другая: по мнению исследовательницы С. Амосовой, старообрядцы приезжали туда во время ярмарок и покупали у местных евреев хлеб, муку, соль, конфеты и сахар. Вообще, в воспоминаниях старообрядцев по всей бывшей Российской империи очень часто упоминается, что евреи торговали сладостями и конфетами: по всей видимости, это был товар, который те привозили из крупных городских центров для перепродажи; в деревнях, где проживали старообрядцы, таких товаров не производилось. Конфеты как один из самых привлекательных еврейских товаров упоминает также старообрядка из Украины М. А. Ягодина. По ее словам, она, несмотря на недовольство матери, постоянно бегала в местный магазин к еврею по фамилии Ворон и обменивала у него конфеты из расчета два яйца за штуку.

Проживали евреи и в старообрядческой деревне Анчкины (Латгалия). И здесь респонденты очень положительно о них отзывались: «Всим давали в долг: бери хоть бочку селедок, будут деньги, разберемся. Таких людей надо поискать». А вот еще замечательный отзыв о том, как один еврей уже в послевоенное время помог выжить целой старообрядческой семье в этой же деревне:

Он [отец респондентки] евреев очень любил, потому что, как сгорели в ту войну, вся деревня выгорела, мамка осталась с трём ребятам, ничего не было. Папка стоит на