Читать книгу "Сломанная нота - Нелия Аларкон"

моей шее, и я вижу, что его лоб тоже покрыт капельками пота.

Платье оседает вокруг моих лодыжек. Я выхожу из него. Смахнула его туфлями.

Бюстгальтер. Колготки. Трусики. Туфли.

Вот и все.

Все, что стоит между мной и его жадными, жестокими глазами.

— Ты что-то не договариваешь о пожаре? — Тихо требую я.

Мышцы на его челюсти напрягаются. Звук расстегивающейся молнии превращает мои внутренности в кашу, и я сильно прикусываю нижнюю губу. Он расстегивает брюки и стягивает их, не сводя с меня глаз.

Я отказываюсь опускать взгляд ниже его V-образной линии. Не позволяю соблазну взять верх. Отказываюсь признать, что жар в моей сердцевине как-то связан с тем, что он не раздевается.

— Осторожно, Кейди. Как только это снимется, игра закончится. — Поддразнивает Датч.

— Игра закончится, когда я скажу, что она закончилась. — Огрызаюсь я.

Он смеется, этот темный, извращенный смех, который обещает боль и удовольствие в равной степени. Этот звук пугает меня. По моему телу пробегает дрожь.

— Моя очередь. — Все его лицо темнеет, глаза прожигают меня до хруста. — Ты нашла человека, который заложил кольцо и оставил наличные под твоей кроватью?

Еще один вопрос о маме.

Я тянусь за спиной, чтобы расстегнуть лифчик, мое тело сжимается в предвкушении.

Датч делает огромный шаг вперед, захватывая мое запястье под своей огромной мозолистой рукой. Его запах затягивается вокруг меня, как канат. Янтарные глаза заглядывают в мои собственные, посылая предательские токи по венам.

Он обратил мое собственное тело против меня. Куда делись семнадцать лет самоконтроля?

— Я собираюсь снять это с тебя. — Дышит он.

Тихо. Спокойно. И все же он предъявляет свои права. Требует права собственности.

Когда я говорю, мой голос груб и ломок.

— Это не правило...

— У тебя есть еще один вопрос, Кейди. Еще один вопрос, прежде чем мой самоконтроль иссякнет и я буду метить каждый дюйм этого тела, пока сидение, вставание, чертов душ не заставят тебя думать обо мне.

Я дрожу, чувствуя, как учащается пульс и сжимаются легкие.

Его глаза — две лужицы темных обещаний, а рот — резкая полоса угроз и жара.

— Почему ты так со мной поступаешь? — Прохрипела я. — Почему я, а не какая-нибудь девушка из твоего мира?

Улыбка, которую он мне дарит, высокомерна и абсолютна — Датч знает, что я принадлежу ему, и ему не нужно отвечать на этот вопрос честно, чтобы я поняла, что он собирается делать дальше.

Но он все же берет секунду на обдумывание ответа.

— Тебе есть что защищать, а мне есть что уничтожать. Ты убегаешь в музыку, а я оказываюсь в ловушке. Ты прячешься от меня, а я все равно нахожу тебя. Там, где кончаешься ты, начинаюсь я. — Он обхватывает длинными пальцами мою шею. — Может, мы и не из одного мира, Каденс, но мы сделаны из одной и той же чертовой души.

26.

КАДЕНС

Мой бюстгальтер с шелковистым звуком падает на край ковра. Я не слышу его. Мои стоны слишком громкие, они льются из меня, как нотный треск, когда Датч проводит большим пальцем по моей только что обнаженной коже.

A D# G

Пальцы врезаются в ноты, создавая музыку. Создавая хаос.

Трение слишком сильное.

Слишком.

Слишком.

Я впиваюсь ногтями в его волосы, когда он укладывает меня на ковер.

— Разве мы не должны... — Я задыхаюсь, когда его губы касаются пульса на моей шее. — Защита. Нам нужна...

— У меня нет защиты. — Пробормотал он мне на ухо.

Где-то на задворках сознания я слышу тревожный звоночек.

И все же Датч продолжает целовать меня, впиваясь в мои губы, всасываясь в мою шею, спускаясь к груди. Показывая мне, что у него есть все, чего я хочу. Горячее, обжигающее удовольствие. Буря удовлетворения. Жестокая пытка.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Шепчет он, проводя грубым пальцем по моему животу. По моим венам проносится фейерверк.

Он проводит пальцем по моим колготкам, удерживая удовольствие на расстоянии, так что у меня не остается выбора, кроме как отдаться ему.

Все мои протесты распадаются, когда он снова целует меня, дразня поверх одежды.

Его зубы касаются моего обнаженного плеча, а затем он кусает.

Напряжение пронзает меня, каждый чувствительный нерв в моем теле напрягается.

Я стону громче. Напряженно. Я невольно ощущаю его неровное дыхание у своего уха, его потребность, вдавливающуюся в мою ногу.

— Милая Кейди. — Его язык скользит по моему плечу, лаская след от укуса, заставляя меня болеть, тянуться, желать большего. — Я так много всего хочу с тобой сделать. — Он прижимается поцелуем к моей пульсирующей коже. Моя боль. Мое лекарство. — Я заранее прошу прощения за то, что не буду нежным.

Его угроза взвивает в воздух новый невидимый аккорд.

Темные, декадентские ноты.

B C# Eb

Я уже на грани ослепительного удовольствия. Уже задыхаюсь от потребности.

Я не могу остановиться.

Не сейчас, когда все, что мне нужно для утоления этой безмерной жажды, находится в пределах досягаемости.

Он держит меня в своей ладони.

Этот зверь.

Это чудовище.

Сегодня он мой.

Я жажду большего.

— Я не боюсь тебя. — Дразню я его. Подстрекаю его.

Его губы дрожат, как будто он знает, что я делаю. Он видит меня насквозь. Через все это.

Несмотря на легкую улыбку, его глаза превращаются в две черные ямы. Бездна мрачных обещаний.

— Нет, не боишься. Ты никогда не боялась меня, Кейди. Даже когда это было бы лучше для тебя.

Пока он говорит, его руки двигаются. В мгновение ока вся моя одежда исчезает, а вместе с ней и его.

Ноты сменяют друг друга. Пианиссимо. Тихо. Самое тихое, что может быть в музыкальном произведении. Низко и призрачно. Звук тишины перед самым крещендо. Перед взрывом звука в воздухе.

По мере приближения Датча мое сознание перевернулось. Я думала, что мое тело станет жидким жаром. Я уже делала это раньше. Он единственный мальчик, который был так близко ко мне, ближе, чем мой следующий вздох. Я проводила ногтями по его спине. Я позволила ему поглотить меня. Сжечь меня дотла. И я вернулась к жизни.

Но когда я опускаю глаза на Датча, это напоминает мне о той боли, которую я испытывала.

Привыкание. Ощущение, что он сломает меня раньше, чем дойдет до конца.