Читать книгу "Молочная девочка - Ольга Дашкова"

с надрывом, громко стучит ее сердце. Следы обжигают щеки, горячие, горькие. Слезы разбитых надежд и любви. Девушка кое-как дошла до дивана, легла, белый потолок плыл перед глазами.

Лаура не знала, как давно Лев узнал о беременности своей девушки. И поговорил ли он с ней вообще, как обещал. Если нет, значит, они еще пара, и у них скоро будет малыш. Значит, он ее обманывал, использовал, как это делал Матвей, и они ничем друг от друга не отличаются. Оба лживые собственники и манипуляторы, пользовались ее доверчивостью и продолжали обманывать.

На полу снова звонил телефон, Лаура зажала уши ладонями, прикусила до боли губу, тихо завыла, физически ощущая боль каждой клеточкой своего тела.

***

– Николь? Ты сама не своя эти дни. Что случилось, милая? – Макар хотел обнять девушку, но та увернулась, отошла в сторону. – Мы вернулись домой, как ты и хотела, я исполняю каждую твою прихоть.

– Все в порядке, все никак не могу отойти от отравления, надо сходить к врачу, я уже записалась.

Николь спрятала телефон в карман. Несколько минут назад, перед звонком той жирной девке, она сделала еще один тест на беременность, он снова показал две яркие полоски. Нужно было сходить к гинекологу, узнать примерный срок, но отправить фото Льву нужно было сейчас.

Кузнецова уже приняла решение. Она хочет быть со Львом, жить в стабильности и достатке, не зря же она потратила на него лучшие годы своей жизни и столько времени. Он ей должен. И вообще неизвестно, получится у Макара разбогатеть или нет.

Но если со Львом ничего не выйдет, и мужчина начнет сопротивляться, всегда в ход можно пустить шантаж и слезы.

Глава 40

– Орехов, мне надо уехать, срочно. Я предупреждаю, придется угнать твою машину, впрочем, я уже ее угнал. Прошу, присмотри за Лаурой и скажи своей рыжей, чтобы притормозила курсы, там одно занятие осталось, но мне край как нужно уехать.

Корнеев, нарушая правила, выезжал из города на трассу, прижимая плечом телефон к уху, разговаривал с другом. Все было хорошо три дня, на четвертый его собранный из яркой мозаики мир начал рассыпаться.

А как все было хорошо – впервые за его сознательную жизнь. Все рамки, барьеры, которые Лев поставил себе сам, благополучно рухнули к ногам сексуальной, милой, славной, прекрасной блондинки с красивым именем Лаура.

– Гена, ты слышишь меня?

– Слышу, но я не могу, я не в городе.

– Где ты?

– Не в городе и не один, зефирка твоя сама справится, не маленькая, позвони сам и все объясни, а у меня тут проблема.

– Гена, черт! Какие у тебя могут быть проблемы? Мясо не завезли? Самогон закончился?

– Очень смешно. А я тебя предупреждал, что твой директор – крыса, да еще дамочка эта истеричная, она, кстати…

– Алло! Алло, Ген!

Связь прервалась, Лев посмотрел на экран телефона, сеть не ловила, отключился, бросил телефон. Путь до столицы был не близким, сотовое покрытие оператора было не везде, с этим приходилось мириться. Сейчас до соседнего города, там аэропорт, самолет, перелет, снова дорога.

Но больше всего Корнеева волновало не сообщение управляющего банком о переводах денег с его счетов на другие, совершенно посторонние. И даже не то, что два его ресторана вчера были закрыты после проверки «Роспотребнадзором». А то, что он уехал, ничего не объяснив Лауре, и сейчас она не отвечала на звонки.

Сердцем чувствовал: происходит что-то неладное, а вот сделать ничего не мог. Это раздражало, а еще Лев этим отъездом показал себя не с лучшей стороны в глазах девушки. Лаура может накрутить черт-те что, она такая.

Снова взял телефон, связи все так же не было, набрал сообщение, прочитал его, стер, набрал новое, отправил. Она должна прочесть и все понять, зефирка умная девочка.

«Пришлось уехать. Срочные дела. Как доберусь, позвоню. Целую».

Сухо, конечно, словами не передать, что Лев чувствовал к Лауре, но главное было то, как он себя чувствовал рядом с ней. И дело уже не в сексе, все за короткое время зашло слишком далеко, и Лев не хотел останавливаться. Он обязательно заберет девушку в Москву, она будет его вдохновлять, и Корнеев обязательно сделает торт «Молочная девочка» новым десертом своих кондитерских.

Эта мысль даже вызвала улыбку за последний час. А дальше были пробки на подъезде к аэропорту, кое-как удалось купить билет на ближайший рейс, все как с цепи сорвались, мечтали посетить столицу жарким летом. Перелет с кричащим все два часа ребенком и уже новыми пробками по месту прибытия.

Телефон, как назло, сел, а зарядное устройство Лев не нашел в сумке, наверное, забыл у Лауры, пришлось просить у таксиста. Когда смартфон хоть немного ожил, посыпались уведомления о пропущенных звонках, а потом и сами разговоры с управляющими ресторанами и банком.

Злость накрывала с головой, и все эти проблемы были делом рук того человека, которому он когда-то поверил. Но один бы Ефремов не справился, нужны связи, деньги, Галич не поехала бы просто так неизвестно куда. У Льва были две кандидатуры под подозрением – конкуренты по сладкому бизнесу, у которых все шло не так удачно, как у Корнеева.

Архипов и Власов – сто процентов, это они. Компаньоны с сетью кофеен и кондитерскими, Лев хорошо так им перекрывает кислород своими ценами, политикой, ассортиментом и качеством. Тот критик, которому Корнеев дал по лицу, их засланный казачок, а Макар – исполнитель задуманного.

Почему озарение приходит так поздно? А ведь Макар сам послал его в провинцию, советовал спрятаться, остыть, подумать, отвлечься. И вот пока он там отвлекался почти три недели, бухал с Ореховым, вел курсы и влюблялся в Лауру, дома происходили глобальные перемены.

Хорошо, что управляющий банком пошел навстречу, принял его после закрытия банка и притормозил переводы денег, заподозрив неладное, зная Корнеева не первый год. Подозрения подтвердились, это Макар выводил деньги на левые счета, обкрадывал нагло, некрасиво, при этом разрушая с таким упорством и трудом построенный бизнес.

Домой снова ехал на такси, уставший, расстроенный. Постоянно набирал Лауру, но она теперь не только не отвечала, а была вне зоны действия сети, как и Орехов, девушка даже сообщение его не прочла. Приходилось только догадываться, что там происходило в ее хорошенькой головке и до чего она додумалась.

Сердце и душа рвались к ней, Лев не сказал главные слова, что любит ее. Да, впервые в жизни, в тридцать три года мужчина был влюблен. И неважно