Читать книгу "Работа — не напасть, с демоном бы не пропасть - Дарья Дождь"

ответила я. Я не совсем понимала, как брат может на такое заявление отреагировать, но вот что нужно было ответить на такой вопрос?

Я прекрасно видела в глазах Игорёши настороженность, когда Саша начал с ним разговаривать, и даже потом, когда младший понял, что угрозы от демона никакой нет, только помощь, он всё равно очень неохотно шёл на контакт. А вдруг после моего заявления вообще ревновать начнёт? Мне на самом деле Гриши с его неоправданной братской ревностью хватает, а уж если будет ещё один… Хоть вешайся.

— Он хороший, — неожиданно сказал Игорь. — А почему он с тобой приехал? Ты попросила, да?

Я покачала головой:

— Нет, просто Саша оказался рядом, когда мне позвонила твоя классная руководительница с просьбой забрать тебя из школы, и он сам предложил свою помощь. Он вообще очень заботливый, — неожиданно призналась я, заваривая чай.

Мы сидели на кухне, и мне очень хотелось чего-нибудь сладенького, стресс заесть. А к сладенькому хорошо что? Правильно, чай!

— А он тебя заберёт к себе? — прилетел неожиданный и по-детски наивный вопрос.

— Когда... — запнувшись, ответила я. — Когда-нибудь, наверное, заберёт. Не знаю, если честно. А что?

— Пусть побыстрее забирает, — серьёзным тоном произнёс брат. — Тебе с ним будет лучше, чем здесь. Меня только не бросай, пожалуйста, навещай хоть иногда, — столько скрытой боли и горечи было в его голосе…

— Конечно, не брошу. Ты же мой любимый брат, как я могу тебя оставить? — я поставила перед Игорем кружку с чаем и чмокнула его в макушку.

Я же у него одна...

***

Пока мы катались по травмпунктам, пока я помогала Игорю освоиться дома — очевидно же, что ему нужно было приспособиться перемещаться по квартире, — у меня из головы как-то вылетели неосторожные слова шефа о том, что он мой будущий муж.

Но на следующий день всё более-менее устаканилось, так что я имела желание уточнить, что это такое было.

Но намерение просто споойно поговорить улетучилось быстро: меня раздраконили с самого утра. 

Это был среднемирский выходной, и вся «семья» была в сборе. 

Мы с Игорёшей встали пораньше в надежде позавтракать в тишине и спокойствии, но нашим планам помешали.

— А ты ещё более подходящего времени выбрать, чтобы сломать ногу, не мог? — желчно поинтересовался у Игоря его отец, который только выполз из спальни и сейчас стоял, привалившись к холодильнику. 

Он вчера после работы пришёл, что называется, на бровях, ему не до младшего сына было, а вот сегодня, проспавшись, решил высказать своё отношение к происходящему. И если вы всё ещё думаете, что он хотел хоть как-то поддержать ребёнка, то вы глубоко заблуждаетесь.

— Зачем мне вообще такой сын? Ты же теперь совсем ничего не можешь! И раньше-то не особо помогал, а теперь от тебя совсем пользы никакой. Мелкий, беспомощный… — Глеб запнулся, увидев, что я перехватила сковородку поудобнее и красноречиво замахнулась. 

Сковорода как раз была горячая: я только сняла её с огня и переложила яичницу себе на тарелку, масло на ней всё ещё шкварчало и плевалось. 

— Ещё хоть слово, — рассерженной кошкой зашипела я, — и я тебя ошлеяшу. Только дай мне повод.

Думала, Глеб как всегда начнёт орать, что я в этом доме никто, но, видимо, он знатно струхнул. Даже пару шагов назад сделал, от меня подальше, но с похмелья ноги его плохо слушались, так что, запутавшись в собственных конечностях, он упал и, полагаю, своими ругательствами перебудил не только других домочадцев, но и жителей соседних квартир. Особенно поносил сломавшего ногу сына и меня — такую неблагодарную тварь.

Р-р! Вот как так можно своему собственному ребёнку сказать? Ладно я — я на самом деле ему никто, но Игорь! Это же его родной сын!

В общем, на работу я шла немного агрессивная.

А уж вспомнив вчерашнее заявление Александра, что он мой будущий муж, у меня возникло дикое, практически непреодолимое желание повыяснять отношения. Глупо? Возможно. Тем более, не стоило срывать своё плохое настроение на том, кто мне ничего плохого не делал, совсем наоборот, лишь помогал. Но эти его слова…

Открыв кабинет, услышала обрывок фразы, сказанной Сашей:

— В общем, найди мне всю возможную информацию о ней. Вообще всю, слыши…

На этом моменте я хлопнула дверью кабинета, чем прервала разговор. Шеф с Максом какими-то дикими глазами уставились на меня.

— Доброе утро, — поприветствовала я коллег, не ожидавших меня так рано.

— Доброе, — синхронно ответили они.

А Саша продолжил:

— Жень, ты чего какая раздражённая? Всё хорошо?

Я стащила с себя куртку и убрала её в шкаф.

— Не сказала бы, — я сложила руки на груди. — Мы можем поговорить? Наедине.

 

Глава 9

— Что случилось, Жень? — спросил меня Саша, как только за нами закрылась дверь его кабинета, отрезав от ненужного свидетеля.

— Что это вчера было за «будущий муж»? — вкрадчиво и излишне ласково поинтересовалась я. 

Саша лишь пожал плечами и спокойно так ответил:

— Этот охранник — дядя Петя, кажется, да? Он меня в школу просто так не пустил бы. Не в его характере. Нет, я, конечно, мог настоять, и силой прорваться, всё-таки у нас с ним разные весовые категории, но сделал бы я так — создал бы конфликт на пустом месте, причём конфликт серьёзный и длительный. А тебе нужна была помощь. Сколько бы ты уговаривала его? Я вот не знаю, поэтому решил ускорить процесс. Будущего родственника явно пустили бы охотнее, чем какого-то неизвестного амбала, — он криво усмехнулся на последнем слове. — Собственно, и пустили. Хотя, наверное, он просто в шоке был от этого заявления, вот и…

А-а… вот в чём дело…

По мере того, как Саша говорил, моя злость потихоньку улеглась. Спокойный размеренный и, главное, аргументированный ответ отрезвил. Вот только на место иррациональной злости пришла такая же иррациональная грусть. Я даже, признаться, немного обижена. В каком бы шоке от вчерашнего заявления я ни была, как бы меня ни раззадорили утром, но я на самом деле приняла его слова за чистую монету. А зря. Это ведь был всего лишь метод получения желаемого, то есть доступа в школу бескровным и бесконфликтным способом. Рабочий метод, вынуждена признать. О чувствах тут и речи не шло. 

Так что собственными ожиданиями обижена, дорогая.

Шеф, конечно, зараза,