Читать книгу "Навечно твой - Линси Сэндс"

в субботу утром, предположила она. Сейчас был воскресный полдень, и она была голодна.

В первом шкафу стояли стаканы и чашки, а во втором она нашла тарелки и миски. Но в третьем были небольшие пакеты с чипсами, арахисом и, да, крендельки, а также хлебные палочки и крекеры.

— О да, — пробормотала Бет, но продолжала открывать двери, пока не нашла два небольших холодильника размером с барную стойку. В одном была кровь, и Бет взяла пакет, прежде чем открыть шкаф рядом с ним, чтобы найти второй холодильник со свежими фруктами, сыром и соусами.

— Джекпот, — радостно сказала она и прижала пакет с кровью к клыкам, а свободной рукой схватила персик.

«Еда.»

Вздрогнув от этого глубокого грохота, Бет резко повернулась и увидела Скотти, стоящего позади нее и уставившегося на содержимое холодильника. Как только она это сделала, его взгляд переместился на нее, и он прорычал: «Я голоден».

Судя по тому, как увеличилось количество серебра в его глазах, Бет подозревала, что он говорит не только о еде или даже о крови. Она не удивилась, когда он подошел ближе, схватил ее за талию и поднял, чтобы посадить на стойку.

Глаза Бет расширились, когда он это сделал, но она просто вцепилась в пакет и в персик чуть крепче.

— Так голоден, — пробормотал Скотти, вставая между ее ног. Когда персик ударился о его грудь, он с интересом взглянул на него, а затем улыбнулся и поймал ее запястье, чтобы поднять его, пока персик не оказался перед его ртом. Он откусил большой кусок, бормоча от удовольствия, пока жевал, а затем взглянул на ее руку и замер. Бет проследила за его взглядом и увидела, что из откусанного персика стекает сок, образуя маленькие ручейки по ее руке и запястью и далее к локтю.

Проглотив кусок, Скотти наклонил голову, чтобы поймать каплю сока, свисающую с ее локтя. Затем он последовал за ручейком вверх, заставляя ее кожу покалывать, когда его язык царапал ее чувствительную плоть, слизывая сок.

Бет затаила дыхание, пока он лизал ее руку и запястье, но когда его язык скользнул между ее пальцами, она застонала и отпустила персик.

Скотти поймал падающий фрукт и положил его на прилавок. Воспользовавшись тем, что ее рука теперь была пуста, он втянул один палец в рот до основания, а затем позволил ему выскользнуть обратно, прежде чем взяться за следующий и повторить.

Бет никогда в жизни не испытывала ничего более эротического. Ее тело дрожало, груди твердели и болели, а ноги пытались сжаться, чтобы облегчить боль. Однако Скотти оказался между ее ног, предотвращая это, и, по-видимому, сами по себе, ее ноги сомкнулись вокруг него, притягивая его к себе.

Она стонала вокруг мешка с кровью во рту, когда Скотти терся о нее. Откинув голову назад, Бет позволила своим глазам закрыться, а затем моргнула и открыла их, удивленно опустив голову, когда пакет с кровью внезапно вытащили изо рта. Он был пуст, она увидела, как Скотти бросил его на прилавок, а затем его рот накрыл ее, его язык прошел мимо ее губ, когда он прижался к ней пахом.

Бет ахнула, а затем наклонила голову и схватилась за его плечи, отвечая на поцелуй. Она почувствовала, как он схватил ее за грудь, и застонала, пока он массировал ее, ее ноги сжались вокруг его бедер, а каблуки сильнее прижали его к себе, чтобы усилить трение.

Зарычав ей в рот, Скотти отпустил ее грудь, затем вытащил ее футболку из джинсов и натянул ее поверх лифчика, который был под ней. Его быстро стянули вниз, так что он мог потребовать один опухший сосок.

— Вы нашли какую-нибудь пищ… О! Извините.»

Бет и Скотти сразу разошлись, и она тупо посмотрела через его плечо на Одилию, мгновение она пыталась вспомнить, кто она вообще такая. И это то, что прикосновение Скотти, его настоящее живое прикосновение, сделало с ней, признала Бет. Она забыла обо всех и обо всем, кроме того, что он заставил ее чувствовать.

— Извините, — взволнованно повторила женщина. — Я просто была голодна, но я….». Развернувшись, она бросилась обратно к сиденьям и скрылась из виду.

Скотти остался неподвижен после того, как она ушла, его голова повернулась туда, где она была, и Бет заставила себя замедлить дыхание и сделать глубокий, успокаивающий вдох. Как только ее сердце перестало стучать и боль в теле утихла, она убрала руки и расцепила ноги вокруг него, а затем быстро привела свою одежду в порядок.

— Мы должны присоединиться к остальным, — прошептала она, нажимая одной рукой на его грудь, чтобы он отошел назад.

Скотти вздохнул и отпустил ее, чтобы подчиниться, отойдя от нее, чтобы она могла соскользнуть со стойки.

— Одилия…

— Твоя дочь, — закончила за него Бет, повернувшись и доставая поднос, который заметила в одном из шкафов. Затем она быстро начала собирать предметы — стопку тарелок, крекеры, сыр, фрукты, хлебные палочки, соус и даже несколько пакетов с кровью и полдюжины банок газировки.

«Ты забрал ее к себе и заботились о ней после того, как ее семья была убита, а она обратилась. Это было мило с твоей стороны, — добавила она.

— Она была совсем ребенком, — торжественно сказал Скотти. «Она потеряла все».

— Ей повезло, что ты ее спас. Бет взяла поднос. Повернувшись, она посмотрела на него и добавила: «Я тоже. Даже если ты хотел стереть мои воспоминания.

Бет не стала ждать ответа, а проскользнула мимо него с подносом.

«Кто-нибудь голоден или хочет пить?» — весело спросила она, неся закуски к креслам, где сидели женщины. Бет не удивилась, когда все мужчины немедленно двинулись вперед, желая изучить подношения. Она была быстро окружена мужчинами и женщинами, хватавшими разные предметы, и была уверена, что скоро вернется, чтобы взять еще всего, но тут Скотти вышел из кухни со вторым подносом, полным еды и крови.

— Поставь на стол, — тихо предложил он. — И обязательно наполни тарелку и возьми пакет с кровью. Прошло больше суток с тех пор, как ты ела, и один пакет крови, который ты только что выпила, тебе не поможет.

Покраснев, главным образом потому, что теперь она думала о том, почему она не ела больше суток, Бет сложила еду на тарелку, прежде чем схватить пакет с кровью и вернуться на свое место.

Она взглянула на Одилию, садясь, но женщина сидела тихо и неподвижно, глаза ее были закрыты. Задаваясь вопросом, насколько неловко это будет между ними, Бет вздохнула и пока отложила кровь, чтобы сосредоточиться на