Читать книгу "В гостях у Лешего - Елена Артье"

Амелия замолчала с тревогой наблюдая, как из глаз Катарины покатились слёзы, портя её безупречный макияж. Она так редко видела её плачущей, что на мгновение вошла в ступор, чтобы тут же обнять сестру и взволнованно пробормотать:

— Прости меня, прости, прости…

— Не надо извиняться, — улыбнулась сквозь слёзы Катарина, — я была бы счастлива увезти в себе частицу Алекса, но вчера у меня начались месячные, поэтому увы… Мне от него ничего не осталось. Хотя, постой-ка…

Девушка встрепенулась от неожиданно пришедшей в голову идеи и кинулась к окну, чтобы увидеть, как на зелёной лужайке заливисто смеялся маленький Макс, играющий со своей собакой. Егор, стоящий рядом, с умилением наблюдал за представлением и иногда включался в эту нехитрую, но весёлую игру.

— Точно! — воскликнула Катарина. — Это то, что мне нужно.

— О чём ты говоришь?

— Собирайся, Ами, мне нужно наведаться в одно место перед отъездом.

— А куда, позволь поинтересоваться? Далеко?

— Сама не знаю, но Гугл мне в помощь…

***

— Ты меня, конечно, удивила, — сказала Амелия, глядя как сестра возится с несколькими пушистыми щенками. Когда они приехали в этот питомник, Амелия ещё не догадывалась, что Катарина задумала, а теперь, косясь на огромную мамашу, вышагивающую за решётчатым забором и порыкивающую на них, решила ещё раз уточнить:

— Кати, милая, ты уверена? Ты только посмотри, какие огромные они вырастают.

— Ага, огромные, добрые, преданные и самые лучшие.

Амелия наблюдала, как впервые за последнее время сестра улыбалась и выглядела счастливой. Вздохнула, принимая её выбор: если этот медведеподобный щенок то, что вернёт её к жизни, то она сама готова сделать ей такой подарок.

— А как порода называется? — решила уточнить у заводчика, переходя на ломаный русский.

— Кавказская овчарка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нам разрешат вывезти щенка за границу?

— Да вы не волнуйтесь, все прививки мы сделали, документы в порядке. Хорошая родословная. Разрешение получите без проблем.

Вскоре девушки возвращались домой к Новинским. На коленях у Катарины дремал маленький пушистый комочек, так похожий на Тайсона, только в уменьшенном виде. Девушка перебирала мягкую, ещё короткую шёрстку и чувствовала, как становится спокойнее и умиротворённее на душе: она увезёт с собой частичку России, вещественное доказательство того, что всё произошло на самом деле.

— Как ты его назовёшь? — тихо спросила Амелия, сидящая впереди рядом с Егором.

— Это девочка. Пусть будет… ээээ…. Тая.

— Таисия что ли? — удивился Егор, заглядывая в зеркало заднего вида.

Катарина попробовала "покатать" имя на языке, произнести его на двух языках:

— Тая, Таис, Таиси… А что, мне нравится! В моей новой жизни мне понадобится верный и надёжный друг, который будет напоминать мне, что все мечты сбываются, даже если немного не так, как нам хочется.

Катарина закрыла глаза и откинулась на подголовник, чтобы опять предаться воспоминаниям. И не видела, как тревожно переглянулись между собой Амелия и Егор.

Глава 30. В хмельном угаре

Спустя два с половиной месяца

— Леший, ты дома? Фууу, ну и запах, — раздался звучный голос, вырывая мужчину из пучины хмельного сна и разрывая голову болезненными спазмами. Тут же раздался звон покатившейся бутылки и отборный мат. — … ну ни хрена ж себе у тебя берлога засрана, ступить некуда.

— Тише, ты, — прохрипел Леший с трудом открывая глаза и мутным взглядом цепляясь за стоящего на пороге комнаты Сергея, по прозвищу Бурый. Тело отекло и не хотело подчиняться, а в глотку как-будто напихали битые стёкла. — Воды дай, раз пришёл…

— Я смотрю ты всё такой же "любезный", — усмехнулся друг, набирая в кружку живительной влаги и отдавая её Лешему. Тот кряхтя, словно старик, поднялся и с трудом закрепил своё тело в вертикальном положении, чувствуя как закружилась голова и тошнота поднялась к самому горлу. Проклятье, так хорошо было пребывать в забытье и не возвращаться в этот тоскливый и ненавистный мир.

— Чего припёрся ни свет ни заря? — спросил Леший и посмотрел исподлобья на друга.

— Так уже за полдень перевалило, мил-человек, — усмехнулся Бурый и тут же серьёзно добавил, — пора, Леший, выходить тебе из этого состояния. Завтра новая партия охотников приедет, надо их обустроить, рассказать, что к чему. Не мне тебе напоминать, что сезон начался.

— Вот ты этим и займись, а меня не трогай. Вот где у меня они уже сидят, — резанул рукой по своему горлу и похлопал по карманам в поисках сигареты. Никогда не думал, что станет заядлым курильщиком, а вот поди ж ты — не может начать своё "утро" без вредного дыма.

Нашёл пачку на полу у кровати и, чиркнув зажигалкой, с блаженством затянулся. И пусть психологи хоть на уши встанут, доказывая, что табачный дым не успокаивает — по хрену, ему затяжка помогала. Помогала дрожащими руками держаться за серые будни и не скатиться в пьянство окончательно. Только как вчера забыться в хмельном угаре он иногда себе позволял, ведь прошло ровно два месяца, как он лишился преданного и верного друга… Сука-судьба…

Он до сих пор не понимал, как так получилось, ведь ничего не предвещало беды. На след браконьеров они напали быстро и окружили их на месте преступления. Он старался не отсвечивать, чтобы не проявить предвзятости ни к одной из сторон, предоставляя Ломоносову делать самому его работу. Переговоры шли на повышенных тонах, но это не девяностые, чтобы палить сразу из оружия. У кого сдали нервы первым — в тот момент было не понять. Вот только через мгновение Леший осознал себя лежащим на земле под огромным телом Тайсона, из бока которого толчками выливалась кровь, а из глаз медленно уходила жизнь.

Сволочь-судьба…

Тяжело дались егерю последние месяцы: непростое задержание, очередные объяснения с отцом, поставившие окончательную точку в их взаимоотношениях, следствие и суды, завершившиеся условным сроком для стрелявшего и административными наказаниями для других. И здесь потянули за свои ниточки, чтобы отделаться минималкой.

Штраф за нарушение закона, а кто вернёт друга, спасшего его жизнь от шальной пули? Собачья жизнь для них ничего не стоила, тогда как сердце Лешего истекало кровью в память об умном и преданном товарище, которого он потерял так неожиданно, глупо, страшно.