Читать книгу "Спящая красавица - Филипп Марголин"

– Значит, он шпионил за нами?

Джерри пожал плечами:

– Не думаю, что он расценивал это именно таким образом. Вскоре ему стало ясно, что его дети не собираются в обозримом будущем подарить ему внука, а может, и никогда. Потом он заболел. Окончательно убедившись, что ты – последняя в его роду, он стал держать тебя в поле зрения.

Эшли выпрямилась. Получалось, что ее жизнь была лишь иллюзией, срежиссированной ее отцом, Генри Ван Метером и людьми, которых она никогда не видела. Почему отец и Терри лгали ей долгие годы?

– А Майлз знает об этом?

– Знали только Генри, Антон Брашер, мой отец, Норман, его родители и Терри – до тех пор, пока Генри не рассказал мне.

– Значит, декан Ван Метер даже не подозревала, что я ее дочь?

– Насколько мне известно, Кейси была не в курсе, кто усыновил ее ребенка.

– Тогда каким же образом я получила стипендию для обучения в академии? После всего, что ты мне сообщил, я не верю, что это была случайность.

– О стипендии позаботился Генри, когда убили твоего отца. Кроме того, незадолго до его гибели Генри вел переговоры с кем-то в фирме Брашера и о том, чтобы включить тебя в завещание. Но у него случился инсульт, вскоре произошло несчастье с Кейси, и он так и не довел дело до конца. Когда Генри нанял меня, чтобы я тебя разыскал, то даже просил набросать для него новое завещание. Но он умер.

– С какой стати он вдруг решил заботиться обо мне? Он никогда для меня ничего не делал.

– Он очень изменился с тех пор, как в результате апоплексического удара едва не отправился на тот свет. К старости стал очень религиозным и обрел социальную совесть. Прежде Генри не испытывал к бедным ни интереса, ни сочувствия. Он был убежден, что общество движимо к прогрессу людьми подобными его отцу, который начинал с нуля и разбогател благодаря собственным усилиям. Первоначально академия создавалась как элитарная школа для мальчиков, и девочки туда не допускались – пока не подросла Кейси. В последние годы он начал давать стипендии способным учащимся из национальных меньшинств и детям бедняков.

– Как благородно с его стороны, – с горькой иронией произнесла Эшли. – А теперь он пытается манипулировать мной из могилы, чтобы заставить спасать эгоистичную суку, которой ничего не стоило отказаться от меня, лишь бы я не мешала ей трахаться да блистать в свете!

– Нравится тебе это или нет, но Кейси Ван Метер – твоя мать. Если она выйдет из комы, кто знает, как сложатся ваши отношения.

– А почему меня должно заботить, как они сложатся? Ей-то было на меня наплевать. Она ради меня и палец о палец не ударила.

– Эшли, для тебя это стало оглушительным ударом, но не принимай сейчас никаких решений. Хорошо все обдумай. Слушания состоятся на следующей неделе. У нас еще есть время.

– Если я вернусь, Джошуа Максфилд узнает, где я нахожусь. Чего ради мне рисковать? И вообще, насколько вероятно, что она выйдет из комы?

– Генри вложил большие средства в исследования одной биотехнологической компании, разрабатывающей лекарство, дающее некоторую надежду. В порядке испытаний его, в частности, применяли на Кейси.

Лицо Эшли покраснело от возмущения.

– Она от меня отказалась, Джерри! Я для нее ничего не значила! Разве она интересовалась, где я и что со мной?

– Я не знаю, – промолвил Джерри. – Послушай, ты, конечно, права. Кейси была эгоисткой...

– Она ею и осталась. Пребывание в коме не может изменить характер человека. Она тщеславная, самовлюбленная, эгоистичная дрянь. Я не собираюсь рисковать своей жизнью ради того, чтобы ее спасти. Мне наплевать, даже если она умрет.

Джерри не нашел аргумента, чтобы переубедить ее, и промолчал.

– А мой отец, Терри... Они обманывали меня всю жизнь. Почему?

– Они поступали так, поскольку любили тебя. Не позволяй гневу ослепить тебя. Твой отец был храбрым и мужественным человеком. Он мог вообще забыть о тебе. Это было бы очень легко. Девяносто девять процентов парней вздохнули бы в подобной ситуации с большим облегчением, узнав, что Генри Ван Метер подчищает их грехи и это не будет стоить им ни цента. Ведь он был беден, Эшли. Чтобы получить образование, ему приходилось вкалывать день и ночь. Он делал это ради тебя. И Терри вместе с ним прошла через все это. Большинство молодых женщин немедленно бы сбежали, узнав, что у Нормана есть ребенок. Но она этого не сделала. Она приняла тебя, ты стала для нее родной.

По мере того как Джерри рассуждал о ее семье, злость Эшли постепенно таяла, накал страстей спадал. Когда он закончил, она почувствовала себя измученной и обессилевшей.

– Господи, как трудно это было, Джерри: вечно прятаться, постоянно трястись, жить одним моментом, не позволяя загадывать на будущее. А теперь еще и это.

– Я все понимаю. Мне трудно даже представить, что тебе пришлось вынести.

Появился официант с заказом, и оба умолкли, не желая распространяться при посторонних. Не успел он удалиться, как Джерри накинулся на еду. Он был очень голоден, а кроме того, хотел дать Эшли время подумать. Она едва притронулась к своей порции, голова у нее была занята совсем другим: она пыталась осмыслить все, что сказал Джерри.

– Очень вкусно, – произнес он, расправившись с обедом.

Эшли взглянула на его тарелку. Она была пуста. Джерри смущенно улыбнулся.

– Я же сказал, что голоден как волк. – Он вытер рот салфеткой и отпил еще вина. – Мне нужно где-то остановиться. Можешь рекомендовать какой-нибудь местный отель?

– Я снимаю квартиру к северу от Сиены, недалеко отсюда. Оставайся у меня. Там есть гостевая комната.

– Не хотелось бы стеснять тебя.

– Буду только рада, если ты остановишься у меня.

– Спасибо.

– Ты очень добрый, знаешь об этом?

Джерри покраснел.

– Я это делаю для того, чтобы повысить счет за услуги. Ты же знаешь, мне нужно оплачивать аренду конторы.

Настала очередь Эшли потянуться через стол и положить ладонь на руку Джерри.

– Спасибо, – с чувством произнесла она.

* * *

Когда они добрались до дома, уже стемнело. Квартира находилась над лавкой мясника, и он являлся ее хозяином. Эшли показала гостю небольшую гостиную, маленькую кухню, ванную комнату с крохотным душем, спальню и еще одну комнату, где находились раздвижной диван и комод с зеркалом. Ни картин или постеров на стенах, ни безделушек на полках. В доме царил дух безличия и временности, характерный для жилища, которое не имеет хозяина и может быть оставлено в тот же миг, как возникнет необходимость.

На ночном столике Эшли стояло несколько фотографий. Джерри показалось, что он видел их в общежитии. На одном снимке чета Спенсеров улыбалась в объектив, на лужайке перед тем самым домом, где позже убили Нормана. На другой Терри и Норман обнимали Эшли за плечи, на лицах их сияли счастливые улыбки. Последний снимок был сделан после финального матча на первенство округа. Там была запечатлена футбольная команда Эйзенхауэровской школы, на переднем плане – Эшли, с призом чемпионата в руках.