Читать книгу "Сокровище призраков - Мария Жукова-Гладкова"

Я себя тут же отругала. Ну что опять за мысли? Я – взрослая и разумная женщина. Я не должна психовать из-за мужика. Я квартиру большую получила, о которой полгода назад и мечтать не могла. У каждого моего ребенка теперь есть по комнате. У меня отдельная спальня. Да, достают меня соседи, но ведь отстанут со временем! По голове получила, так ведь и бриллианты мы нашли! Целых четыре камня остались в нашей семье. У Ларисы серьги будут и у моей дочери. У меня руки-ноги целы. Работать могу – и заработаю на все, что мне нужно, со временем. И еще молодой любовник появился! Да все просто отлично!

Вечером приехала Лариса, выслушала мой рассказ и тоже сказала, что все складывается прекрасно.

– Я бы о соседях с бабкой поговорила, – высказала свое мнение родственница. – Может, она не такая и противная, а просто несчастная? Энергии и сил у нее еще полно, девать их некуда, вот она и занимается общественной работой по собственной инициативе.

– Всех сотрудников органов перекашивает при одном упоминании имени Варвары Емельяновны.

– А ты посоветуй им Президенту по Интернету написать. Может, придумают в правительстве или в Госдуме какой-нибудь закон по обеспечению работой лиц пенсионного возраста. Я всех пенсионеров имею в виду. У нас ведь в пенсионном возрасте трудно устроиться на работу. А многим пенсионерам и деньги нужны, так как пенсии на жизнь не хватает, и занятие, так как просто некуда себя деть. Такая Варвара – просто клад для, например, защиты прав потребителей. Или со второй бабкой поговори, с молчаливой. Вдруг тебе что-то расскажет?

Я бы предпочла поговорить со второй. С Варварой Емельяновной я чувствовала себя очень некомфортно, а вторая не вызвала у меня никаких отрицательных эмоций. Но заявляться в гости без приглашения? Вечером? Она вполне может уже спать. И живет она в одной квартире с Варварой. Лучше бы встретиться где-то на улице или в подъезде…

Наше с Ларисой позднее чаепитие было прервано какими-то криками со двора. Окно кухни как раз выходило во двор, но в свете единственного тусклого фонаря мы увидели только две дерущиеся фигуры. Дворник Василий хорошо убирал снег, да он уже и подтаял частично, поэтому двор казался погруженным во тьму.

– Два мужика, – сказала Лариса. – И голоса мужские. Пошли посмотрим?

– Ты с ума сошла!

– А мы не будем из подъезда выходить. Встанем в дверном проеме черного хода. Опять же, если потребуется, милицию вызовем, как раз расспросим о новостях по нашим делам. Одевайся!

Я была в спортивных штанах и футболке, тут быстро накинула теплую куртку с капюшоном, Лариса облачилась в свое модное длинное пальто и сапоги на каблуках, так как ничего другого из ее вещей в моей квартире не было.

Глава 25

Мы спустились вниз, но оказались не первыми любопытными. Во дворе уже наводила порядок Варвара Емельяновна, выскочившая чуть раньше. Теперь уже она орала на весь двор. Открылось несколько окон, и народ принялся орать на Варвару, чтобы она дала людям спокойно пожить хотя бы в субботний вечер. Из-за ее криков телевизор не слышно. Варвара громким голосом заметила, что выскочила на шум разнимать дерущихся мужиков.

– А мужики вам не мешали? – заорала она.

– Нет! – дружным хором ответили жильцы.

Пока бойкая старушка пререкалась с другими жильцами (а из-за планировки двора звуки голосов только усиливались), мы с Ларисой подошли к двум понуро стоявшим мужикам, которые уже прекратили драку. С большим удивлением я узнала Зиновия Степановича и дворника Василия. Зиновий Степанович при виде меня демонстративно отвернулся. Василий поздоровался. У него было разбито лицо. От обоих сильно пахло алкоголем. Они что, вместе поддавали, а потом решили размяться?

– Вам, может, врача вызвать? – спросила Лариса у Василия.

– Врача не надо, – прохрипел он, закашлялся и сплюнул. Слюна была с кровью. Хорошо хоть не с зубом. – Вот если лицо мне обработаете, буду благодарен. У меня в каморке все есть.

Лариса дотронулась до моей руки, и мы вместе с Василием отправились к нему в жилище. Варвара Емельяновна продолжала ругаться со всеми соседями одновременно. У меня создалось впечатление, что теперь народ высунулся уже из всех окон, выходящих во двор, причем не только из нашего дома. У Варвары для каждого находилось или замечание, или наставление, или просто претензия. Интересно, милицию кто-нибудь вызовет? Или милиция откажется ехать, узнав, что нарушительницей порядка является Варвара Емельяновна? Зиновий Степанович стоял рядом с сухонькой старушкой и молчал. Я подумала, что она, скорее всего, заберет его к себе оказывать медицинскую помощь. Хотя вроде бы врач – он.

Но мне не терпелось выслушать Василия. Из-за чего они подрались?

Каморка Василия представляла собой довольно странное зрелище. Спал он на топчане без постельного белья. Или он его иногда застилает? Но во время нашего с Ларисой визита на топчане лежали одеяло без пододеяльника и подушка без наволочки, когда-то украшенная вышивкой. Теперь рисунок различался с трудом. В комнатушке имелся еще и продавленный диван, вероятно, для ночующих друзей. На диване тоже лежали подушка и плед. Также стояли стол без полировки, два стула и три табуретки. Одежда висела на двух прибитых к стенам вешалках. В комнате жили два кота, которые с большим интересом обнюхали нас с Ларисой, а потом улеглись на хозяйский топчан.

Стены украшали картины и рисунки, причем выполненные в самых разнообразных жанрах и манере письма, на фоне этой убогой мебели. Они смотрелись странно. На картине маслом стоял какой-то генерал с лихо закрученными усами (по-моему, в форме XIX века). Рядом с ним была дама в бальном платье. С генералом соседствовали несколько натюрмортов с различными продуктами питания. Была одна сцена на охоте с собаками, два карандашных портрета неизвестных мне мужчин. В углу стояли две пятилитровые банки с капустой, заполненные наполовину. На полу перед ними красовались бюсты Ленина и Дзержинского, вероятно, используемые в процессе квашения.

В кухонном закутке стояли сервант, старый большой однокамерный холодильник и кухонный стол. Готовил Василий на электрической двухконфорочной плитке. Имелся у него и электрический чайник. Посуда в серванте была самой разнообразной, но ни одного целого комплекта я не увидела. Все чашки и все блюдца были разные, как и стаканы. Я подозревала, что вся обстановка и все вещи Василия собраны на помойке или отданы ему жильцами за ненадобностью. Выбросить жалко – а тут кому-то пользу принесут.

Но на столе красовался лишь один прибор, если так можно было назвать граненый стакан и тарелку с остатками капусты. Рядом стояли недопитая бутылка водки, бутылка подсолнечного масла и лежало то, что осталось от буханки хлеба.

Больше всего поражало количество книг, которые из-за отсутствия книжных шкафов и полок лежали большими стопками на полу. Книги были самыми разнообразными. Телевизор отсутствовал.

– Лекарства в серванте, – сказал Василий, плюхаясь на табуретку перед столом и наливая остатки водки в граненый стакан.