Читать книгу "Покровитель - Наталья Шагаева"

ГЛАВА 27

Виталий

Что я чувствовал, отпуская ее?! Хороший вопрос, которым я задаюсь уже почти две недели. Я был шокирован, когда понял, что чувствую к Елене что-то глубже, чем просто физическое влечение. Это случилось гораздо раньше, в ее маленькой ванной, когда я имел Лену на стиральной машинке. Заглянул в ее глаза и увидел там гамму чувств и эмоций. В ее глазах я видел то, чего не просил… то, чего пытался избежать… и во мне тоже тогда что-то разорвалось, по венам расползлось очень знакомое ощущение — болезненное, выворачивающее наизнанку. Надо было ещё тогда все закончить. Оборвать нашу связь! Во мне живет иная, извращённая, мазохистическая любовь к моей жертве. Я осознаю, что я ненормален, но в психологах и спасителях не нуждаюсь. Я ни в ком не нуждаюсь, пустую, вызженную под корень душу уже ничем не заполнить.

Я ушел тогда… Нет, я сбежал.

Сбежал от себя.

Потом переварил все и решил для себя, что мне плевать на ее чувства. Пусть держит их при себе. Я предупреждал, что мне нужно только тело. А она решила отдать мне душу. Дура! Тогда я исключил из наших встреч все, что может дать ей надежду на развитие наших отношений: ужины, обеды, беседы, поездки, сопровождение на встречи, оставив только секс. Я словно с цепи сорвался и пытался компенсировать отсутствие общения сексом. Трахал ее безжалостно и с каждым разом понимал, что нас даже секс привязывает, сближает, объединяет. Это замкнутый круг… и выход только один.

Полная ампутация.

Терапия не удалась…

Начался мой личный ад. Мои кошмары мучили меня почти каждый день. Фантомные боли усиливались, я почти прекратил спать. Маленькими урывками сна с моими личными кошмарами… а потом вечная агония… В один момент я не выдержал, схватил ствол и внепланово сыграл с судьбой в русскую рулетку. Мне опять не повезло. Осечка. На кой черт судьба оставляет мне этот шанс на жизнь?!

Мне очень хотелось взять с собой Елену на новогодний вечер в клуб к моему партнеру. Скажу больше, мне не хватало ее общества, я даже хотел, чтобы она поязвила немного. Мне нравится ее осаживать и наказывать за дерзкий язык. Вот в этом-то и проблема — мне стало очень много в ней нравиться, даже недостатки… И если я убедил себя, что мне плевать на ее чувства, то Елена все же надеялась. Возможно, ненамеренно, неосознанно, но в ее глазах с каждой нашей встречей читалось все больше и больше любви. Она и меня в ней топила. И вот в чем парадокс, как бы я не любил свою боль и агонию, как бы не наслаждался своим сумасшествием, с Леной меня отпускало. А мне иногда нужны вот такие передышки.

В ночь перед расставанием я сорвался. Напился, потому что внутри меня кричали, и боролись два голоса. Один вопил, что нужно попробовать, отпустить прошлое, позволить этой женщине немного больше, а другой — смеялся над ним, и приводил всего один довод, который перекрывал все мои порывы.

Я напился, чтобы заглушить эти голоса. Я хотел видеть Лену, хотел немного покоя, хотя бы на несколько часов. Я практически никому ничего не даю просто так, законы бизнеса правят и в жизни. А ей мне хотелось дать намного больше, за ее душу, которую она в меня вложила, за боль, которую ей предстоит пережить. И я дал ей все что просила, отпуская себя, заглушая все навязчивые голоса.

Я чувствовал Лену в ту ночь, мне, словно эмпату, передавались ее эмоции и ощущения, она была во мне. Я просто не смог ей отказать. Да и себе тоже не мог. Это было больше, чем просто возбуждение и удовлетворение животных потребностей, больше, чем похоть, больше, чем просто близость. Желание слиться с ней в одно целое, отдать всего себя, почувствовать ее душу, хотелось заполнить ее эмоциями свою пустоту.

А потом она увидела мою слабость. В этот раз приступ был сильнее меня. Я чётко понимал, что реки крови и невыносимая боль, которая тянет из меня все жилы — это всего лишь сон, но никак не мог выйти из него, вырваться в реальность. Я чётко слышал голос Лены — она звала меня, просила, и я бы, черт побери, хотел идти на ее голос, но, к сожалению, в своих кошмарах я себя не контролирую. Ненавижу это состояние — полной потери себя. Только в этот раз меня разрывало от диссонанса. С одной стороны — жена, которая в тысячный раз истекала кровью у меня в руках, а с другой стороны — голос Лены, молящий меня вернуться к ней. Я бы рад… но, к сожалению, я безнадёжно, неизлечимо болен и мне эгоистично нравится мое пограничное состояние.

А потом Елена все-таки вырвала меня из этого ада. Первые секунды я в прострации, пытался справиться с нехваткой кислорода и лихорадочной дрожью. Смотрел в ее испуганные, взволнованные глаза с красивыми кристально чистыми слезами и боль в груди была иная, щемящая с тонкой примесью трепета и благодарности. Только все это ни к чему хорошему не приведет. Я намеренно привел Елену в кабинет, чтобы посмотрела на портрет Миланы и осознала, что я убийца. Монстр, который убивает все, что любит. А потом маниакально лелеет свою жертву.

Расставаясь с ней, я наказывал себя за то, что позволил этому случиться. Наверное, нужно было найти другую женщину, более меркантильную, более глупую, не такую ранимую и открытую. Я наказывал себя, отрывая эту женщину, и спасал ее. Чтобы у Лены остался шанс на личную жизнь. Елена должна быть любимой и счастливой, а не терять драгоценное время со мной. Кроме денег я, к сожалению, не могу ей дать то, в чем нуждается каждая женщина. Да, она стала значить для меня гораздо больше, чем просто любовница. Да, я чувствую ее на интуитивном уровне. Но моя внутренняя пустота никогда ничем не заполнится, кроме крови и раздирающего чувства вины.

Сколько прошло времени с нашего расставания? Неделя? Десять дней? А разве это важно?! Какая, к черту, разница сколько мне осталось гореть в своей агонии? И вот я пытаюсь играть роль, надев на себя маску повседневности. Пытаюсь вернуться в привычную жизнь, в работу, в общество, оставляя своей пустоте только бессонные ночи.

Откидываюсь на кресло, прикрываю глаза, пытаясь немного расслабиться. Но секретарша сообщает, что ко мне просится Лена. Я знаю, зачем она пришла. Я уже осведомлен о ее увольнении — уважаю ее решение. Наверное, так даже лучше для нее… и для меня тоже, меньше будет тянуть к этой женщине. Можно выбить клин клином и найти другую. Но я, черт бы меня побрал, избирателен в выборе женщин! В сексе! Мне не все равно с кем и как. И порой я ненавижу себя за это качество. Ведь проще снять элитную шлюшку, которая сделает все за определенную плату или снять падкую на деньги и блага гламурную куклу. Драл бы это существо сутками на пролет, спуская пар и все было бы легче. Но нет, я настолько брезглив, что мне тошно от себя. И найти себе хорошую женщину пока не могу, какой-то барьер не позволяет. Наверное, нужно время.

Дверь распахивается, Лена проходит в кабинет и застывает. Я не вижу ее, мои веки прикрыты. Но мне и не нужно смотреть на нее, чтобы понять, как она выглядит и что чувствует.

Вот такая у нас связь…

Связь, которую я оборвал. Идиот! Но по-другому не умею…

Ощущаю взгляд Елены на себе, слышу, как учащается ее дыхание. Я помню, какое оно теплое и рваное после секса, когда дышит мне в шею, пытаясь прийти в себя… Черт! Надо заканчивать!