Читать книгу "Инженер. Часть 3. Излом - Евгений Южин"

Я резко развернулся — из-за камней рядом со скалой вышла женщина. Это было ясно по форме тела, по типичной одежде скелле — светлому комбинезону с цветным поясом, но голова ее пряталась в шлеме, похожем на тот от которого, я когда-то избавил Ану. Кто это? Я ничего не чувствовал. Точнее, теперь на самом краю сознания я ощущал легкий звон в ушах, но быть может он там был и раньше, а я, просто, не обращал на него внимания?

Женщина подняла руки и сняла головной убор, делавший ее похожей на космонавта из тех фантастических фильмов, которые снимали люди до космической эры. В ушах зазвенело, меня коснулись мягкие веточки тени чужого искусства. Незнакомка была среднего возраста, немного полноватая, но по своему симпатичная — скорее всего, ее предки были с запада — выступающий, с крохотной горбинкой нос, небольшие темные глаза с намечающимся эпикантусом, тонкие губы, волосы собранные в хвост, почти как у мужчин в Облачном крае.

Она улыбнулась, неспеша приближаясь. Ей приходилось подниматься слегка вверх по галечным наносам, мокрая галька поддавалась под ее ногами и съезжала вниз широкими оползнями, оттого женщина шла немного напряженно, наклонившаяся вперед. Однако ее лицо было безмятежно, в нем угадывалось наслаждение от хорошо сделанной работы. Я ощутил, что она абсолютно уверена в контроле ситуации, в ее власти надо мной.

Немного выйдя из расщелины, я, в свою очередь, остановился, отведя мое единственное оружие — руку с тростью, по направлению темной звезды — та в это время пряталась неглубоко под линией горизонта, почти догоняя лениво ползущее где-то за облаками солнце. Покачав палкой, я провернул трость вперед — назад, почувствовал знакомые тени — не все еще потеряно!

Незнакомка, видимо что-то ощутив, остановилась, слегка прищурилась, но ничего не сделала, только хищно улыбнулась так, что, мне показалось, еще чуть-чуть и она облизнется.

— Так вот ты какой — слуга западной убийцы!

Я ничего не ответил, лишь в удивлении приподнял бровь — слуга?

— Я думала поболтаем, ты расскажешь мне о хозяйке, а ты оказался непрост! — она мельком взглянула на самолет, — Совсем непрост!

Я вдруг осознал, что самолет — моя самая уязвимая часть. Если скелле вздумает уничтожить его, то я вряд ли успею ей помешать, даже, если убью ее. В этот момент от нападения на незнакомку меня удерживало вовсе не воспитание или какие-то соображения благородства — скелле уже давно, со времен тюремных пыток, были для меня настоящими врагами, меня удерживала неуверенность в том, что с этого расстояния сброшенная мною энергия сработает так, как надо. Я еще ни разу не пользовался новым искусством и боялся, что второго шанса, в случае ошибки, у меня уже не будет. Поэтому, я тянул время, решив бить один раз — наверняка.

Скелле между тем вела себя, как ни в чем не бывало:

— Знаешь ли ты, что полагается за незаконное использование артефактной магии?

Я был очень напряжен, но в этот момент, меня словно облили ледяной водой спокойной безмятежной ненависти:

— Знаю. — я кивнул, слегка скривившись от презрения к человеку, который, вероятно, скоро меня убьет, — А ты знаешь?

Скелле перестала улыбаться, она замерла, затем острый, как кончик листа алоэ, шип рванулся мне в глаз. Я инстинктивно дернулся, шип скользнул больно царапая скулу и пропал.

Жар тела налился, усилился, он медленно дрейфовал по мне, то опуская ноги в тазик с горчицей, то обжигая спину ласковым прикосновением банного веника, то иссушая глаза топкой печи. Я опустил руку с тростью — это было теперь бесполезно. Тень искусства скелле мимоходом скользнув по мне переполнила меня энергией. Еще никогда до этого я не ощущал себя раскаленным до такой степени. Мозг бился в конвульсиях пытаясь охладить перегретые части тела, я чувствовал, как независимо от воображаемого жара, тело, расширяло сосуды кожи, открывало поры, выделяя пот, и, в тоже время, рядом шевелились волосы, пытаясь согреть внезапно замерзшие руки и ноги, тряслись мускулы, выделяя тепло. Наверное со стороны я смотрелся странно больным человеком — с красными пятнами, блуждающими по лицу и рукам, с потоками пота, текущими с головы, с мурашками вставших дыбом волос и мелкой дрожью, сотрясающей меня. Я держался — если со мной хотят поговорить, то я не против. Только, не долго, пожалуйста!

— Где мои деньги? — выдавил я из себя.

Скелле прищурилась, скукожилась, как будто собиралась прыгнуть на меня:

— Ты кто такой?! — хрипло проговорила она, не пытаясь больше уколоть меня.

— Ты же сама сказала — слуга. Где мои деньги?

— Какой ты слуга?! Ты! Ты! — она закрыла рот рукой, как будто заставляя себя молчать.

— Любезная, у нас не так много времени. Отвечай, пока я терплю. Где мои деньги?

Незнакомка зашипела, меня едва не сбило с ног гигантским изогнутым лезвием, рванувшимся к моему сердцу. Я вновь дернулся, вновь сделал это инстинктивно, неосознанно — меня как будто окунули в блаженно холодную воду, в глазах потемнело, в грудь уперся какой-то стремительно растущий шар, ноги потеряли опору и я полетел.

К счастью, меня откинуло не на острый обломок, не на каменную стену, а прямо в проход, в расщелину, где я оставлял пастилу. На секунду я, возможно, потерял сознание. Перед глазами плавал огромный черный зайчик, как если бы я смотрел слишком долго на слишком большую дугу электрической сварки. Я валялся на спине и наслаждался прохладой, мне было хорошо и не было ни малейшего желания двигаться.

Блаженная отключка длилась, наверное, недолго — я скоро вспомнил, где нахожусь и что происходит. Жажда жизни заставила, несмотря на ослепление, подняться и заковылять в сторону скелле. Пятно в глазах не давало различить что-нибудь при взгляде вперед. Мне приходилось косить глаза в сторону океана, чтобы медленно двигаться. Вот, я выбрался из расщелины, двинулся по заскрипевшей гальке, ноги вдруг поехали, я, пытаясь удержаться, присел, почти опустился на четвереньки, руки коснулись камней и я с невольным вскриком откатился в сторону — камни обжигали не воображаемым, а реальным жаром. Я едва не заработал ожоги просто дотронувшись до них.

Сидя на пляже, закрыв глаза руками, я рассматривал переливающуюся ослепительную медузу, плавающую в темноте. Рано или поздно, зрение должно восстановиться, но пока я был беспомощен. Напряженно вслушиваясь — не раздастся ли характерный шорох шагов по гальке, я ждал. Все было тихо.

Зрение все-еще не восстановилось полностью, но, по крайней мере, я мог смотреть и ориентироваться. Немного впереди того места, на котором я стоял, разговаривая со скелле, исходила остатками пара большая воронка, косо выбитая в гальке ударом метеорита. Метеорит двигался, по всей видимости, со стороны моей головы, поэтому мне достался только шок от ударной волны. Скелле же, которая стояла дальше, приняла на себя еще и веер мелких и крупных камней, шрапнелью взорвавшегося снаряда рванувшийся к ней. Она лежала метрах в пяти от воронки и слабо шевелилась.

Я подошел к ней и опустился на колени рядом. Незнакомка лежала вытянувшись на спине и, по-моему, занималась тем, что пыталась лечить сама себя. Судя по всему, у нее были множественные переломы ребер, рук и ног. Удивительно, но ее лицо, да и голова в целом уцелели и, кроме слабого ожога, видимо не пострадали. Она посмотрела на меня, дернулась от боли, сцепила зубы и вернулась к своему телу. По мне скользили пушистые ветви ее искусства, которым в этот момент она активно пользовалась.