Читать книгу "Последняя мировая война. США начинают и проигрывают - Сергей Глазьев"

Второе смысловое конфликтное поле — так называемый европейский выбор Украины. Ради него, по словам активистов Майдана, они избивали и поджигали киевских милиционеров. За него же агитировали майданную толпу и поддерживали оппозиционеров европейские чиновники и политики. При этом, как показывали все социологические опросы[129], подавляющее большинство жителей Юга и Востока Украины предпочитали европейской интеграции евразийскую. И хотя европейские эмиссары, вопреки провозглашаемым ими европейским ценностям демократии и права, в упор не замечали половину украинского населения — так же, как закрывали глаза на несоответствие Конституции Украины навязываемого ими Соглашения об ассоциации с ЕС, — едва ли они планировали затевать войну на истребление всех нежелающих ассоциации с Евросоюзом граждан. Да и сами украинские профессиональные евроинтеграторы не собирались в решении этого вопроса выходить за стены Верховной Рады. Они тщательно избегали публичной дискуссии на эту тему, предпочитая келейные способы протаскивания Соглашения об ассоциации. Надо сказать, что и противники ассоциации с ЕС доказывали его несоответствие интересам Украины исключительно в профессиональной печати, не обращаясь к народу с призывами к насильственному решению этого вопроса. Очевидно, что даже в случае непреодолимых разногласий можно было найти мирный способ разрешения конфликта путем правового оформления разных торговых режимов для двух частей Украины по прецеденту Гренландии, которая, хотя и является частью Дании, тем не менее, не входит вместе с ней в ЕС.

Ни один из провозглашаемых лидерами противоборствующих сторон вопросов, ради решения которых они прибегают к насилию, подобным образом не решается и не может решаться. Следовательно, не ради этого развязана война. Идеологически она заквашена на нацизме — пропаганда киевской хунты внушает обществу человеконенавистнические представления об оппонентах. По отношению к ним используются зоологические и прочие оскорбительные определения (пейоративы): «ватники», «колорады» и т. д., им под страхом избиения и ареста отказывают в праве на выражение своей позиции, их разрешается заживо сжигать и их приказывают убивать украинским военнослужащим. Руководители киевского режима публично призывают к массовым убийствам всех несогласных с ними. Возведенный американцами на киевский престол Порошенко, раздавая награды убийцам жителей Славянска, прямо назвал их жертв «нелюдями»[130], а руководящий правительством Яценюк публично называет проживающих в Восточной Украине русских недочеловеками[131]. Их главный политический конкурент, Тимошенко, еще до начала военного конфликта говорила о своем желании сбросить на Донбасс атомную бомбу[132], а получивший третью позицию на президентских выборах Ляшко лично участвует в пытках и убийствах противников госпереворота. Руководящий украинским МВД А. Аваков вместо защиты граждан от противоправных действий публично высказывается за уничтожение украинских зданий вместе с людьми. Таким образом, властвующая сегодня в Киеве хунта утверждает необходимость уничтожения всех граждан Украины, лишения их прав человека, включая право на жизнь.

Такое нацистское по своей сути смысловое поле генерирует основное напряжение конфликта и объясняет использование насилия для его разрешения. Нацизм всегда оправдывает насилие в отношении людей иных национальностей и взглядов, которых по этой причине объявляют неполноценными, и в отношении которых «разрешаются» любые преступления. Именно по этому пути нацизма идет киевский режим, разжигая ненависть ко всем, кто считает себя частью не «украинства», а традиционного Русского мира. Репрессии укронацистов направлены прежде всего против русских, в чем им традиционно помогают западные покровители. Это тем более показательно, что многие укронацисты имеют русские фамилии и являются этническими русскими. То есть укронацизм суть нацизм «идеологический», где важно не происхождение, не расовая или этническая принадлежность, а принятие концепта «украинства» и отождествление себя с его «коллективным бессознательным».

Вожди киевской хунты и подавляющее большинство украинских СМИ в полном соответствии с характерными признаками нацизма подчеркивают превосходство приверженцев «украинства» над русскими, которым приписывают «рабскую сущность» и всерьёз утверждают, что их следует беспощадно эксплуатировать в интересах «настоящих украинцев». Тем самым проживающие на Украине русские и люди других национальностей ставятся перед выбором: или признать свою человеческую неполноценность, или перейти в лагерь сторонников «украинства», или же отстаивать свои права перед укронацистами с оружием в руках.

Наш собственный и международный исторический опыт убедительно свидетельствует о том, что нацизм можно остановить только силой. Другого языка нацисты не понимают. И это не удивляет — их этика и, соответственно, их право основаны на отрицании какого-либо принципиального равенства между людьми. Нацисты отказывают «недочеловекам» в таком равенстве на всех уровнях жизни общества, и доказать им обратное можно только путем прямой силовой конфронтации.

Укронацизм не является исключением. Более того, не имея корней в традиционной культуре населения Украины, будучи, по сути, наносным, индуцированным извне, он вынужден реализовывать себя в самых жестоких формах, скрепляя подвластную ему часть украинского общества своеобразной «кровавой порукой». Бессмысленная и нарочитая жестокость, с которой укронацисты расстреливают населенные пункты Донбасса, вызвана именно этим обстоятельством. Посредством организации массовых преступлений против тех, кто считает себя русскими и массированной русофобской пропаганды киевские фюреры пытаются создать достаточно сильное напряжение, чтобы вызвать в украинском общественном сознании нужный им для консолидации общества накал противостояния по принципу «или мы, или они».