Читать книгу "Невинна и опасна, или Отбор для недотроги - Ольга Обская"

– Ваше Высочество, – нервно сглотнула она, – почитайте мне лучше… учебник по кораблестроению. Там сложная тема… про трёхмачтовые фрегаты… я немного запуталась. Поможете мне разобраться?

– Про фрегаты я почитаю вам завтра, – пообещал Маркель, пряча улыбку. – Разве могу я позволить себе перегружать вас такой сложной темой, когда вы больны?

Не медля больше ни минуты, Маркель принялся читать роман.

В беседке царил полумрак. Через мозаичные окна пробивались последние лучи заходящего солнца. Лагердофф смотрел на Джоанну и не мог налюбоваться её красотой, подчёркнутой таинственными сумерками: её каштановыми локонами, её нежной бархатной кожей, тронутой лёгким румянцем, её медовыми глазами, её алыми губками. В его груди пылало чувство, заставившее придвинуться ближе.

– Вы так прекрасны, моя возлюбленная Джоанна, – прошептал он.

Маркель читал неспешно, выразительно, обволакивая низким вкрадчивым голосом. Воображение включилось, заставив мысленно перенестись в ту беседку, погружённую в сумерки.

Лагердофф уловил едва слышный вздох Джоанны и придвинулся к ней ещё ближе:

– Я каждый день с нетерпением жду этого вечернего часа, когда смогу встретиться с вами и насладиться созерцанием вашей красоты. Вы сводите меня с ума, моя прекрасная Джоанна. И я бы стал счастливейшим из рыцарей, если бы вы позволили мне поцелуй.

Джоанна затрепетала от дерзкой просьбы. Из её груди вновь вырвался тихий вздох.

Амалия ощутила то же, что и Джоанна. Её тоже охватил трепет.

Лагердофф не услышал «нет», и пламя в его груди разгорелось сильнее. Он позволил себе осторожное движение навстречу этим изумительно соблазнительным губкам. Какое это было блаженство завладеть ими на мгновение. Сладчайшее мгновение в его жизни…

Амалия замерла и перестала дышать, а глупое сердце билось так заполошно, будто всё, что описано в книге, происходит с ней. И щёки горели от неожиданно охватившего её крамольного желания узнать, что ощущает девушка, когда её губ касаются губы любимого мужчины.

Маркель оторвался от страницы и посмотрел на неё. Совсем без улыбки. Будто тоже находился во власти крамольных желаний. И стало так невыносимо горячо и страшно и волнительно сладко, что никуда от этого взгляда не деться. И спас только стук в дверь.

Сначала Амалия обрадовалась стуку. Он вернул в реальность. Но радость быстро сменилась растерянностью.

– Это, наверно, служанка принесла ужин.

И, скорее всего, за дверью не преданная Розали (её ведь Маркель отправил отдыхать), а кто-то другой. Увидит принца в покоях – и по дворцу вновь поползут слухи.

Маркель понял, что смутило Амалию.

– Я подожду за ширмой, пока прислуга уйдёт, – успокоил он.

Как только принц удалился за перегородку, Амалия произнесла:

– Входите.

Но визитёром оказалась совсем не прислуга с ужином.

Глава 51. Подслушанный разговор

Ролейна направилась в камерный зал проверить, как идёт подготовка к завтрашнему мероприятию. Музыкальный салон был для неё одним из любимейших событий осеннего праздника, поэтому хотелось держать всё под личным контролем. Сама Ролейна не обладала ни вокальными способностями, ни талантами игры на музыкальных инструментах, но любила музыку во всех её проявлениях.

Ей понравилось, как работники украсили камерный зал. Гирлянды из миниатюрных разноцветных светильников создавали праздничное настроение. Сцену тоже приводили в порядок – драпировали парчой осенних расцветок, которую Ролейна отобрала во время поездки по восточной провинции. А возле клавесина толпились девушки, желающие отрепетировать номера. Королева присела в кресло – решила немного понаблюдать за их репетицией.

Глаза почему-то выискивали Амалию. Но её не оказалось среди желающих помузицировать. Неужели девочка вняла настоятельной просьбе Ролейны и собирается наконец-то покинуть дворец? От сердца отлегло. Ролейне станет гораздо спокойнее, когда Амалия вернётся в Шерстон. Вообще-то, королева не желала ей ничего плохого. Если б не горькие воспоминания, она бы не была с ней так категорична.

Ролейна вспомнила, что ощущала, когда пришло известие о трагической гибели супругов де-Патрис. Она тогда как раз отходила от мучительного действия зелья Зиира, которое приняла, чтобы понять, лжёт ли супруг. Что должна чувствовать женщина, когда узнаёт, что её соперница, соблазнившая мужа, отошла в иной мир? Злорадство? Облегчение? Королева не ощущала ни того, ни другого – только сострадание. Ей было жаль две молодые жизни, и жаль девочку, оставшуюся сиротой. Она поддержала супруга в его стремлении взять малышку под опеку и обеспечить ей хорошее воспитание в тихом пансионе с мудрыми наставницами.

Как хорошо, что девочка оказалась совсем не такой как её мать. Ей не передалось коварство родительницы. Себастин назвал Амалию робкой. И хоть королеве с первого взгляда так не показалось, но теперь она склонна была согласиться с сыном. Амалия проявила немного строптивости, не пожелав отправиться в Шерстон по первому же требованию. Но какая девочка не мечтает о том, чтобы побывать на балу в королевском дворце? Главное, что теперь, когда её мечта сбылась, она решила больше не противиться.

В зал зашёл Модест. Королева поняла это, расслышав в общем гуле звуки его шагов. С годами походка супруга не утратила уверенности и чеканной чёткости. Ролейна обернулась, чтобы встретить Модеста улыбкой. Он послал ей ответную. Ей нравилось его умение улыбаться одними глазами. Ей нравилось в нём всё.

– Что тут у нас? – супруг сел в соседнее кресло. – Вижу, подготовка идёт полным ходом?

– Да. Зал практически готов. Барышни, как видишь, тоже оттачивают мастерство, чтобы завтра блеснуть.

Модест кивнул, устремив взгляд на сцену. В его глазах проскочило беспокойство.

– Что-то не так? – насторожилась королева. Она умела улавливать нюансы настроения супруга.

– Да. Меня тревожит Амалия. Девочка простудилась.

Голос Модеста звучал не так, как всегда. Ролейна расслышала особую мягкость – именно с такой интонацией супруг в своё время говорил и о Луизе. Ревность змеёй ужалила в грудь. В голове снова вспыхнул терзающий последнее время вопрос: что Модест ощущает, глядя на девчонку? Вспоминает прежнюю любовь? А может, его чувство перекинулось уже и на саму Амалию?

Но сколько же в ней лицемерия, вероломства, двоедушия! А Ролейна ещё и надеялась, что девчонка не унаследовала от матери этих черт? Полагала, что Амалии нет на репетиции, потому что она попросила короля вернуть её в Шерстон и уже готовится к отъезду. Но девчонка и не думала уезжать, пошла на хитрость – притворилась больной. Что в её планах? Кто её цель? Кто-то из сыновей или сам король?

– Не тревожься, Модест. Она быстро поправится, – Ролейне едва удалось сохранить спокойный тон. – Пойду. Ещё много дел.