Читать книгу "Придорожная трава - Ольга Денисова"

- Какого плотника? Илюшу? Так вовсе он не сумасшедший, а очень порядочный молодой человек. И мальчик у него такой хороший, вежливый и умненький. И он все правильно говорит, он нам только добра желает.

Этого Ника вытерпеть не могла, сорвавшись на крик:

- Чтобы я никогда больше ничего об этом не слышала! Ни про плотника, ни про привидения, ни про плохое место! Вы слышали? Никогда!

Надежда Васильевна испугалась и попятилась назад, пока не уперлась спиной в холодильник.

- Только попробуйте кому-нибудь об этом рассказать! - продолжила орать Ника. - Не смейте распускать эти гнусные сплетни!

Она топнула ногой и вылетела из кухни, дрожа от негодования, но пока бежала по лестнице к себе в спальню, гнев ее сменился отчаяньем. Кто-то поставил своей целью выжить ее отсюда, кто-то запугал ее до истерик и нервных срывов, да еще и травит глупую суеверную домработницу! И Алексей ничего не пытается предпринять и не верит ни одному ее слову!

На следующий день Ника едва не опоздала к прибытию самолета и гнала машину с непозволительной скоростью. Конечно, девочки бы не растерялись, они были приучены к самостоятельности, но все равно - заставлять их ждать в аэропорту не следовало. Она вбежала в зал для встречающих в ту секунду, когда ее близняшки показались на его пороге с противоположной стороны.

- Мама! - хором крикнули они, сияя радостными улыбками.

Ника старалась воспитывать их сдержанными в проявлении чувств, как подобает женщинам высокого социального положения; девчонки же, напротив, росли шумными, эмоциональными и искренними. Но на этот раз она и сама не удержалась, кинувшись им навстречу, - за пять месяцев разлуки она столько раз представляла себе эту встречу!

- Марта! Майя! - Ника прижала к себе дочерей, целуя их белые головки.

Девочки вытянулись с зимы, но в них еще не появилась подростковая угловатость и сохранилось детское очарование. Длинными, чуть нескладными ножками и широко распахнутыми глазами они напоминали оленят, с любопытством глядящих на мир. Они унаследовали от Ники то, что она называла «породой»: в них уже проглядывали будущие совершенные пропорции, правильные черты лица, оленья грация движений. И от отца им досталось самое лучшее, что в нем для этого нашлось, - легкие светлые волосы, которые вились так же, как у матери.

Никто не мог различить ее девочек; чужим людям они всегда казались абсолютно одинаковыми. Ника же с самого их рождения знала, кто из них кто, но ей было трудно объяснить, по каким приметам она их различает. У Марты слегка другой взгляд, быстрый и короткий. Она смелей и напористей Майи, наверное, потому что старше ее на несколько минут. И губы Майи сложены совсем не так, мягче и круглей. Неуловимая для посторонних разница всегда бросалась Нике в глаза. Алексей же научился различать детей не сразу, но и он имел свои особые приметы, более простые и понятные мужскому глазу.

Алексей обожал дочерей. Отношение его к Нике всегда было ровным и спокойным, он скорей ценил ее как дорогую и красивую вещь, украшение его жизни, что нисколько не мешало ему уважать ее и прислушиваться к ее мнению. Дети же превращали равнодушного и эгоистичного Алексея в пылкого и трепетного папашу, готового исполнять любые прихоти своих очаровательных дочурок. Ника скучала, играя с детьми, и делала это скорей в воспитательных целях, а муж готов был возиться с ними до бесконечности. Может, поэтому среди их игрушек чаще обнаруживались радиоуправляемые машинки, железная дорога, роботы-трансформеры и конструкторы, чем куклы.

Ника прикладывала множество усилий к тому, чтобы дети не выросли избалованными и капризными; Алексей же не видел в этом ничего дурного, чем невероятно ее раздражал. Однако жаловаться ей было не на что - девочки росли мягкими и покладистыми, несмотря на проказы и природную живость. И воспитатели из частной школы обычно хвалили их и восхищались их способностями, о чем регулярно писали родителям. Алексея эти письма приводили в восторг, Ника же рассматривала их скептически: безусловно, в хороших школах принято радовать родителей успехами детей и своими силами справляться с возникающими проблемами.

Всю дорогу до Долины близняшки наперебой рассказывали ей о школе, учителях и одноклассниках, и Ника слушала их вполуха, тем более ее комментариев они не требовали, а ей это было не слишком интересно. Вот вечером приедет Алексей и выслушает их внимательно и с интересом. Ника же просто радовалась их щебету, солнечной дороге и чувствовала, как приподнятое настроение детей передается ей самой. Ночные кошмары показались ей наваждением, странной фантазией, не заслуживающей серьезного внимания.

Десять дней пролетели незаметно. Илья закончил сруб большого дома, а на баню леса не подвезли, поэтому у них с Мишкой образовалась масса свободного времени.

На второй день после приезда Сережки ему позвонила Лара. Они завтракали, а она так кричала в трубку, что Илье все было слышно:

- Сережа, ты где? Почему ты не у бабушки?

- Я у папы. Мы решили, что я могу и здесь пожить.

- Как? Почему? Немедленно дай трубку отцу!

Илья втянул голову в плечи - этого следовало ожидать. Сережка протянул ему мобильный.

- Тебе не стыдно? Ты же обещал! Зачем ты потащил ребенка в свою ужасную бытовку? Где он там спит? Как он будет питаться?

- Лара, все будет хорошо. У меня не бытовка, а избушка. У нас чисто, воздух свежий, речка через дорогу. И готовлю я каждый день.

- Что ты там готовишь? Бутерброды и макароны с сосисками? Ты испортишь ребенку желудок! Детям каждый день надо есть суп, ты готовишь ему супы?

- Клянусь, я каждый день буду готовить супы… - Илья был готов пообещать все что угодно.

- Да? Из пакетика? Или из бульонных кубиков?

- А из чего надо?

Лара шумно вздохнула.

- Немедленно вези его к бабушке! Там за ним будут нормально присматривать.

- Не повезу. Когда вернешься, можешь попробовать лишить меня родительских прав. А сейчас - не повезу.

- С тобой бесполезно разговаривать!

Илья пожал плечами и подмигнул Сережке.

- Мама разрешила? - спросил тот.

- Не-а, - хмыкнул Илья. - Но можем же мы иногда ее не слушаться?

Илье она больше не звонила, а Сережка болтал с матерью спокойно - наверное, ей пришлось смириться с их выходкой.

Вероника не вняла предупреждениям - через три дня после приезда Сережки привезла в Долину дочерей. Сережка немедленно взял их под свое покровительство. Во-первых, другие дети поблизости не жили, а ему хотелось с кем-то играть, а во-вторых, девчонки по части проказ дали бы фору любому мальчишке. Сережка был старше, поэтому посматривал на них сверху вниз, а кроме того считал себя мужчиной, что давало ему дополнительные преимущества.

До поры до времени в избушку они не входили - боялись. И считали Сережку отважным только потому, что он там живет. Но однажды ливень застал их играющими на дороге - Сережка увлеченно что-то рисовал девчонкам на асфальте углем. Он вообще хорошо рисовал, хотя никогда этому не учился. Спасаясь от сплошной стены дождя, все трое с визгом ввалились в столовую, где Илья сидел у окна с книжкой.