Читать книгу "Венганза. Высшая мера - Юлия Герман"

— Эй, жених, нечего на невесту до свадьбы смотреть, плохая примета, — Линда упорхнула в открытую дверь, а Майкл смотрел на меня через зеркало, я отвернулась. Мне был невыносим даже его запах, не то, что лицо и взгляд.

— А я не верю в приметы. Мы не верим, да, любимая?

Подошел ко мне и обхватил руками, непроизвольно я вздрогнула от отвращения, но он не разжал рук.

— Привыкай ко мне снова, милая, я буду так часто обнимать тебя, как мне захочется. Более того, — он наклонился к моему уху, — через сорок минут ты станешь моей женой, и сегодня ночью будешь принадлежать мне.

Я сбросила его руки и резко повернулась к нему, алкоголь придавал смелости и дерзости.

— Принадлежать — не значит отдаваться. Бери, если тебе нравится, когда под тобой содрогаются от отвращения, бери, а я буду лежать и мечтать, чтобы ты быстрее кончил и проклинать тебя.

Он прищурился. А потом сильнее сжал мои плечи.

— Будем считать, что я этого не слышал. Будем считать, что ты этого не говорила. Я сделаю тебя счастливой, вот увидишь. Перетерпим этот период, и все станет на свои места.

В этот момент я истерически расхохоталась.

— Очнись, я никогда тебя не полюблю. Это была сделка! Да я не никогда не захочу тебя так… — я осеклась и замолчала.

— Так, как его, да? Плевать! Зато я тебя люблю. Этого достаточно.

Его слова дали призрачную надежду, я схватила его за руки.

— Отпусти меня, отмени эту свадьбу, Майкл!

— Отпустить к нему, да? Ты так сильно его любишь?

— Да, люблю! Ты же знаешь, что такое любовь, ты же… говоришь о любви…

Майкла сбросил мои руки.

— Разлюбишь! Я тебе обещаю! Посмотри, я купил новые кольца.

Он достал коробочку из кармана и открыл ее перед моими глазами.

— Видишь цветок, Марина? Цветок с топазом, как твои глаза. Я выбирал для тебя. Ты думаешь, я откажусь от тебя? Я вывалил твоему отцу целое состояние, чтобы вернуть тебя обратно.

— Ненавижу тебя. Презираю.

Каждое слово, как плевок в его холеную физиономию.

— А ты представь, что прямо сейчас один из моих людей целится в голову твоему любовнику, и сразу полюбишь!

Майкл вышел из гримерки как раз, когда вернулась Линда с маленькой бутылкой коньяка.

— Стащила у одного из гостей. Не поверишь, этот старый хрыч Хосе лапнул меня за задницу, но бутылку отдал. Держи. Только не напивайся.

Я выхватила у нее бутылку и, зажмурившись, опустошила почти наполовину. В голове сразу зашумело, но алкоголь снова не взял. Линда вдруг привлекла меня к себе, и я крепко ее обняла.

— Все пройдет, время лечит. Ты забудешь. Вот увидишь, забудешь. Уедете на Гаваи, и все пройдет. Ты же мечтала уехать. Вот и уедешь.

Мечтала… пока не встретила Диего, и он не перевернул все мои мечты. Сейчас я хочу только одного — не думать и не вспоминать. Притупить все свои чувства.

КНИГА КУПЛЕНА В ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ WWW.FEISOVET.RU

ПОКУПАТЕЛЬ: Виктория ([email protected]) ЗАКАЗ: #286438671 / 06-авг-2015

КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА ДАННОЙ КНИГИ В ЛЮБЫХ ЦЕЛЯХ ЗАПРЕЩЕНО!

* * *

Я произнесла «да» как под гипнозом. Щелкали фотокамеры, я даже улыбалась, меня слегка пошатывало от выпитого спиртного. Майкл сжимал мою руку, и мы вместе принимали поздравления, поцелуи гостей, подарки.

Венчание не отмечали, сразу после церкви поехали в порт. Майкл недавно купил яхту и на ней мы должны отплыть уже с утра.

А мне хотелось на дно океана, с камнем на шее. Я снова и снова сбегала в туалет, чтобы хлебнуть коньяка, я хотела к ночи быть в таком состоянии, когда мне будет глубоко наплевать на то, что происходит, пока Майкла не заметил, что я уже сильно пьяна. Он заставил отдать ему бутылку.

Распрощался с гостями и под всеобщее улюлюкание повел меня к машине. Я хохотала, как безумная, когда он, удерживая меня за руку, не мог открыть машину.

— Я пила, а ты никуда попасть не можешь. Майкл…ты любишь спать с пьяными женщинами? Или ты меня возьмешь насильно?

Я смеялась, пока он не схватил меня под руку и не прошипел:

— Мне плевать, какая ты. Я свое все равно получу.

И он получил, спустя несколько часов после того, как мы приехали в отель из аэропорта, спиртное уже выветрилось из меня. Я думала, алкоголь отключит все чувства, я думала, мне будет все равно, но это было хуже. Это было противно до тошноты, до омерзения. Он меня избил. Почти сразу, как мы попали в номер гостиницы. Его гостиницы. Бил жестоко, ногами, кулаками в лицо, рвал на мне одежду. Я могла кричать сколько угодно, и никто бы не посмел вмешаться. Я сопротивлялась так долго, как могла, пока совсем не ослабла. Майкл привязал меня к постели, а я лежала и смотрела в зеркальный потолок заплывшими от слез и побоев глазами в одну точку, пока он стягивал с меня остатки одежды, целовал мое омертвевшее тело, покрытое синяками, трогал, касался, сжимал, а меня тошнило, и слезы катились по щекам. Я ненавидела нас обоих. Его за насилие, а себя за то, что позволяю этому происходить. Осквернять меня. Пачкать мое тело, которое я хотела отдавать и дарить другому мужчине. Лучше бы прикончил.

Он долго возился со мной, потому что я словно превратилась в труп, который, к сожалению, все чувствует и понимает. Когда Майкла наконец-то смог взять меня, я повернула голову на бок и закусила губы до крови, чтобы не зарыдать в голос от резкой боли и унижения. Я слышала его сопение, возню на мне, чувствовала липкие прикосновения, запах, влажные поцелуи и стоны. Я ждала, когда это закончится. Он шептал мне слова любви, а меня тошнило все сильнее, мне хотелось его убить, я видела в зеркале над постелью его ритмично двигающиеся ягодицы, свои распахнутые ноги и хотела умереть. Нет, мне уже не было физически больно, Майкл больше не зверствовал, я ничего не чувствовала вообще. Мое тело онемело, зато внутри меня выворачивало и скручивало от презрения к нему и расползающейся гадливости.

Когда он наконец-то содрогнулся в последний раз и откинулся на подушки, я закрыла глаза, к тому моменту слез не осталось. Майкл попытался притянуть меня к себе, но я отпрянула от него как от прокаженного. Он отвязал мои руки от поручней постели, и я завернулась в покрывало, свернулась на краю постели в позу эмбриона.

— Как хочешь… хочешь так, пусть будет так. Ничего. Если надоедят побои, начнешь давать добровольно. Никуда не денешься.

Нет! Больше он ко мне не прикоснется, не то я убью его или себя, третьего не дано.

Мне хотелось пойти в душ, чтобы смыть с себя его прикосновения, но разве это что-то изменит?

С памяти я всего этого не смою. Никогда. Завтра наши свадебные фото появятся в газетах, и их увидит Диего… Завтра он возненавидит меня. Хотя в тот момент я даже не предполагала, насколько.