Читать книгу "Пустышка. Что интернет делает с нашими мозгами - Николас Дж. Карр"

Штаб-квартира компании Google в Силиконовой долине носит название Googleplex. Это настоящая церковь эпохи Интернета, в стенах которой про­поведуется религия тейлоризма. По словам генерального директора ком­пании Эрика Шмидта, в основе Google «идея науки измерения». Компания пытается «систематизировать все», что только воз­можно. «Мы пытаемся руководствоваться данными во всём и давать каждому действию количественную оценку, - добавляет ещё один руководитель Google

Марисса Майер, - мы живём в мире цифр». Основываясь на терабайтах дан­ных о поведении аудитории, собираемых с помощью поисковой машины и других сайтов, компания ежедневно проводит тысячи экспериментов и использует их результаты для уточнения алгоритмов, направляющих наши поиски и позволяющих извлечь из них именно то, что нам нужно. То, что Тей­лор сделал для ручного труда, Google делает для умственного.

Компания славится своим стремлением к постоянному тестированию. Хотя дизайн веб-страниц компании может показаться простым и даже аскетичным, каждый их элемент возник в результате исчерпывающего статистического или психологического исследования. Используя технологию под названием «дробное тестирование» (split A/В testing), Google постоянно занимается кро­шечными изменениями во внешнем виде и механизмах работы своих сайтов. Компания умеет показывать разным пользователям разные версии страниц, а затем оценивать, какое влияние оказывает тот или иной дизайн на поведе­ние потребителей: как долго они остаются на странице, каким образом дви­жется по экрану их курсор, на какие ссылки они нажимают, а каких избегают, и также куда они перемещаются с текущей страницы. Помимо автоматических тестов, производимых онлайн, Google нанимает добровольцев для участия в психологических и физиологических тестах (например, наблюдения за дви­жениями глаз) в своей «юзабилити-лаборатории». Поскольку пользователи Сети оценивают содержимое страниц «настолько быстро, что принимают основную массу решений бессознательно», то (как отметили два исследова­теля из Google в своём блоге о работе лаборатории) наблюдение за дви­жениями глаз - «это лучшее, что мы можем сделать, когда не имеем возможности читать мысли человека напрямую». Ирен Ау, директор ком­пании по вопросам пользовательского опыта, говорит, что Google полагается на «исследования в области когнитивной психологии» для того, чтобы дви­гаться к своей цели - «помогать людям более эффективно использовать свои компьютеры».

Google не принимает в расчёт субъективные суждения, в том числе эстетические. «Что касается сети, - говорит Майер, - то дизайн превратился здесь скорее в науку, а не в искусство. Поскольку мы можем предложить множество вариантов и мгно­венно измерить эффективность каждого из них, у нас появляется возможность найти минимальные различия и определить, какой из вариантов наилучший». В рамках одного знаменитого эксперимента ком­пания протестировала 41 оттенок синего цвета на панели инструментов для того, чтобы понять, какой из оттенков чаще всего выбирают посетители. Столь же тщательные эксперименты проводятся и с текстом, публикуемым компа­нией на сайтах. «Надо постараться и сделать слова менее «человеческими», и превратить их в часть общей механики», - объясняет Майер.

В своей книге 1993 года «Технополия: культура сдалась технологии» Нил Постман представил краткую выжимку основных принципов научного менеджмента Тейлора. По его словам, тейлоризм основан на шести допуще­ниях: «о том, что основная, если не единственная цель человеческого труда и мысли связана с эффективностью; о том, что технические расчёты во всех своих аспектах превосходят человеческие суждения; о том, что человече­скому суждению вообще нельзя доверять, так как оно страдает от слабости, двусмысленности и ненужного усложнения; о том, что субъективность пред­ставляет собой препятствие для ясного мышления; о том, что неизмеримые вещи либо не существуют, либо не представляют ценности; и о том, что лишь эксперты должны оценивать качество жизни людей и направлять их». При­мечательно, насколько выводы Постмана соответствуют принятой в Google интеллектуальной этике. За единственным исключением. Google не верит в то, что жизнь людей должна направляться экспертами. Компания считает, что эту работу стоит доверить программным алгоритмам. И если бы во вре­мена Тейлора уже существовали мощные цифровые компьютеры, он навер­няка согласился бы с Google.

Google также напоминает Тейлора с точки зрения смысла, привносимого в свою работу. Компания глубоко, почти фанатично верит в то, чем занимается. По словам её руководителя, «Google - это не просто бизнес, это моральная сила». Широко известно и то, что компания объявила своей миссией «орга­низацию информации во всём мире с тем, чтобы сделать её максимально доступной и полезной». Выполнение этой миссии, как сказал Шмидт в интер­вью The Wall Street Journal в 2005 году, «займёт, по нашим текущим расчётам, около 300 лет». Более насущная задача компании состоит в том, чтобы соз­дать «совершенную поисковую машину», под которой понимается «устрой­ство, в точности понимающее, что вы имеете в виду, и дающее вам именно то, что нужно». С точки зрения Google, информация представляет собой товар, утилитарный ресурс, который можно (и нужно) добывать и обрабатывать с эффективностью, свойственной промышленному производству. Чем к боль­шему количеству кусочков информации мы сможем «получить доступ» и чем быстрее мы сможем извлечь из них полезное содержимое, тем более про­дуктивными мы станем как мыслители. Всё, что стоит на пути быстрого сбора, анализа и передачи информации, представляет угрозу не только для бизнеса Google, но и для формирования новой утопии когнитивной эффективности, которую компания планирует выстроить в Интернете.

* * *

Google появилась на свет благодаря аналогии Ларри Пейджа. Пейдж, сын одного из первопроходцев в области искусственного интеллекта, с дет­ства был окружён компьютерами. Он вспоминает, что был «первым парнем в начальной школе, который распечатал и принёс в класс документ, создан­ный на компьютере». По окончании школы он решил изучать инженерное дело в Мичиганском университете. По рассказам друзей, он всегда был амби­циозным, толковым и чуть ли не «одержимым эффективностью». Будучи пре­зидентом студенческого инженерного общества, он инициировал дерзкую, хотя и безрезультатную кампанию, направленную на то, чтобы убедить адми­нистрацию университета построить на территории студенческого городка монорельсовую дорогу. В конце 1995 года Пейдж направился в Калифорнию, чтобы пройти обучение и получить степень магистра в области компьютер­ных наук в Стэнфордском университете. Ещё будучи мальчиком, он мечтал о важном изобретении, которое «могло бы изменить мир». Он знал, что для воплощения его мечты нет места лучше, чем Стэнфорд, «фронтальная кора» Силиконовой долины.

Пейджу потребовалось всего несколько месяцев для того, чтобы выбрать тему диссертации, - он решил писать о новой масштабной компьютерной сети, получившей название World Wide Web, или Всемирная паутина. Возник­нув в Интернете всего за четыре года до этого, Сеть начала взрывообразно расти: в ней уже было полмиллиона сайтов и каждый месяц добавлялось несколько сотен тысяч. Присущая ей невероятно сложная и постоянно меня­ющаяся система узлов и ссылок приводила в восторг и математиков, и ком­пьютерщиков. Пейджу пришла в голову идея, которая, по его мнению, могла взломать несколько секретов Сети. Он понял, что ссылки на веб-страницах аналогичны цитатам в академических трудах. И те и другие являются оли­цетворением ценности. Если учёный, пишущий статью, ссылается на другую работу, опубликованную другим учёным, то тем самым он голосует за важ­ность этой другой научной работы. Чем чаще научная работа цитируется, тем больший престиж она обретает. Аналогичным образом, если владелец веб­страницы ссылается на другую страницу, то тем самым он говорит о том, что эта вторая страница достаточно важна. По мнению Пейджа, ценность любой веб-страницы можно было измерить, оценив количество ссылок на неё.