Читать книгу "На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале - Кирилл Якимович"

Далее, видимо, финны осознали всю серьезность ситуации, которую они допустили, покинув «Нийттюказематти». Скандал, связанный с самовольным оставлением поста солдатами 23-го пехотного полка, замять офицерам нижнего звена не представлялось возможным, и известие об очередном ЧП докатилось до командира полка. Опять, как и в случае с «Алказаром» и сооружениями у Мустаоя, важный бетонированный опорный пункт был сдан без боя. Теперь в районе брошенного укрепления концентрировался противник, тем самым создавая серьезную угрозу всему левому флангу обороны Тайпале. Подтянутый к ДОТу батальон 23-го пехотного полка не сумел оттеснить советских солдат, но зато обрушил на их голову массированный огонь из всех доступных видов вооружения.

После внушительной огневой подготовки, с дикими криками финны поднялись в контратаку. Изрядно поредевший второй батальон 15-го полка начал откатываться за спасительный откос берега Тайпалеен-йоки. К вечеру 15 января территория вокруг каземата была очищена от красноармейцев, но в самом сооружении, забаррикадировав двери, осталась группа командиров РККА под командованием все того же лейтенанта Маслова. Всего в ДОТе находилось двенадцать человек, из которых восемь были с командирскими званиями: командир 2-го батальона старший лейтенант Маслов, помощник адъютанта лейтенант Дьяконов, командир 5-й стрелковой роты лейтенант Скубач, политрук 5-й стрелковой роты Назаренко, младший командир роты связи Цымбалюк, командир взвода связи младший лейтенант Гусаров, командир взвода младший лейтенант Смирнов, командир взвода младший лейтенант Евдокимов, красноармейцы 5-й роты Евдокимов и Павловский, 2-й роты Матвеев и 3-й роты Степин[57].

«Нийттюказематти» был сооружен на славу, и окружившие его финны понимали, что штурмовать его бессмысленно. Его можно было по примеру красных артиллеристов расстрелять прямой наводкой из полевых орудий, но для этого у финнов не было достаточно боеприпасов, да и подступы к ДОТу с финской стороны мало чем отличались от подступов со стороны противника — открытое перерытое снарядами болото. Они предложили забаррикадировавшимся бойцам Красной армии сдаться. Естественно, те наотрез отказались.

На следующий день первый батальон 15-го стрелкового полка попытался деблокировать ДОТ № 561, но финны не дали им подобраться к своим товарищам ближе, чем на расстояние пятидесяти метров, то есть не далее устья реки Каарна-йоки. В свою очередь финны трижды сами пытались ворваться в «Луговой каземат», но так же, как и красноармейцы, возвращались в свои траншеи, оставляя на снегу убитых и раненых.

Запертые в каземате красноармейцы оказались в сложной ситуации, но сдаваться совсем не собирались. Надо сказать, что в ДОТ действительно просачивалась вода, которая не замерзала из-за фактического болота, которое окружало это сооружение. Кроме того, находившиеся внутри люди и горячее оружие тоже влияли на то, что заполнившая пол вода не схватывалась в ледовую корку. А в это время снаружи наступила самая холодная погода за всю историю Финской войны. Ночью температура упала до минус 36 °C.

Вообразите себя при таком холоде внутри подвергающейся обстрелу бетонной коробки, стоящим по щиколотку в воде три дня без пищи и надежды на спасение… Холод сковывает все члены тела, изо рта валит пар, оседающий на бетонных стенах крупной изморозью. Прикосновение к любому стальному предмету без рукавиц вызывает нестерпимую боль, а в рукавицах заправить обойму винтовки или ленту в пулеметный лентоприемник невозможно… Тело отказывается подчиняться без не получаемой уже третий день горячей пищи, а от страшной мысли, что хлюпающая вода под ногами станет последним пристанищем, пробивает нервная дрожь. Двенадцать мужчин в каземате держались только на кураже и на осознании безвыходности ситуации.

Возникла странная ситуация. Ни финны, ни красноармейцы не могли подойти к сооружению, чтобы захватить его. Более того, и те и другие, подойдя вплотную к «Нийттюказематти» или ДОТу № 561, подверглись бы убийственному огню со стороны противника. Утопающие в болоте мелкие траншеи посреди ровной без единого деревца поверхности не могли укрыть от потерь ни одну воюющую сторону, ни другую.

На третий день осады назначенный на освобождение первый батальон 15-го стрелкового полка 49-й дивизии пять раз поднимался из-за откоса на штурм окрестностей занятого своими же бойцами ДОТа. Ни одна из пяти атак не принесла результата, и в конце концов батальон залег у гранитных опор моста через речку Каарна-йоки, зорко следя, чтобы финны не попытались атаковать ДОТ со своей стороны. В качестве помощи 15-му полку был привлечен его сосед с левого фланга, 212-й стрелковый полк, обрушивающий при попытке финнов контратаковать всю мощь своего стрелкового оружия.

В конце концов выход из ситуации был найден с советской стороны. По предложению одного из командиров вокруг ДОТа был организован кольцевой удар артиллерией. Методичные и мощные залпы заставили финнов оттянуть своих солдат от позиций вокруг «Лугового ДОТа». Оглохшие от разрывов осажденные догадались, что грохот орудий дает им шанс перебежать к своим. Разворотив имевшимися запасами тротила фронтальную амбразуру, они выползли через нее и без потерь, все двенадцать, добрались до спасительного берега.

Взрыв, расширивший амбразуру, по-видимому и был воспринят финнами как окончательное решение русскими своей судьбы… Они посчитали всех находящихся в каземате погибшими и больше не пытались занять позиции вокруг него. А чуть позже советская артиллерия перенесла огонь на сам ДОТ, изрядно его разворотив. Так и остался он стоять до сегодняшних дней полуразрушенным сооружением на заросшем кустарником заболоченном лугу.

Человеческая природа устроена так, что она воспринимает худшее только по сравнению с еще более худшим. Находясь под непрекращающимся обстрелом и бомбежкой, отражая не прекращающиеся атаки противника, финские солдаты не могли рассматривать январский период боевых действий как затишье. Обрушивающиеся на головы защитников Тайпале снаряды и бомбы рвали в куски закопанные на большую глубину телефонные провода, разносили в щепки ДЗОТы, рушили противопехотные препятствия. К концу января обогрев блиндажей днем стал совсем невозможен: чтобы вызвать безжалостную бомбардировку, было достаточно легкого следа дыма. Все пополнения запасов приходилось делать ночью, даже полевые кухни могли функционировать только после наступления темноты. Все это сопровождалось систематическими атаками советских войск, и, каждый раз, когда финская позиция была взята красноармейцами, обороняющиеся солдаты должны были рыть траншеи и ячейки на новом месте или собираться в разбитых окопах с покосившейся опалубкой, которые окружали каждый ДОТ. Даже на рассвете, когда атака была отбита, защитники могли себе позволить поспать считанные минуты. Каждый человек был на счету для возвращения потерянных позиций, восстановления поврежденных фортификационных сооружений и линий связи, перевозки новых запасов пищи и боеприпасов и помощи в транспортировке раненых в тыл. День ото дня смена находящихся на передовой батальонов происходила все чаще и чаще. Таким образом, к исходу второго месяца войны лишенные тепла и горячей пищи и испытывающие постоянный напор противника финны начали ощущать первые признаки чудовищной, опустошающей усталости. Они уже не улыбались в объективы редких фотокамер, снимающих фронтовой быт в окопах Тайпале. Все, на что у них хватало сил, — просто повернуться к фотографу, выставив небритое обветренное лицо из замотанного вокруг головы шарфа или подшлемника.