Читать книгу "Самоцветные горы - Мария Семенова"

– Зелхат Мельсинский описывает эти развалины, –невольно понижая голос, проговорил Волкодав. – Он полагает, что крепостьпогибла ещё во время Великой Зимы…

Троим путешественникам вроде и не было особого дела достаринных камней, но равнодушно пройти мимо этих руин смог бы только тот, длякоторого они давно превратились в ежедневную и привычную данность. Гигантскиетёсаные глыбы непроглядно-чёрного камня посейчас ещё громоздились одна надругую… да не просто громоздились, а были пригнаны так, что волос человеческийне мог между ними пролезть. И оставалось загадкой, откуда этот камень, отнюдьне водившийся нигде вблизи, был привезён и какими трудами и ухищрениями поднятна должную высоту. Тайне древних строителей, всего вероятнее, так и предстоялонеразгаданной кануть в бездну времён. Новых саккаремцев, пришедшим сюда послеокончания столетия Чёрного Неба, очень мало занимали секреты зодчества давнихпредшественников. Их снедали гораздо более земные и насущные нужды, и кто сталбы их за это винить?.. Оттого на Чёрных холмах сохранились только основаниястен, сложенных вовсе уже неподъёмными, невыворачиваемыми блоками. Всёостальное, что только можно было унести или увезти, давным-давно перекочевало вподклеты и стены домов мельсинцев, чирахцев и всех, кто жил достаточно близко.

Как и положено по природе вещей, новая жизнь питаласьостанками старой, руководствуясь только своими злободневными нуждами и ведатьне ведая, что тем самым уничтожает нечто великое. Так рушатся зелёные исполинылесов, и отрухлявевшие стволы дают пропитание поколениям новых ростков. И подиты объясни про великое землепашцу, которому в преддверии зимних бурь нужновыстроить крепкий дом для жены и десятка малых детей…

Волкодаву упорно казалось, будто ещё различимые арки ворот ипроёмы дверей были слишком высоки и обширны для обычных людей.

Поклясться не возьмусь, но от людей я слышал,

Что раньше великаны плодились на земле.

Но дни былых племён затеряны во мгле,

А в брошенных домах живут, представьте, мыши… –

отозвался на его невысказанную мысль Шамарган. Он тожезаметил стайку полевых мышей, игравших и гревшихся на послеполуденном солнышкепосреди бывшего крепостного двора.

От ворот, обрушенных, но и в запустении ещё сохранявшихчто-то от былого величия, вниз к подножию холмов спускалась дорога. Она явнобыла ровесницей крепости и тоже была выложена камнем, только не чёрным, асерым. Сквозь плотную вымостку лишь в очень немногих местах сумела пробитьсятрава. Нынешний саккаремский шад, Марий Лаур, был прежде конисом Нардара и всвоей горной стране привык заботиться об устройстве дорог. Женившись вСаккареме на венценосной наследнице и взойдя затем на престол, он,руководствуясь прежним опытом, уделил немало внимания удобству и безопасностидорог своей новой державы. Но мостить дороги красиво и на века, как когда-то, внынешнем Саккареме ещё не выучились. Пока?..

Волкодав оглянулся. Далеко внизу, там, откуда они пришли,медленное течение последней прёодолённой протоки уносило прочь брошенныйтростниковый плот. Впереди солнце красновато отсвечивало в пыли на дороге,которая, сбегая по склону, постепенно исчезала в лесу, чтобы где-то там,дальше, за широко видимым с высоты небоскатом, влиться в великий большак. Тоже,между прочим, хорошо проторённый и наезженный задолго до Камня-с-Небес…

Нехорошее всё-таки место – дорога! Волкодаву вдругпоказалось, будто серые камни шептались и переговаривались голосами несчётныхтысяч людей, прошедших по ней с начала времён. Каждый венн сызмальства знает:если долго идти по дороге в одну сторону, как раз доберёшься прямиком на тотсвет. Поэтому никто не может быть уверен, что именно явится к нему по дороге сДругой Стороны, а что, напротив, уйдёт. Ну а этот тракт, выстроенный довселенской погибели, уж точно не вполне принадлежал миру людей… Волкодавподумал об этом и испытал странное, бередящее чувство. Дорожные тени шепталисьи переговаривались о нём. Как лёгкий пар или пыль, тревожимая ветерком, ониподнимались от векового сна и вглядывались в него. Это были тени людей, убитыхТёмной Звездой.

И тех, кого там, далеко на севере, в Самоцветных горах, онапродолжала ещё убивать.

И если он вступит сейчас на эту дорогу и пройдёт по ней, несворачивая, до конца…

Волкодав шагнул на серые камни и вдруг успокоился. Насамом-то деле он вступил на эту дорогу уже очень, очень давно. Просто теперь,на своём последнем протяжении, его Путь обрёл вот такой вещественный облик. Ивенн с лёгким сердцем двинулся вперёд, мысленно приветствуя сонмища сошедшихсядуш: Мир по дороге!<Мир по дороге! – старинное приветствие, благопожеланиемирного пути встречному и одновременно как бы напоминание, что все путники надороге должны быть друг другу товарищами.>

– Ты куда теперь? – спускаясь с холма, спросил онВинитара.

Тот молча прошёл ещё несколько шагов, потом уверенно ответил:

– В Мельсину.

Он не стал объяснять, да и не требовалось. В Мельсинуприходили корабли со всего света.

В том числе и сегванские торговые “белухи”, сопровождаемыебоевыми “косатками”. В большой гавани кунс Винитар наверняка сыщет добрыхзнакомцев, которые почтут за честь взять его к себе на корабль и помочьвстретиться со своими. Правда, эти знакомцы или друзья могли объявиться несразу, а, например, через месяц. Волкодав задумался о том, как бы уговоритьВинитара достойно разделить деньги, по-прежнему лежавшие в его заплечном мешке,чтобы ожидание не стало для гордого сегвана временем нищеты или унизительныхзаработков. Уговаривать он был не мастак. Пока он соображал, как бы подойти кделу, Винитар сам обратился к нему:

– А ты куда думаешь направиться, венн? Волкодав ответилстоль же уверенно:

– На север.

Их взгляды пересеклись, и слова опять оказались излишними.Между ними было всё-таки многовато крови для настоящего побратимства. “Ничего,венн. Знай, что мы ещё встретимся. В другой раз… Может быть, в другой жизни…”

– А я тоже на север, – заявил Шамарган, хотя егоникто не спрашивал. – В Мельсине я был и знаю, что там ничего хорошегонет. А вот на севере, говорят, премного забавного… Ты, венн, домой, что ли,через горы хочешь махнуть?

Волкодав усмехнулся углом рта:

– Пожалуй, и так можно сказать…

Трое спускались с холма, и густые тени ползли за ними вследпо дороге.

* * *

Постоялые дворы, сколько Волкодав видел их в разных концахсвета, все похожи один на другой. Нет, конечно, в стране сольвенновпутешественник ищет на постоялом дворе в первую голову укрытия от холода, вСаккареме или в Халисуне – убежища от солнечного зноя, а в Нарлаке – крыши надголовой во время частых дождей. Да и подадут страннику близ Мельсины, скореевсего, невозможно наперченную баранину и виноградное вино, чтобы залитьнеизбежную жажду, в Нарлаке – разварную говядину с кислой яблочной бражкой, а вокрестностях Галирада – ячменное пиво и жареную свинину с капустой. Однако сутьот этого не меняется. Всякий постоялый двор уряжается для того, чтобы с выгодойдля себя удовлетворять нужды перехожих людей. Поэтому любой хозяин, надумавшийрадовать подданных Госпожи Дороги да сам кормиться от Её щедрот, имеет у себя ихарчевню с опытными “вареями”, и комнаты для ночлега, и крытый двор, чтобыставить повозки. А также вышибал при дверях и настоящую домашнюю стражу, еслиесть хоть малейший повод опасаться разбойного налёта.