Читать книгу "Марсель Пруст - Галина Субботина"

Доктор Солье был представителем блестящей плеяды французских невропатологов, к которой относились также Дежерин, Бриссо, Жане и Бабинский и которые после смерти Жана Мартена Шарко продолжили его исследования. Солье являлся автором нескольких книг, посвященных проблемам памяти и такому заболеванию, как истерия («Расстройства памяти», 1892; «Происхождение и природа истерии», 1897; «Проблема памяти», 1900; «Истерия и ее лечение», 1901; «Феномены аутоскопии», 1903; «Механизм эмоций», 1905). Изучение подходов доктора Солье показывает, что он практиковал методики, которые могут считаться прообразами психоаналитических приемов Зигмунда Фрейда. Солье опирался на вербализацию эмоционального опыта пациента, а также на возвращение к его травматическим воспоминаниям. Доктор Солье был убежден в том, что для преодоления психологического нездоровья необходимо снова пережить прошлое, найдя в нем момент, когда симптомы болезни появились в первый раз. Больной должен вспомнить то, что он ощущал в первое свое столкновение с заболеванием, он должен погрузиться в свои ощущения, идентифицировать себя с личностью из прошлого. Такое воспоминание, по мнению доктора, позволяет освободиться от власти прошедшего и от «привычки быть больным».

Вполне возможно, что Пруст обратился к доктору Солье не по поводу его астмы, органическая, а не психологическая причина которой была для него очевидной, но по поводу другого болезненного состояния — бессонницы. Доктор Солье мог предложить ему заново пережить момент, когда симптомы заболевания проявились у него в первый раз. Именно тогда Пруст мог снова вспомнить о сцене с поцелуем матери и в соответствии с требованием доктора начать погружаться в прошлое, стараясь полностью восстановить атмосферу происходившего. Именно такую версию событий предлагает в своей книге 2006 года, посвященной пребыванию Пруста в клинике доктора Солье, Эдуард Бизюб. Таким образом, по мнению исследователя, лечение в Булони оказалось ключевым моментом в разработке метода непроизвольного воспоминания в творчестве Пруста.

Гипотеза исследователя, одна из самых интересных в области изучения биографии Пруста за последние годы, может рассматриваться довольно серьезно, несмотря на то что достоверную информацию о том, что происходило в клинике, получить вряд ли удастся: требование сохранения медицинской тайны закрывает исследователям доступ к архивам доктора Солье, в которых может храниться история болезни Пруста и записи разговоров врача со своим пациентом. Отметим при этом, что идеи Солье могли быть одним из элементов в формировании метода непроизвольного воспоминания в романе, но считать их единственным источником представляется не совсем верным. Тематика памяти присутствует в творчестве Пруста уже давно, погружение в прошлое описано в предисловии к «Сезаму и лилиям» Рёскина, а сцена с поцелуем матери разрабатывается во многих ранних произведениях Пруста.

Подчеркнем здесь важность в романе «В поисках утраченного времени» теоретических размышлений над проблемой сна, связанной с такими фундаментальными для Пруста темами, как память и идентичность. Так, иногда, проснувшись ночью, герой «Поисков» теряет связь со своим прошлым, не может вспомнить, кто он, воображает, что он находится в другом месте, в другую эпоху собственной жизни. Таким образом, писателя интересует проблема обретения личности после пребывания в бессознательном состоянии, вызванном сном. Пруст с подробностью настоящего психолога анализирует и такие связанные со сном состояния, как засыпание, бессонница, пребывание между сном и явью, он интересуется также и трансформацией реальных переживаний во сне. Юлия Кристева отмечает, что Прусту удалось разработать специальную терминологию для описания того, что обычно не поддается вербализации, — крепкого сна без сновидений. Все эти психологические наблюдения над сном, играющие важную роль в романе, могут быть связаны с бессонницей самого Марселя Пруста, которая станет для него настоящей проблемой, особенно начиная с 1919 года.

Если итог пребывания в клинике Солье с точки зрения его влияния на содержание романа «В поисках утраченного времени» не может быть четко определен, то с точки зрения физического здоровья результаты лечения были минимальными или нулевыми, как после большинства консультаций писателя у врачей. Хотя Марсель не был полностью изолирован в клинике, мог принимать гостей и переписываться с друзьями, он тем не менее жаловался на то, что лечение было связано для него с психологическими страданиями и только ухудшило состояние его здоровья. По прибытии домой 25 января 1906 года он был вынужден, как и раньше, оставаться в постели большую часть дня.

ПЕРЕЕЗД НА БУЛЬВАР ОСМАН

С января 1906 года Пруст постепенно возвращается к работе и начинает править корректуры «Сезама и лилий», которые с осени скапливались в его квартире. Публикация книги в мае становится главным событием этого тяжелого для Пруста года. Появление перевода в печати, которое могло бы порадовать мадам Пруст, придает Марселю немного энергии, и он сам берется за его рассылку своим друзьям. Один из экземпляров был послан директору «Фигаро» Гастону Кальмету. В результате информация о новой работе Пруста проходит в газете дважды: вначале как простая хроникальная запись, а затем журналист Андре Бонье публикует на первой странице довольно большую хвалебную статью.

Эта статья в «Фигаро» станет источником комических ситуаций и в жизни Пруста, и в его романе. Дело в том, что большинство близких друзей Марселя (Рейнальдо Ан, Люсьен Доде, Луи д’Альбюфера) не заметили этой публикации. Альбюфера, который вообще не отличался тактичностью, даже стал упрекать Пруста: «Как странно, Марсель, почему, если ты знаешь Кальмета, “Фигаро” ничего не написало о “Сезаме”?» Как Марсель ни уверял своего друга в том, что, напротив, в «Фигаро» была большая статья, самоуверенный Альбюфера стоял на своем. В доказательство того, что Пруст ошибается, он приводил такой «неопровержимый» довод: его жена каждый день читает «Фигаро» от первой до последней страницы, но она ничего не заметила. Эта странная слепота близких становится и темой размышлений повествователя в романе «В поисках утраченного времени», где статья главного героя, опубликованная в «Фигаро» и посвященная колокольням из Мартенвиля, также осталась не замеченной его друзьями.

В том же русле занятий Рёскином Пруст написал отзыв о переводе «Камней Венеции», подготовленном его кузиной Матильдой Кремьё. Пруст даже предложил переводчице написать комментарии к тексту, однако она отказалась от его помощи. Это было единственной новой статьей, написанной Прустом за весь 1906 год. В письме Марии Нордлинджер он признавался: «Я навсегда расстаюсь с периодом моих переводов, которым покровительствовала мама. Что же касается моих переводов самого себя, у меня на них больше не хватает смелости».

В августе 1906 года Пруст пережил еще одну утрату: его дядя Жорж Вейль заболел той же болезнью — уремией — от которой умерли Адель Бернкастель и Жанна Пруст. Марсель, извещенный о тяжелом состоянии родственника, не решился уехать из Парижа на отдых и остановился в отеле «Резервуар» в Версале. Он успел повидать дядю перед самым его концом, однако Жорж его уже не узнавал. Дядя умер 23 августа. Эту потерю Прусту было особенно тяжело пережить, так как близкий родственник Марселя, помня его привязанность к матери, после смерти Жанны навещал его практически каждый день. Несмотря на любовь к Жоржу, из-за приступа астмы Пруст не смог прийти на его похороны.