Читать книгу "Тайна без точки - Альбина Коновалова"

Не лучше обстояло дело и с кораблями 7 дивизии. Командир АПЛ «Тамбов» Александр Журавлев был отправлен в академию. Вместо него назначен воспитанник Первой флотилии Сергей Фалеев, у которого уже был опыт разукомплектования подводных субмарин. Так весной 2000 года БАПЛ «Даниил Московский» на время отпуска основного экипажа был поручен экипажу Фалеева — это делается по приказу свыше. После эксплуатации на «Данииле» не хватало многих узлов и деталей — дело тогда было передано в суд, но восстанавливать корабль пришлось экипажу «Даниила Московского». Если моряки за свой счет не приобретут детали — корабль потеряет свою линейность и будет выведен в базу отстоя. То же самое случилось и с «Тамбовым».

Впоследствии «Святой Даниил Московский» и «Белгород» в таком же порядке были переданы Первой флотилии.

Некоторое время на Северном флоте оставалась одна по-настоящему боеспособная лодка — «Екатеринбург», потому она и побеждала во всех стрельбах. Я писала об этом в статье «Бей, первой, Катя!» (газета «Аргументы недели»).

К 2001 году в СССР и России была построена в общей сложности 261 атомная подводная лодка (АПЛ) — больше половины всех мировых субмарин. В основном это были корабли второго поколения с обычным вооружением. Именно на них подводники стяжали себе славу настоящих морских волков, именно эти АПЛ в свое время по многим показателям опережали американские подводные корабли. Мы первыми всплыли подо льдами Арктики («Даниил Московский»). Первыми создали самые прочные титановые корпуса (945 проект). Первыми — самую глубоководную АПЛ («Комсомолец»). Первыми стали стрелять из-под шапки льда межконтинентальными баллистическими ракетами («Тайфун»).

Где сейчас эта гордость? Распилены, уничтожены, ликвидированы. К 90-м годам флот был сокращен на 45 процентов, задушен недофинансированием. Стапели новостроя пустовали, ремонта требовали почти все корабли. Срок службы российских атомных лодок сократили с 20 до 10 лет, так боеспособные лодки уходили «на кладбище».

Причиной гибели БАПЛ «Курск» стали не эти факторы, но они, безусловно, сыграли свою роль в трагедии. На алтаре подводного братства в то время находилась огромная масса здоровой части нашего общества — офицеры младшего и среднего состава. Сейчас их нет — они ушли разочарованными и преданными руководством страны.

«Автономка»

Известный автономный поход АПРК «Курск», после которого Геннадий Лячин удостоился приема у Владимира Путина, проходил с 5 августа по 19 октября 1999 года. Если быть точным — он был первым и стал последним. На экипаж посыпался дождь наград — 72 члена моряка были представлены к высшим государственным наградам, Геннадий Лячин — к званию Героя России, субмарина признана лучшей на соединении. 5 боевых служб и соединений АПРК признаны отличными. И высшей победой в гарнизоне считали визит командира к Президенту страны. В тот день прием был назначен двум командирам — второй отличился тем, что в приемной «царя» упал в обморок, а Геннадий Лячин держался спокойно, чем снискал почет и уважение.

Наверху — ласковое Средиземное море. А внизу, на крейсере «Курск» — своя жизнь. Ребята выпускают стенгазету.

«Боевой листок», 20 августа 1999 года, Максим Сафонов:

«Хочется особенно отметить, что наша ПЛ выполняет задачи боевой службы при активном противодействии стран НАТО. Пройдено два противолодочных рубежа, где нас ждали самолеты ПЛА «Нимрод», ББК Норвегии, Ирландии, Англии, АПЛ США и Англии. Конечно, приятно сознавать, что нашему крейсеру уделяется такое внимание, но не стоит забывать и об основном качестве ПЛ — скрытности и постараться сделать так, чтобы все противолодочные силы НАТО остались в пролете».

Фильм, снятый БЧ-5 (электротехническая боевая часть корабля). 01.10.1999 г. Мы видели его, когда еще не были изъяты все фотографии, документы и фильмы с участием моряков крейсера.

Экипаж празднует под водой День минера. «Хотя корабль — мужского рода, — говорит капитан второго ранга Анатолий Гончар, — но лодка женского рода, и поэтому мы все любим ее».

Проводится финал игры «Что? Где? Когда?» Ребята разыгрывают сценку «Дети капитана Гранта». Первый сын — капитан-лейтенант Дмитрий Колесников (погиб) сидит со сдержанной улыбкой. Второй сын — каплей Дмитрий Репников (погиб) произносит: «Наш корабль любит также открывать моря и океаны, но открывает их для себя». Третий сын — каплей Максим Сафонов (погиб), а роль сестры Терезы, студентки университета Дружбы народов исполняет мичман Максим Вишняков (погиб). Максим — обернут тряпицей вместо юбки, в капоре. Поют под гитару. Самые удачливые игроки — Дима Репников и Дима Колесников. Сверкают улыбки, блестят озорные глаза.

Ну и так далее, сейчас, после трагедии, все это приобретает какое-то особенное значение.

— Лодка новая, и важно было проверить, насколько надежными окажутся ее материальная часть, особенно в сложных условиях большого противостояния противолодочных сил флотов НАТО, — рассказывал после похода Геннадий Лячин. — И экипаж проходил испытание на зрелость и стойкость. Задача была такая — поиск и слежение за авианосными ударными группировками потенциального противника. Нам пытались активно противодействовать в первую очередь патрульная противолодочная авиация, а также надводные корабли и подводные лодки. Мы их своевременно обнаруживали, но случалось, что и они нас засекали. Но установить за нами длительное устойчивое слежение они не могли.

Однако, «звездность» экипажа оказалась мнимой — из 72 человек награды получили только 23 подводника. Ребята недоумевали, они-то точно знали, какие чудеса изобретательности и, не лишним будет сказать, — героизма — проявили в ужасающем пекле Средиземноморья.

— У нас буквально воздух к легким прикипал, — рассказывал мичман Сергей Калинин. — Мы прошли Сардинию, море Альборан, были рядом с Пальмой-де-Мальоркой. Подходили к «натовцам» вплотную, причем порой даже на перископной глубине и даже не ожидали, что они не такие профессионалы, какими кажутся…

— Они нас несколько раз цепляли, но всякий раз быстро теряли, — рассказывал каплей Сергей Любушкин. — Мы нанесли 5 условных ракетных ударов по их кораблям, поставили 1 200 буев.

За обнаружение «Курска» командование 6-го американского флота объявило премию своим командирам. В той «автономке» был также сын моего командира, старший лейтенант Иван Нидзиев. Я спросила его, не разочаровали ли юношу морские пути-дороги. Он ответил, улыбаясь:

— Мне любопытна жизнь, а море — настоящее испытание для мужчины. Сразу после средиземноморского похода этого, на редкость обаятельного офицера, отец по какому-то наитию переведет на другую лодку.

— Как вела себя аппаратура лодки во время этого похода? Она ведь довольно чувствительна к жаркому климату, — это вопрос к гидроакустику старшему мичману Ивану Нессену.

— Одной из задач боевого похода была как раз проверка всех систем, — ответил он. — Но сбоев в работе не случалось.

— На АПРК установлено современное радиоэлектронное оборудование. При этом роль гидроакустика снижается?