Читать книгу "Владимир Басов. В режиссуре, в жизни и любви - Людмила Богданова"

Говорят, однажды Бондарчук приехал на «Мосфильм» на заграничном чуде – недавно купленном то ли «форде», то ли «мерседесе». Вокруг машины и ее владельца сразу же столпился студийный народ – все обсуждали, восхищались, удивлялись. Вскоре к народу присоединился и Владимир Басов, подошел к Бондарчуку и спросил небрежно, знающе, без всякого видимого интереса: «А сколько у него в моторе цилиндров?» – «Шесть», – с гордостью ответил «конкурент». «А у меня восемь!» – не моргнув и глазом, сымпровизировал Басов. «В «Волге» восемь? – поразился Бондарчук. – А какой же у тебя там двигатель?» – «От вертолета», – сказал Басов. «А как он туда влез?» – продолжал недоумевать наивный коллега. «Как влез? Да я его поперек поставил!» – ответил Басов и гордо удалился, оставив всех в недоумении и восторге.

Из «машинных историй» – сказ о том, как Владимир Басов себе водительские права возвращал. Говорят, что, собираясь в очередной заграничный вояж, Басов по обычаю слихачил где-то на московских улицах, но остановивший его гаишник оказался упорным – отобранные у Басова водительские права международного образца не отдавал ни под каким предлогом. Тогда Басов отправился прямиком к начальнику строптивого постового и изложил свою версию произошедшего. Начальник поначалу тоже марку держал – защищал своего подчиненного, мол, он – на посту, он прав. Но Басов не отступал и уговорил начальника устроить им с тем самым постовым перекрестный экзамен на правила вождения. Сказал – если я хотя бы раз ошибусь, то наказывайте меня по полной программе, а уж если выяснится, что я правила знаю лучше, чем ваш постовой, то придется вам мне права возвращать. И «дуэль» состоялась! Победил, разумеется, Басов, у которого была феноменальная память и великолепная реакция, – отобравший у него документы гаишник был посрамлен и подальше от конфуза передвинут начальством вниз по службе. А Басов вернул себе права и благополучно отправился путешествовать по Европе.

Тяга к «пижонству» была у Басова необыкновенная, и в связи с этим ему в жизни часто случалось попадать в разные анекдотические ситуации.

Говорят, что однажды во время съемок в Прибалтике кто-то из басовской киногруппы попросился в один из частных домов в местечке, где шли съемки, по, как говорится, небольшой нужде. Вернувшись из «отхожего места», коллега просто места себе не мог найти и звал всех пойти посмотреть это уникальное произведение – роскошный унитаз фирмы «Мейссон». Басов, питавший слабость ко всему исключительному, бросился наверх дома, чтобы хорошенько рассмотреть это чудо иностранной техники. И унитаз его сразил – он был то ли синий, то ли голубой, какой-то особой изысканной формы и производил невероятно благородное впечатление. Басов захотел срочно приобрести его – он пошел к хозяевам дома, в считаные минуты обо всем с ними договорился и выложил за новое приобретение целую кучу денег. «Раритетный» унитаз тщательнейшим образом упаковали и доставили в Москву, где он был спрятан в специальном сундуке и дожидался своего часа, – в то время Басовы ждали получения новой квартиры. Их прежняя, небольшая для разросшейся семьи, квартира на «Мосфильме» уже становилась мала, и Басовы жили в ожидании переезда. А пока, когда к ним еще по старому адресу приходили обычные гости, одним из обязательных домашних аттракционов стала демонстрация унитаза – вновь пришедшим с великой торжественностью и на полном серьезе гордо демонстрировали лежащее на дне сундука чудо иностранной сантехники. Вскоре Басов с домочадцами переехали наконец-то на улицу Горького, и в новой квартире был затеян грандиозный ремонт, во время которого и случилось «несчастье», – рабочие, устанавливавшие знаменитый басовский унитаз, что-то в нем повредили, и пользоваться им уже было невозможно. Басов был в отчаянии и позвонил одному из своих друзей. «Все, – сказал он убитым голосом, – теперь на унитазе можно разве что сидеть, как на стуле, вот только где?» – «А ты поставь его на балкон, выходи, садись и смотри на Кремль», – посоветовал приятель. «Это мысль», – сказал Басов, и, говорят, он так и сделал.

А еще говорят, что Басова в числе других режиссеров должны были однажды наградить орденом, но по стечению обстоятельств – обычному, к слову сказать, для него – незадолго до этого важного события Басов что-то такое совершил. Что-то, что весьма раздосадовало высокое начальство. И в результате решено было Басова примерно наказать – вместо ордена отметить почетным знаком «отличник-кинематографист». Новость быстро долетела до Басова, и поэтому, когда директор студии пригласил его на торжественное вручение правительственных наград в свой кабинет на «Мосфильме», Басов резко ответил: «Я не нумизмат, я значки не коллекционирую, а единственная награда, которую я могу принять от советской власти, – орден Ленина».

Эпилог

Последние годы Басов прежде всего был отцом. Возможно, он хотел доказать, что сможет прожить один и воспитать детей без посторонней помощи. А может быть, он устал пытаться быть счастливым и хотел просто жить – работать в кино, растить детей. Во всяком случае, он все делал с утроенной энергией, и многим даже казалось, что Басов «размножился» – и без того никогда не отличавшийся умением быть незаметным, он заполнил собою все, при каждом удобном случае выступая по радио или в телевизионных передачах. Он без устали снимался в картинах коллег-режиссеров. У него даже спрашивали: «Когда вы успеваете читать все эти сценарии?», на что он вполне серьезно отвечал: «А я их и не читаю». Создавалось впечатление, что он довел процесс съемок до автоматизма – честно делал свою работу и обеспечивал детям достойное существование. А дети росли: Саша метался в поисках жизненного пути, Лиза мечтала стать балериной и поступила в Вагановское училище, и теперь Басов при каждом удобном случае снова отправлялся в Ленинград – навестить дочь, проверить, как она там. У него по-прежнему хватало энергии на все и всех, но, кажется, это был уже другой Басов.

Алевтина Кунгурова, работавшая с ним на картине «Комета» рассказывала:

«Басов меня поразил. По какой-то киношной легенде я представляла себе другого человека – открытого, светлого, искрящегося жизнелюбием и юмором. Он и был таким, но лишь на съемочной площадке, пока снимали эпизоды с его участием, – каждый дубль был почти откровением и маленьким шедевром. А как только свет гас, Басов становился собранным, сдержанным, закрывался – он курил одну сигарету за другой, не выбрасывая первую, прикуривал следующую, и так без конца, тоже было и с кофе – пил чашку за чашкой, всегда просил сделать покрепче. Я никогда не видела его в компаниях – а ведь в «Комете», где играли Рудольф Рудин, Наталья Мартинсон, Валентин Смирнитский, Анатолий Кузнецов, Дмитрий Золотухин, Алена Беляк, Ричард Викторов собрал не только блестящий актерский состав. По негласной режиссерской традиции Викторов, не игравший в своих фильмах сам, иногда приглашал в картину коллег-режиссеров. И поэтому в «Комете» работали Чулюкин, Арсенов, Басов – все добрые старые друзья.

Мы снимали фильм в Ялте, летом, и все герои картины – отдыхающие, приехавшие полюбоваться на редкое явление природы – комету, которая должна была показаться на здешнем небосклоне, а это случалось один раз в несколько веков. И предприимчивый сторож, охранявший после киношников реквизит – построенный специально для съемок корабль, – придумал сдавать эту «жилплощадь» курортникам. В картине было много и смешного, и грустного, и Басов был таким – острым, ироничным на площадке и сдержанным и даже немного отстраненным в минуты отдыха. Владимир Павлович был невероятно пунктуален, сказано быть в восемь на съемках – по нему можно было часы проверять. Но заканчивалась работа, и он исчезал, и никто не знал, где и как он проводит свое свободное время.