Читать книгу "Как я стал боевым магом - Игорь Осипов"

– А что такое мертвые слова? – спросил я у домового.

– Не ведаю.

– Спасибо, дед, – поблагодарил я, а потом произнес для всех присутствующих: – На месте разберемся. Поехали.

Ехать пришлось долго. Пока из города выбрались, пока до нужной магистрали доехали, пока к мосту подрулили, а там еще напасть – негде развернуться. В общем, часа полтора ушло. Бойцы все спали, Белкина сидела и медитировала с воткнутыми наушниками, я ковырялся в телефоне.

Когда двинулись вдоль трассы на запад, я всех растолкал. Начали глядеть в оба. Ну, кроме Александы, конечно. Покатились не быстро, километров тридцать в час, внимательно осматривая округу. В какой-то момент Карасев меня тихонько окликнул и показал на большую кучу бревен, которые на деле оказались старыми, почти сгнившими телеграфными столбами. Мы остановились и вышли. Это и в самом деле походило на мертвую тропу воздушных слов.

– Ну что, рискнем? – нарочито бодро спросил я.

Белкина пожала плечами:

– Этот путь ничем не хуже других.

– А как же моя машина? – засуетился Манкин.

– Да закрой ты ее на сигналке. Никто не тронет. Это трасса, а не плохой район города. Здесь либо промчатся, не заметив, либо подумают, что в кусты пошли по нужде.

– А вдруг…

– Хочешь, оставайся. Мы сами пойдем. Пособираем грибы и вернемся. Скажем, подарок от лешего.

Он немного поколебался, а потом начал доставать вещи.

Мы тоже экипировались, распихав все по объемным рюкзакам. Даже спальники приторочили. Но прошли по лесу недолго. Смысла не было. Ни четких указаний пути, ни «встречающих делегаций», а осенняя ночь уже приближалась. Хорошо, что обошлось без дождя.

Отойдя от трассы чуть больше двух километров, мы разбили лагерь. Я с Иваненко развернул большую туристическую палатку. Палатка была трехместная, даже трехкомнатная. Одну отдали Александре, а остальные для мужиков. Дежурить решили по двое. Бойцы в одну смену, я с Манкиным в другую.

Пока раскладывали вещи, Карасев натаскал сухих веток. Запалили костер. На воткнутые палки с перекладинками положили шампуры с мясом. Казалось бы, много всего лишнего набрали, но выручало чародейство. Еще на сборах показали, как уменьшать вес ноши. Обычный телекинез. Тянешь одну нить силы к крепежам – кольцам на рюкзаке, а вторая отталкивается от грунта, перераспределяя часть нагрузки. Энергии такая штука тянет много, но зато позволяет загрузить с десяток лишних килограммов. Я так всех облегчил, не зря же по дороге заряжался как аккумулятор.

Генератор силы мы тоже взяли, как и маленький японский бензоагрегат на киловатт. Их тащили на лямках по двое. Я так и рассчитывал, что посидим на месте денька три, а потом тронемся обратно, если никого не встретим.

Стемнело. Я раскидал в радиусе двадцати метров несколько светлячков, зажег в палатке кемпинговые фонари. Но все же центром лагеря стал жаркий костер. Он играл нашими тенями на стволах сосен и бросал искры в бесконечное небо. Те устремлялись вверх под треск горящих веток и напоминали мерцающие звездочки. Вторая партия мяса уже подходила к стадии готовности, разливая по поляне дивный аромат. Свою нотку привносил тихо тарахтящий генератор, на удивление гармонично вплетаясь в ночную тьму.

– Кто-то идет, – тихо сказала Белкина.

– Человек?

– Похоже, но есть еще что-то в нем.

– Далеко?

– Триста метров отсюда. – Она качнула головой в лес.

– Что не так?

– Я его давно веду. Он сначала топал вдоль трассы, примерно в полукилометре от нее, а потом свернул к нам. Но я не почувствовала его появление на дальних подступах. Я в такой глуши чую людей далеко, даже проезжающих по дороге. А он словно ниоткуда возник. Хотя могла просто проворонить его вхождение в радиус.

Я подал знак солдатам, а сам подготовил заклинание фокусного импульса и заготовку щита, оставалось только пустить в них силу. Бойцы, придерживая пальцами предохранители, чтоб они не клацнули на весь лес, перевели их на автоматический огонь. Достала пистолет Белкина. Патроны давно загнали в каналы ствола, хоть это и не положено, но тут каждая доля секунды может стать решающей. Испуганный Манкин заозирался по сторонам.

Наконец гостя заметили. На поляну почти бесшумно вышел невысокий старик с белой щетиной на морщинистом лице. Одет он был в старые штаны, резиновые сапоги и серое пальто, в каких ходили еще во времена СССР. В руках небольшая сумка.

– Здоро́во, мужики, – заговорил старик немного шепелявым голосом. – Мне бы к огоньку присесть, я заблудился чуток. Машину где-то поставил на просеке, а где, не помню. Замерз совсем, а тут глянул, костер горит, да еще гирлянда разбросана по округе.

Я вздохнул с облегчением. Солдаты поставили автоматы на предохранители. Только Белкина замерла как статуя, а потом стала водить головой из стороны в сторону, будто впала в транс, словно стараясь услышать что-то потаенное.

– Садись, отец, – произнес я, указав рукой на свободное место.

Иваненко отошел в сторону и стал всматриваться в лес. Сейчас была его очередь контрольного обхода вокруг нашей стоянки.

– А вы чой-та с оружием? Учения, что ль? – поинтересовался дед.

– Да, отец, учения.

– А ну и правильно. А я вон чуток с собой захватил. Будете пить? Оно к мясу самое то будет.

– Нет, отец. Служба, – ответил я, привстав со своего места.

Старик кивнул головой.

В следующий миг меня отшвырнуло в лес. Взвизгнула Александра, заорал, а потом замолчал Манкин. Когда я поднял голову с палой хвои, то увидел, как оседает на землю Карасев.

А старик нагнулся над судорожно дергающимся Манкиным. Пальцы на его вытянутых руках были скрючены. От них падали белые искры, впитываясь в тело Манкина, как снежинки в лужу. Я хотел ударить старика импульсом, но меня снова приложило о ствол дерева. В голове потемнело. Собранная мной сила стала утекать как песок сквозь пальцы.

Застрочил и сразу заглох автомат Иваненко, не причинив страшному гостю никакого вреда.

Я все же собрался и ударил силой по старику. Тот уже вытянул руку над Белкиной, но импульс заставил его вскричать и направиться ко мне. Движения деда были резкими. Я едва успевал следить за ним.

Старик подскочил совсем близко. Вокруг него загорелось бледное сияние. Тело перестало слушаться, как парализованное. А потом он схватил меня за горло.

– Чародей, ты так глуп, так наивен.

Я хотел его послать подальше, но не мог шевельнуться.

– Чародей, ты будешь прекрасен в своей агонии. Смотри же.

Он приподнял меня над землей и с силой насадил на обломанную ветку сосны как на штырь. Боль прошла через тело от раненого плеча. Только чудом я не потерял сознание и не умер от болевого шока. А потом боль куда-то ушла. В голове стало ясно и чисто, словно не я истекал кровью, как нанизанная на иголку бабочка.