Читать книгу "Элеанора и Парк - Рейнбоу Рауэлл"

В старом доме Бен не заходил в подвал даже чтобы положить одежду в стиральную машину. А тот подвал был по крайней мере сухим и в основном благоустроенным. Бен боялся мышей — обычных и летучих — пауков и всего, что начинало двигаться, едва выключался свет. Ричи уже дважды наорал на него за попытки спать на верхней ступеньке лестницы.

Ананас прибыл вместе с письмом от их дяди и его жены. Мама первой прочитала письмо и прослезилась.

— О, Элеанора! — возбужденно сказала она. — Джофф предлагает тебе приехать на лето. Он пишет: у них в университете есть программа, лагерь для одаренных старшеклассников…

Элеанора даже не успела подумать о том, что это означает — Сент-Пол,[89] лагерь, где никто ее не знает и где никто не будет Парком, — как Ричи тут же встрял.

— Ты не можешь отпустить ее одну в Миннесоту.

— Там мой брат.

— И что он знает о девочках-подростках?

— Я ведь жила с ним, когда училась в старших классах.

— Угу. И он допустил, чтобы ты залетела.

Бен лежал поверх ананасной коробки, а Мэйси пинала его по спине. Оба орали.

— Это всего лишь гребаная коробка! — рявкнул Ричи. — Если б я знал, что на Рождество вы хотите получить коробки, то сэкономил бы кучу денег.

И все вдруг замолчали. Никто не ждал, что Ричи купит рождественские подарки.

— Я хотел подождать до утра Рождества, — сказал он, — но меня тошнит от всего этого.

Ричи сунул в рот сигарету и надел ботинки. Они услышали, как открывается дверь его фургона, а потом Ричи вернулся с большим пакетом из «ShopKo» и принялся выкидывать на пол свертки.

— Маус, — сказал он.

Грузовик с дистанционным управлением.

— Бен.

Большой игрушечный гоночный трек.

— Мэйси… раз уж ты любишь петь… — Ричи достал детский синтезатор. Кроме шуток: игрушечный электронный синтезатор. Он был, видимо, не самой лучшей марки, но все же. Ричи не бросил его на пол, а протянул Мэйси.

— И Ричи-младший… где Ричи-младший?

— Я его уложила поспать, — сказала мама.

Ричи пожал плечами и швырнул на пол плюшевого медведя. Сумка была пуста, и Элеанора ощутила холодок облегчения.

Потом Ричи открыл бумажник и вытащил банкноту.

— Вот, Элеанора, держи. Купи себе какую-нибудь нормальную одежду.

Она взглянула на мать, стоявшую в дверях кухни, бледную. Потом подошла и взяла деньги. Пятьдесят долларов.

— Спасибо, — ровно сказала Элеанора. Вернулась к дивану и села. Младшие открывали свои подарки.

— Спасибо, папа, — беспрестанно повторял Маус. — О боже, папа, спасибо!

— Да не за что, — сказал Ричи. — Не за что. Это ведь Рождество.

На следующий день Ричи остался дома и наблюдал, как дети возятся со своими игрушками. Возможно, «Сломанный Рельс» был закрыт в Рождество. Элеанора ушла в спальню, желая убраться подальше от него. И подальше от нового синтезатора Мэйси.

Она устала скучать по Парку. Ей просто хотелось увидеть его. Даже если он считал ее психопаткой, которая пишет сама себе неграмотные гадости. Даже если в прошлом он целовался взасос с Тиной. Ничто из этого не было настолько ужасным, чтобы Элеанора расхотела видеться с ним. И так ли оно ужасно само по себе? — размышляла она.

Может, ей просто пойти к нему прямо сейчас и сделать вид, что ничего не случилось? Не исключено, что она бы так и сделала, не будь это канун Рождества. Интересно, почему Иисусу нет до нее дела?

Через некоторое время мама сообщила, что они едут в магазин — за продуктами для рождественского обеда.

— Я присмотрю за детьми, — сказала Элеанора.

— Ричи хочет, чтобы мы поехали все вместе, — сказала мама, улыбаясь. — Всей семьей.

— Но мам…

— Не надо, Элеанора, — мягко сказала она. — У нас хороший день.

— Мам, перестань. Он же весь день бухал.

Мама покачала головой.

— Все будет в порядке. Ричи отлично водит.

— А ты оправдываешь его вождение в пьяном виде.

— Ты просто не можешь смириться? — сказала мама тихо и зло. Вошла в комнату и закрыла за собой дверь. — Послушай. Я знаю, что у тебя… сложный период в жизни. Но у всех остальных в этом доме сегодня отличный день. Мы семья, Элеанора. Все мы. И Ричи тоже. Мне жаль, что это причиняет тебе боль. Мне жаль, что наша жизнь не идеальна. Но это теперь наша жизнь. Перестань постоянно делать козью морду. И не пытайся разрушить эту семью. Я тебе не позволю.

Элеанора стиснула зубы.

— Я должна думать обо всех, — продолжала мать. — Ты понимаешь? Я должна подумать о себе. Через несколько лет ты станешь сама себе хозяйка, но Ричи — мой муж.

Это звучит почти разумно, подумала Элеанора. Если только не знать, что мамина рациональность — обратная сторона безумия.

— Поднимайся, — сказала мать, — и надевай пальто.

Элеанора надела пальто и новую шапку и следом за братьями и сестрой залезла в кузов «Исудзу».

Они приехали в «Food 4 Less», Ричи остался в машине, а остальные отправились в магазин. Оказавшись внутри, Элеанора сунула скомканную пятидесятидолларовую бумажку в руку матери.

Та не сказала «спасибо».

Парк

Они делали покупки для рождественского обеда, и это заняло целую вечность, потому что мама всегда нервничала, когда собиралась готовить для бабушки.

— Какие начинки любит бабушка? — спросила она.

— «Пепперидж Фарм», — отозвался Парк, толкая тележку.

— «Пепперидж Фарм ориджинал»? Или «Пепперидж Фарм зерновой»?

— Не знаю… ориджинал.

— Так не говори, если не знаешь… Слушай, — сказала мама, глядя поверх его плеча. Там твоя Элеанора.

«Эл-ла-но»…

Парк резко обернулся и увидел Элеанору. Она стояла возле мясного прилавка в компании остальных рыжих детей. Хотя по яркости волос им было далеко до Элеаноры. Им всем.

К тележке подошла женщина и положила туда индейку. Видимо, мама Элеаноры, подумал Парк. Она выглядела точно так же, только более осунувшейся и мрачной. Как Элеанора, только выше. Как Элеанора, только усталой. Как Элеанора, пережившая падение.

Мама Парка тоже смотрела на них.

— Мам, пойдем, — прошептал он.

— Разве ты не хочешь поздороваться?

Парк покачал головой, но не отвел взгляд. Едва ли Элеанора будет рада его видеть. И даже если будет — он не хотел создавать ей проблемы. Что, если ее отчим тоже здесь?