Читать книгу "Одиночный Дозор - Акилле Кампаниле"

Так бывает. Никите рассказывали об этом старшие товарищи. Кого-то инициация ломает. Ленька Вересаев, которому едва исполнилось девятнадцать, принял ее на ура, увидел невероятные перспективы и, упиваясь возросшими возможностями, кинулся набивать себе шишки, чтобы лет через пятьдесят стать уравновешенным, думающим, истинно Светлым Иным и, возможно, одним из лучших дозорных, если он выберет этот путь.

Никите в свое время инициация помогла все расставить по местам. Ну, почти все. Он перестал ощущать себя изгоем, как это нередко бывало с ним в родном городе, его перестало тревожить ощущение своей необычности, неравноценности по отношению к окружающим, смутные сны обрели смысл, отступила Тьма, которая раньше все время рвала ему сердце в борьбе со Светом. Став Светлым Иным, Никита раз и навсегда вздохнул с облегчением.

Трофиму инициация испортила все. Светлый маг-наставник не разглядел необычного перевертыша, и вина его в том невелика. До недавнего времени считалось, что способность оборачиваться деревьями, замшелыми валунами и прочими неодушевленными предметами и растениями Светлые Иные утратили давным-давно. Трофиму досталась очень мощная магия, очень древняя, но, увы, замкнутая на себя. Превратить человеческое тело в волчье гораздо проще, чем обернуть плоть в нечто условно живое. Вся Сила, которая есть у Иного, уходит на эту трансформацию и поддержание сумеречного облика. Трансформировавшись, он больше ничего не может.

Заклинания произносятся вслух. Знаки изображаются пальцами. Амулеты Иные носят на шее или на пальцах в виде колец, на запястьях – в виде браслетов, на поясе, на лодыжке, в пупке, в конце концов! В последнее время юные ведьмы и волшебницы просто помешались на пирсинге! В некоторых обрядах нужна кровь Иного или волосы. В облике зверя или птицы анимаг обретает новые возможности или Силу…

Трофим умел становиться деревом и обратно человеком. Вокруг все ахали. Научный отдел Ночного Дозора млел от восторга, со всего мира съезжались почтенные старцы – Светлые архивариусы. Они кивали головами, цокали и вносили важные поправки в древние манускрипты, написанные на всех языках мира. Пресветлого Гесера поздравили с необычным приобретением. Инквизиция добилась допуска к необычному Иному целой экспертной группы, Темные шпионили за происходящим всеми доступными средствами.

Тем временем от Трофима ушла жена, ему пришлось уволиться с кафедры и глубоко задуматься над тем, куда себя применить. После инициации мир людей стал ему не так интересен. А мир Иных не принял его по объективным причинам. Представьте, что к вам в отдел устроился на работу осьминог. Да, вы знаете, что он разумен, вы очень лояльны к его вере в Восьминогого Дивнопода, не страдаете ксенофобией и искренне хотите помочь ему влиться в коллектив. Но вряд ли вы оформите его бухгалтером – щупальцами не нажать ни одной клавиши на компьютере. Даже голосовой интерфейс в данном случае бесполезен. Возможно, раньше – тысячелетия лет назад – его обучили бы другие осьминоги, но сейчас таких не осталось. И даже если благодаря мощному интеллекту он все-таки освоит бухучет, ситуация все равно зайдет в тупик. Жестовая речь, разработанная специально для него, поможет такому сотруднику в простейшей коммуникации с сослуживцами, но не в произнесении заклинаний. Здоровый, амбициозный и чертовски умный осьминог, оказавшись среди волшебников, все равно будет чувствовать себя чужим и даже хуже того – неполноценным!

Никита тщетно пытался вспомнить из личного дела, когда именно Трофима инициировали. Не так давно, это факт. Может, лет пятнадцать-двадцать назад. И все это время он, понимая, что ни Светлые, ни Темные ему в этом деле не помощники, непрерывно думал и искал пути взаимодействия с Сумраком и с миром людей. Недавнюю встряску Сумрака, после которой все пришло в движение, он действительно мог принять за свой единственный шанс…

Знал ли об этом Басоргин, когда организовывал заведомо провальную охоту на Проповедника? Скорее всего. А вот какова была конечная цель офиса – досаждать Темным с помощью Проповедника как можно дольше или действительно дать Трофиму шанс, – это большой вопрос.

– Извини, – сказал Никита и опустился на указанный стул.

Трофим сходил к компьютеру за вторым стулом и сел напротив. Их разделяла узкая столешница.

– Итак?

Почти красивое лицо, обрамленное волнистыми русыми волосами, портило скучающее и какое-то капризное выражение. Однажды Никита по настоянию Басоргина читал новичкам лекцию об эмоциональном выгорании у Иных и людей и сейчас остро испытывал желание прочесть ее еще раз – персонально для Трофима. Только подготовиться следовало гораздо серьезнее. Высокий индекс интеллекта так и светился на лбу собеседника, расчерченном мелкими, едва заметными морщинками.

– Мне нужно кое-что найти в Сумраке.

– Не слишком вежливо начинать разговор со слов «мне надо».

– А не до вежливости мне! – отмахнулся Никита.

– Заметно. Ты пришел сюда, потому что это единственное место, где тебя не будут искать? – задумчиво уточнил Трофим.

– И поэтому – тоже.

– Что натворил, дозорный? Не сочти за праздное любопытство. Мне очень интересно, что еще ваша контора считает незаконным и противоречащим Великому Договору?

– Я тебе потом расскажу, Трофим. Сначала давай о тебе поговорим. Ты много лет искал возможность хоть что-то предпринять, оказавшись на первом слое в трансформированном облике. Те «воздушные корни», что я видел, пройдя в Сумрак глубже, – это система поиска или считывания и передачи информации, верно?

– Так вот как это выглядит со стороны… Если очень обобщенно, то да, верно. Сразу оговорюсь, тебе ее не понять и никому из вас ею не воспользоваться. Оставьте меня все в покое. – Он поставил локти на стол и уронил голову на руки.

Этим днем в офисе Ночного Дозора у него состоялся нелегкий разговор с начальством. Оказавшись изгоем в мире Иных, Трофим тешил себя надеждой реализоваться через людей и остаться при этом вне системы, а если повезет – выстроить собственную. Не вышло.

– Трофим, мне действительно нужна твоя помощь, – сказал Никита. – Сумрак необъяснимо меняется. Никто этого не видит, кроме случайных свидетелей, а свидетелям тем – грош цена! Бабка в старческом маразме и оборотень, который… ну, в общем, это долгая история.

– Сумрак всегда меняется. Он течет по-разному.

– Куда течет? – быстро спросил Никита.

Трофим откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и тускло посмотрел на собеседника.

– Представь, что ты слышишь каждый миллиметр продвижения крови по сосудам и капиллярам и подобно вампиру чувствуешь жизненную силу, движущуюся вместе с ней… Не получится у нас разговор, Никита.

– А надо, чтобы получился! – Сурнин легонько стукнул по столу ладонью. – Представь хоть на минуту, что кто-то – например, я, – тоже перекидываюсь в дерево! И я как никто тебя понимаю, сочувствую и все такое! У тебя тут что, полным-полно собеседников каждый день, которые жаждут выслушать результаты твоих долгих измышлений?