Читать книгу "Криминал на лабутенах - Дарья Калинина"

– Но я-то не знала, что это все спектакль. Подумала, что папа разволнуется. Ведь обязательно начались бы всякие дознания, допросы, протоколы. А папа был только что после инфаркта, я боялась, что полицейские и их допросы могут папе повредить.

Пока Мариша объясняла, в голове у нее стучала одна мысль. Какие же папа и Алиска, оказывается, гнусные заговорщики. Они все это время просто манипулировали Маришей!

– Когда с тобой не получилось, пришлось мне позвать уборщиц, – продолжала Алиска. – Я была уверена, что хоть они смекнут, что дело неладное и надо звонить в полицию. Нет! Эти бабы оказались даже тупей тебя! Ты хотя бы ничего не стала в квартире трогать, а эти все вымыли, вычистили до блеска, не оставили никаких следов преступления. И что было делать папе? Как отдавать долг, который отдавать не хочется? Папа был в отчаянии. Возможно, это и спровоцировало второй инфаркт. Ты спровоцировала!

Это было уже настолько возмутительно, что Мариша не стала терпеть и воскликнула:

– Ну уж нет! Если так рассуждать, то в смерти папы виноват Анджик!

Теперь и Анджик активизировался.

– Чего это ты мне навесить хочешь? – вскочил он на ноги из глубокого кресла, в котором пребывал с момента своего возвращения в отчий дом. – При чем тут я?

– А кто звонил отцу по телефону и пугал его?

– Откуда я знаю, кто ему звонил!

– Ты и звонил.

– Нет!

– Да! Я нашла свидетельницу, которая показала, как ты украл у нее телефон. И с этого телефона сделал звонок папе и пугал его похищением Алисы!

Анджик повертел пальцем возле виска. Жест достаточно красноречивый, чтобы Мариша поняла, какого он мнения о ней самой и ее умственных способностях. Она не собиралась так легко сдаваться, но тут неожиданно в их перепалку вмешалась Алиса.

– Вы оба говорите сейчас не о том, – заявила она. – Звонил, не звонил… Какая разница? Папа умер. Всё! Его уже не воскресишь. Нам теперь надо подумать, как исполнить его последнюю волю.

– Какую именно?

– Как нам сделать, чтобы не возвращать его долг.

И прежде чем кто-то сумел что-либо предложить в ответ, Алиска воскликнула:

– Предлагаю сказать, что деньги украдены. И ты, Мариша, это тоже подтвердишь.

Марише такое предложение совсем не понравилось. К тому же она считала, что это не выход.

– Вы с папой изначально затеяли глупость. Ну и что с того, что деньги украдены? Саму квартиру продать можно. Уверена, папин кредитор именно этот выход из положения и предложил бы.

– Брось! Ты что, не понимаешь папин расчет? Тот человек, которому папа был должен, он не стал бы так поступать. Это же его старый друг. И он слишком порядочен, чтобы требовать от папы подобное. Папа на его благородстве и хотел сыграть. Мол, такой я бедненький, обокрали меня, неужели ты – мой старый и лучший друг – станешь требовать с меня в такой ситуации старый должок? Неужели не простишь?

Постепенно до Мариши доходило, что затеяли ее папа и сестра. И с каждым словом Алиски на душе у нее становилось все гаже. Мало того, что они действовали за спиной Мариши, сговорились между собой и использовали Маришу втихомолку, как пешку. Но они еще и задумали подлое дело. Обмануть человека, который поверил отцу и одолжил ему кругленькую сумму, причем без всякого залога или иного обеспечения.

И в голову Мариши полезли всякие нехорошие мысли насчет Алиски и степени ее искренности.

– А ты мне не врешь? – прищурившись, взглянула Мариша на сестру. – Может, папа тебя ни о чем не просил? Может, и долга никакого не было?

– Можешь проверить каждое мое слово.

– Как?

– Скажу тебе имя человека, которому папа был должен. Поговори с ним, и все сама узнаешь. Только я тебя очень прошу, не говори ему, что деньги у меня.

– Не обещаю этого.

– Тогда и я от всего отопрусь! Никаких денег у меня нет, знать я ничего не знаю.

– Алиса! Как ты можешь?

– А что? Папа сам так хотел! – закричала Алиса. – И вообще, эти деньги наши с тобой по праву.

– Они не наши. Они принадлежат тому человеку, у которого папа их одолжил.

– Для нас одолжил! Папа хотел, чтобы деньги нам с тобой достались, его дочерям, а не чужому человеку. Ради этого папа все и затеял.

Мариша не знала, что ей и сказать.

– Говори имя папиного кредитора, – хмуро произнесла она. – Поговорю с ним, потом и решим.

Алиска недовольно нахмурилась и сказала всего два слова:

– Георгий Андреевич.

И в ту же минуту Мариша поняла, что, скорее всего, сестра сказала ей правду. Мариша и сама встречала этого Георгия Андреевича у папы. Она знала этого человека. Знала и его жену. Знала их отношение к папе – очень теплое, дружеское и участливое. И знала, что они оба очень обеспеченные люди, ученые, преуспевают в своем деле и имеют соответствующее вознаграждение за труды.

Да, этот человек мог дать отцу в долг крупную сумму. Дать без всякого залога и даже расписки. И возможно, папа впрямь решил, что хорошо обеспеченный друг может пережить потерю этих денег без особого напряга. Могло такое быть, могло. Папа к старости стал очень своеобразно относиться к деньгам.

К примеру, сидя на тугой кубышке, он не упускал случая, чтобы не потрясти свою старшую дочь – Маришу. Изображал перед ней нуждающегося и крайне стесненного в средствах человека. Именно Мариша платила по всем папиным счетам, не беря от отца ни копейки и свято веря, что он живет на одну лишь пенсию, очень и очень скромную к тому же. А на самом деле деньги у отца водились и, как теперь выяснилось, деньги немалые. Однако папа пользовался любой возможностью, чтобы не платить самому, а по возможности жить за счет другого человека.

Розовые очки у Мариши с носа давно свалились. И своего отца она идеализировать прекратила. Почти прекратила. То же самое касалось и ее сестры, которая, очень похоже, пошла в этом плане в отца. Но все же Мариша не стала принимать окончательного решения, пока не поговорит с самим Георгием Андреевичем и не выяснит у него все хорошенько.

Перед тем как проститься с сестрой, Мариша достала из сумки аккуратно завернутый осколок флакона духов, найденный на квартире Лены. «Ночь души», такое название значилось на флаконе. Стоило сыщице развернуть целлофановый пакетик, как по комнате немедленно распространился аромат мяты и пачули.

Глядя на сестру, Мариша спросила у Алиски:

– Твои?

– Мои. А что?

– Ничего. Просто хотела узнать, какие духи в твоем вкусе.

Мариша не сказала сестре правды, по какой причине ее в последнее время столь интересуют различные парфюмерные композиции. Алиска вышла из доверия у старшей сестры. И Мариша считала, что нечего ей говорить о поисках обладательницы стойкого аромата из смеси запахов розы и лилии. Но именно с этой женщиной Марише хотелось бы познакомиться сильнее всего. Ведь именно эта женщина находилась с ее отцом перед тем, как тому стало плохо. Ее запах настолько сильно впитался в одежду отца, что его учуяла даже медсестра «Скорой».