Читать книгу "Великие любовницы - Эльвира Ватала"

Видите, какое непритязательное письмо мужчины к женщине, а не подданного к королеве. Слог даже не нужно из любовной книжки переписывать, чем он ближе к жизни и натуральной любви, тем лучше. Елизавете очень нравилось быть просто женщиной, а что может быть лучше, к тому же быть женщиной обожаемой. Всю жизнь к этому чувству стремилась наша Екатерина Великая, но ее любовники часто искали свои предметы любви на стороне, и Екатерина оставалась, как говорится, с носом. Она, конечно, проблемы из этого, во всяком случае внешне, не делала. Меняла фаворитов, как перчатки, и все. Елизавета Английская жаждала любви во имя ее самой, а когда так не было, а кроме одного случая, никогда не было, то она видимое выдавала за действительное, и всем было хорошо. В самом деле, что может быть приятнее, когда двадцатилетний пасынок ее старого любовника Лейчестера обращался с нею, как с молодой любовницей. Весь арсенал любовного кокетства пущен в ход. Тут и вечные капризы, и смены плохого настроения, и шутливые потягивания за ухо «гадкого мальчика», и невинные пожатия ручками, и невинные поцелуи в щечку. И только после всех этих долгих и умасливающих душу и сердце предварительных «увертюр» наступала ночная пора игры в карты. Тут уже только вдвоем, только тет-а-тет, она, почти шестидесятилетняя могущественная королева, и двадцатилетний Эссекс. Играли долго, всю ночь, в упоении и… и… Елизавета очень старалась, чтобы во время этих ночей не свалился ее рыжий, хорошо сделанный парик и не обнажил бы ее седые волосы. Мальчик, подобно нашему Платону Зубову, ставшему в возрасте двадцати двух лет самым могущественным любовником шестидесятичетырехлетней Екатерины Великой, хорошо усвоил одно правило: «Лей как можно больше елея, воды, то бишь глагола „люблю“ во всех его синонимах, и успех тебе обеспечен. Королева все примет за чистую монету». Она и прощает ему все. Даже то, что «мальчик» без ее на то согласия и разрешения вдруг тайно женится на вдове, причем, богатой вдове, леди Сидней. Сначала, конечно, ярость Елизаветы приобрела грозные формы, и неизвестно, сколько своих носовых платков она искусала, но, наверное, много. Потом решила сослать куда подальше своего неверного любовника, а потом трезвый умысел и мышление взяло свое, особенно, когда Эссекс стал уверять Елизавету, что его супружество — это так, пустяк, «малое пиво», как говорят поляки, и разве может сравниться его глубокое и всепоглощающее и всепожирающее чувство любовника к ней, неотразимой Елизавете! Елизавета поверила, согласитесь, без веры жить трудно, а ей очень хотелось верить и не ошибиться в своем «последнем капризе», как придворные называли Эссекса. До сих пор она любила по-настоящему, серьезно только одного человека — Роберта Лейчестера. Их чувство зародилось, когда оба, она семнадцатилетней девочкой, а он в таком же возрасте юношей, сидели в тюрьме Тауэр и ждали или ласки судьбы, или грозного наказания — лишения голов. Они очень сдружились и сблизились друг с другом. До конца жизни, когда уже угаснут их чувства любовников, Лейчестер, как наш Потемкин у Екатерины Великой, останется лучшим ее другом. Подобно нашей Екатерине, она тоже будет с великим прискорбием оплакивать его смерть. Подобные до конца верные и преданные друзья встречаются редко на земном шаре. Королева это знала, и для нее Лейчестер был всегда первым лицом, хотя только конюшим, в государстве и в ее сердце.

Почему-то почти все любовники Елизаветы тайно от нее женились на своих избранницах. О причинах, конечно, можно догадаться, не всех же может устроить «неполный» сексуальный контакт с женщиной из-за ее дефекта врожденного. Лейчестер женился даже дважды, а правильнее, трижды, но второй брак был специально так неформально устроен, что его ни в коем случае нельзя было признать за брак. В первый раз Лейчестер женился молодым юношей, сгорая от горячей любви к семнадцатилетней Ами Робсарт. Но потом вдруг, когда по-настоящему разгорелось чувство Лейчестера к Елизавете и когда он лелеял невозможные планы стать ее мужем и вместе Англией управлять, леди Ами вдруг чувствует необыкновенную холодность супруга. Словно это совсем другой человек. От тоски, печали, ущемленного самолюбия, одиночества в ней развивается психическая болезнь, что какой-то писатель, кажется, Вальтер Скотт, так нам романтично описал, особенно ее муки, а отсюда и рак груди. Ами обречена на смерть. И вдруг она падает на лестнице и ломает себе голову и умирает. Придворные шепчутся: «Это муж ее отравил по приказу королевы». Ну как после таких сплетен Елизавете выходить замуж за Лейчестера? Она покорно уступает сию кандидатуру Марии Стюарт, но Лейчестер от сей чести уклонился, конечно. В это время его вторая любовница беременеет и вскоре рожает сына Роберта, будущего знаменитого моряка и путешественника. Тогда Лейчестер делает вид, что женится на любовнице леди Шеффильд, но вместо аббата был переодетый актер. Третья любовница Лейчестера с ним беременна, а у нее уже почти взрослый сын — наш знаменитый Эссекс. И вот, чтобы спасти честь вдовы Эссекс, а попросту Летиции, он в 1578 году тайно на ней женится. Елизавета, конечно, не знала об этом, а то она бы значительно раньше удалила свою бывшую закадычную подругу со двора. И надо же, такой афронт королеве нанести: выйти замуж за ее любимого любовника! Ох, и пожалеет леди Эссекс, что поддалась соблазну неотразимого, красивого, веселого голубоглазого Лейчестера: Елизавета больше ее ко двору не примет, и напрасно сынок Эссекс в своей ладони дорогой матушкин перстенек, предназначенный для королевы, мнет.

Ну, ладно, ее любовники женятся один за другим, а она-то что? Рыжая? Рыжая, конечно, но не в этом дело. Палата лордов явно выразилась: королева должна выйти замуж, иметь наследника и обеспечить будущее английскому королевству. Представляете положение Елизаветы? Ведь если она выйдет замуж, то вся Европа, ба, Азия, ба, весь мир, включая африканские страны, узнают о ее таинственном недуге. Уж лучше ей до конца жизни оставаться девицей.

«Ваше величество, вам нужны дети», — шепчут ей министры. Она беспечно отвечает: «Вы, все мои подданные, — мои дети. А я ваша матушка. Больше мне детей не нужно». Но дурить парламент и палату лордов долго шутками нельзя. Умная Елизавета решает тянуть волынку, сколько удастся, и делает вид, что она не прочь выйти замуж. Боже, что тут началось! Сколько, оказывается, женихов у Елизаветы Великой! Это вам не героиня Гоголя, которой нос бы Ивана Петровича, а подбородок Яичницы. Тут самые могущественные, самые изысканные женихи. Во-первых, шестнадцатилетний Ян Казимир (Елизавете сорок лет) — палатин рейнский, во-вторых, наследник шведского короля Эрик. Эрик, конечно, более подходящий кандидат, ему уже хорошо писанный портрет Елизаветы выслан, он уже в Англию на очную ставку с невестой собирается, но тут умирает его отец и он становится Шведским королем Эриком XIV. И теперь у него другие матримониальные планы, и высохшая вобла, обвешанная блестящими безделушками и с кровавыми губами — Елизавета Английская, — ему уже не нужна. Филипп II Испанский, у которого уже третья жена скончалась, а вторая была сестра Елизаветы, Мария Тюдор, голос свой поднимает и вполне законно хочет согласие мира Испании с Англией путем женитьбы получить. Но лорды дико испугались уж даже самого имени Филиппа II: никто так не был в Англии непопулярен, как этот король. Ну, тогда он решил из Англии и королевы Елизаветы своего врага сделать. «Вот ведь как Филипп II меня любит, — шутила потом Елизавета, — пятнадцать раз меня жизни пытался лишить, свою „Армаду“ высылая».