Читать книгу "Хроника гениального сыщика - Артур Кангин"

После небольшой паузы динамик хорошо поставленным голосом запел:

Позови меня с собой,

Позови сквозь злые ночи!

— Рябов, это откровенный плагиат! — вскрикнул я, не успев еще вскочить с четверенек.

— Знаю… — выплюнул сыщик водоросли.

— Друзья мои… — Тихон Хренов поднялся во весь свой нешуточный рост. — Запомните! С этой минуты больше нет Мани Пугач! С челюстью от Страдивари есть только одна певица. И вы ее знаете… Это Лиза Лизкина! С челюстью от Страдивари она — гений.

Глава 41

Борода Грозного

1.

Мы с сыщиком Рябов сидели подле электрокамина и потягивали пиво «Батька Махно».

— Признаться, друг мой, — произнес детектив, — я скучаю без настоящих, чудовищных преступлений.

— Преступники как-то выродились, — поддержал его я. — Карманные воришки, хапуны депутаты… Лилипуты и гномики.

И тут в нашу дверь оглушительно постучали.

В комнату вошел невысокий жилистый человек с лицом китайца.

— Я смотритель Петропавловской крепости, — сказал он. — Три дня назад какой-то неизвестный поменял мощи Иоанна Грозного на останки Емельяна Пугачева.

— Ага?! — простонал от радости сыщик.

— Ага! — горячо поддержал его я.

2.

— Ну и какие у вас версии, акушер Кусков, — Рябов помешивал алюминиевой ложечкой чай в скоростном поезде «Красная стрела».

В этом поезде ехал и я, ваш покорный слуга, акушер Петя Кусков.

— Признаться, никаких, — огорченно развел я руками.

— А для меня это дело почти закрыто! — причмокнул Рябов, запивая печенинку «Салют». — Вы заметили китайский разрез глаз смотрителя Петропавловской крепости?

— Китайский след?

— Вот именно…

— Зачем китайцам мощи почившего монарха?

— Вот это нам и предстоит выяснить, — воинственно усмехнулся Рябов.

3.

Петербург нас встретил ледяным ветром. По брусчатке мостовой он гнал клочья грязных избирательных плакатов. Вчера здесь избрали губернатора Ленинградской области.

— Кстати, вы не слышали, — спросил меня Рябов, — кто победил на выборах?

— Маня Маньевич Жулецкий…

С плакатов театральной тумбы на нас смотрело толстое и волевое лицо нового губернатора.

— Вот к нему-то мы отправимся, — скосил на меня черный глаз Рябов.

— Сейчас шесть утра… — заметил я робко.

— Петя, поверьте мне, свежеиспеченные губернаторы просыпаются исключительно рано.

4.

В 06:00, по московскому времени, губернатор Маня Маньевич Жулецкий опустил с кровати мускулистые волосатые ноги.

Если кто-нибудь увидел его в этот миг, то был бы весьма озадачен.

На постели губернатора, на месте, предназначенном для супруги, лежали (черепом на подушке, ноги с другой стороны) останки Ивана Грозного. Сразу бросалась в глаза легендарная борода клинышком.

Маня Маньевич попил кофе с армянским коньяком и энергично глянул из окна своей шикарной квартиры.

— Ленинградская губерния теперь моя! — засмеялся он и притопнул кудрявой ногой.

И тут в его дверь грянул наш (то есть мой, акушера второго разряда Кускова и сыщика Рябова) электрозвонок.

— Во поле береза стояла! — без слов, будто намекая на что-то неведомое, пропел последний.

5.

— Шукайте китайский след, — с порога огорошил губернатора сыщик.

— Какой еще след? — не скрывая своего раздражения, спросил Маня Маньевич.

Оттеснив чиновника стальным плечом, сыскарь резко шагнул в прихожую.

— Я — инспектор Рябов, — чеканно представился сыщик. — А это мой пресс-атташе, акушер второго разряда, Петр Кусков.

— И что же вам нужно? — толстая щека губернатора нервически дернулась.

— Мы пришли к вам по делу пропажи останков Иоанна Грозного, — Рябов сделал широкий шаг в спальню губернатора, но тот массивным, хорошо откормленным туловищем преградил дорогу.

— Если вы уверены в китайском следе, зачем вы идете в мою спальню? — вопросил Жулецкий. — Записывайтесь ко мне на прием. В Смольный.

— Однако почему вы не пускаете нас в опочивальню? — Рябов выхватил именной браунинг. — Что вы скрываете?

— Я? Ничего! Помилуйте…

За три энергичных шага Рябов добрался к зловещей кровати и резко отбросил верблюжий полог.

— Кто это? — сыщик заиграл желваками.

— Ах, это?.. Мой безвременно почивший прадедушка, Амвросий Карлович Журавлев-Задунайский.

— Ваши руки, господин губернатор, — тихо произнес Рябов, доставая блеснувшие вороной сталью наручники.

— Повторяю, это мой прадедушка. Сначала я хранил его в могиле, да потом стал так тосковать, что решил держать здесь, при себе.

— Бороду Ивана Грозного я узнаю из всех бород. Она клинышком… — усмехнулся сыщик.

6.

Прошло три года.

Дело о пропаже мощей Иоанна почти забылось. Однако когда мой друг и наставник натыкался на имя Грозного, он сразу мрачнел.

— Так проколоться! — Рябов мучительно потирал виски. — Не могу простить себе китайский след…

— Кстати, зачем экс-губернатору вообще понадобились останки.

— У Нострадамуса в центурии под номер 1345 сказано, мол, кто переспит хотя бы ночь с мощами Грозного, тот и будет избран губернатором Ленинградской области.

— Только очень ненадолго, — фыркнул я.

— О сроке губернаторства в центурии нет ни словечка…

Рябов подошел к холодильнику, достал две банки пива «Столыпин».

Мы хлебнули напиток из солода и хмеля.

— Мой друг, — обратился ко мне сыщик, — я хочу попросить вас об одном одолжении.

— Для вас — всё что угодно, — откликнулся я.

— Когда увидите, — продолжил он, — что я погряз в гордыне, решил будто любое, даже головоломное дело мне по плечу, шепните мне на ухо только два слова «китайский след».

— Заметано… Хотя, я больше чем уверен, в Питере не обошлось без китайцев. Они же повсюду.

Глава 42

Гаванская сигара

1.

В столицу Кубы мы с сыщиком Рябовым прибыли по приглашению самого Фиделя.

Рядом с гаванским аэропортом на телеграфных столбах сидели орлы, там и сям вспархивали розовые фламинго, расточали тропическое благоуханье кактусы.