Читать книгу "Женские судьбы разведки - Владимир Антонов"

Крутой перелом в жизни Анны произошел в конце 1938 года, когда по комсомольской путевке 20-летняя девушка была направлена на работу в Иностранный отдел (внешнюю разведку) НКВД СССР.

То было трудное время: за период массовых репрессий 1930-х годов сильно пострадала и советская внешняя разведка. К1938 году примерно половина ее личного состава была репрессирована: десятки сотрудников центрального и периферийного аппаратов ИНО были арестованы и расстреляны. В результате внешняя разведка органов госбезопасности была крайне ослаблена, в некоторых ее резидентурах оставалось всего один-два оперработника, другие резидентуры вообще закрылись. Репрессиями была перечеркнута большая организационная работа по созданию за границей нелегального аппарата.

В 1938 году Политбюро ЦК ВКП (б) рассмотрело вопрос об улучшении работы Иностранного отдела НКВД. Чтобы в кратчайшие сроки восстановить мощь внешней разведки, было принято решение об укреплении и расширении ее штатов. Учитывая острую нехватку сотрудников в разведке, было решено создать Школу особого назначения (ШОН) НКВД для централизованной подготовки разведывательных кадров.

Так в октябре 1938 года Анна Камаева стала слушателем ШОН. График подготовки был плотным и напряженным: она постигала радиодело, тренировалась в стрельбе из всех видов легкого оружия вплоть до пулемета, усиленно изучала иностранные языки — финский, испанский, польский.

После окончания ШОН в 1939 году молодая выпускница была зачислена в центральный аппарат внешней разведки органов госбезопасности. Она вела оперативные дела разведчиков-нелегалов, действовавших в Европе. Однако проработала на этом участке не так уж долго — пока не грянула гроза 1941 года…

С первых дней Великой Отечественной войны Анну Камаеву включили в состав Группы особых заданий — сверхсекретной структуры, подчинявшейся непосредственно наркому внутренних дел Берии и фактически являвшейся параллельной разведывательному управлению госбезопасности разведкой.

Особой группой НКВД в разное время руководили Яков Серебрянский, Сергей Шпигельглас и Наум Эйтингон. Для выполнения заданий руководства страны и органов госбезопасности ею было создано за рубежом 12 нелегальных резидентур. В 1940 году эта «разведка в разведке» под руководством Эйтингона осуществила, в частности, операцию «Утка» по физическому устранению Льва Троцкого.

Следует отметить, что у всех руководителей Особой группы судьба оказалась трагической.

Так, в 1938 году был арестован и приговорен к расстрелу Серебрянский. Только с началом Великой Отечественной войны он по ходатайству начальника 4-го Управления НКВД Павла Судоплатова был освобожден из камеры смертников и восстановлен в прежней должности. В августе 1953 года, после расстрела Берии, Серебрянский был вновь арестован и скончался от сердечного приступа на допросе в прокуратуре.

В ноябре того же 1938 года был арестован первый руководитель группы Шпигельглас. Он был расстрелян в январе 1941 года.

Эйтингон, руководивший операцией «Утка», а в период Великой Отечественной войны являвшийся заместителем генерала Судоплатова, был арестован в 1951 году как участник «сионистского заговора в МГБ». Затем его выпустили на свободу, а в 1953 году вновь арестовали, на этот раз — по делу Берии. Из тюрьмы он вышел только в 1964 году и стал работать старшим редактором одного из московских издательств…

Однако вернемся к началу Великой Отечественной войны. Осенью 1941 года обстановка на фронте стала приобретать критический характер. В ноябре танки Гудериана вплотную подошли к Москве. Началась эвакуация правительственных учреждений в Куйбышев. В столице было введено осадное положение. Захватчики уже готовились вступить в город. Для поднятия духа в германских войсках были отпечатаны и вовсю раздавались приглашения на участие в триумфальном параде на Красной площади, принимать который должен был сам Гитлер.

Но советский народ сдаваться не собирался. Это французы объявили Париж открытым городом сразу же при приближении немецких танково-механизированных колонн. Руководство же нашей страны распорядилось готовить диверсионное подполье, чтобы продолжать борьбу даже в захваченной врагом Москве.

Чекисты приступили к подготовке и реализации диверсионного плана на случай взятия города гитлеровскими войсками. Где Гитлер и другие нацистские бонзы могут устроить торжества по случаю падения советской столицы? Либо в Кремле, либо в Большом театре. Значит, рассудили в ведомстве Берии, надо готовить взрывы этих объектов. При этом в НКВД исходили из того, что Гитлер и другие руководители Третьего рейха, прежде чем реализовать угрозу «сровнять Москву с землей», непременно примут личное участие в намеченных торжественных мероприятиях.

Сотрудникам Группы особых заданий предстояло вести тайную войну уже на своей земле. Анна Камаева оказалась в самом центре этих оперативных приготовлений. Практической боевой подготовкой чекистов руководил Яков Серебрянский. В условиях абсолютной секретности создавались диверсионные группы. Часть разведчиков и контрразведчиков перешла на нелегальное положение непосредственно в Москве. Сотрудники госбезопасности минировали малоизвестные штольни и подземные тоннели глубокого залегания в центральной части города, израсходовав для этого несколько вагонов взрывчатки. Мины были заложены в Кремле и под Большим театром. Одного нажатия кнопки минером из НКВД было достаточно, чтобы за несколько секунд превратить эти московские достопримечательности в груды щебня.

Анне Камаевой по личному указанию Лаврентия Берии отводилась ключевая роль — осуществить покушение на… самого Гитлера. Отрабатывались различные варианты выполнения задания, однако все они однозначно показывали, что шансов уцелеть у разведчицы не имелось. Давая такое задание, глава НКВД посылал девушку на верную смерть, но зато был уверен: Камаева приказ выполнит.

К счастью, этот план так и остался на бумаге. Москва выстояла под натиском вермахта. Войскам Западного фронта под командованием генерала армии Жукова удалось остановить, а затем отбросить гитлеровских захватчиков на несколько сот километров от столицы.

В битве за Москву Анна Камаева снова оказалась в самой гуще событий. Ее забросили в тыл немецких войск в своем родном Подмосковье для проведения диверсионных операций — уже по линии 4-го управления НКВД, которое возглавлял знаменитый

Павел Судоплатов. Для активизации партизанской борьбы за линией фронта руководство НКВД создало тоща в рамках 4-го управления Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН), на базе которой формировались разведывательно-диверсионные группы. Анна являлась радистом одной из таких групп, действовавшей в тылу врага.

Как отмечалось в рапорте командира ОМСБОН полковника Гриднева, «Камаева принимала непосредственное участие в проведении специальных крупномасштабных диверсионных акций против немецко-фашистских войск на ближних подступах к Москве».

В январе 1942 года Анна Камаева была приглашена в пггаб командующего Западным фронтом генерала армии Г.К. Жукова для получения награды. В приемной она встретилась со своим будущим мужем Михаилом Филоненко. Здесь он находился, чтобы получить из рук полководца орден за руководство разведывательно-диверсионным отрядом, совершившим беспрецедентный по своей дерзости рейд по тылам врага в Подмосковье. Думаем, что читателям будет интересно узнать некоторые подробности этого рейда.