Читать книгу "Поверженный демон Врубеля - Екатерина Лесина"

Стас взял фотографию осторожно, опасаясь, что стоит прикоснуться к бумаге, и та рассыплется. Не рассыпалась. Холодной была. Чуть влажноватой. С отпечатком чужого ботинка и рваным углом, но все-таки… все-таки сделанный явно на скорую руку, снимок завораживал.

Синие пятна.

Красные.

Желтые и белые. И в первое мгновенье Стас подумал, что ничего-то, помимо пятен, и нет, но затем они непостижимым образом сложились в полотно.

Изломанное поле иного мира. И демон, такой знакомый, проклятый демон, который лежит… он повержен? Скорее уж сам утомлен войной. Вот и решил отдохнуть столетие-другое. Он не спит, хотя и пребывает в полудреме, но все одно смотрит на Стаса сквозь длинные ресницы. От взгляда этого становится не по себе.

Стас с трудом удержался, чтобы не отшвырнуть снимок.

– Впечатляет, правда? – тихо спросила Людочка. – Он был талантлив. Как и Михаил… я не знаю о том, третьем, но у Егора и вправду могло бы получиться.

– Что получиться?

– Все. Завязать. Устроить выставку. Стать знаменитым… и тогда Настасья не получила бы наследства.

– Думаешь, она…

– Если она подмешала наркотики в еду или питье, то это убийство.

Доказать которое не выйдет. Стас понимал это и чувствовал, что Людочка тоже понимает. И это обоюдное понимание связывало их.

– Его лицо, – Людочка вновь нарушила равновесие тишины, – кажется мне знакомым…

– Мишка…

– Нет, Мишкины демоны были иными. Но тоже… в них всех есть что-то общее.

– Оригинал.

Она покачала головой и протянула руку. Стас фотографию отдал, не сомневаясь, что у Людочки она сохранится.

– Мне надо взглянуть на все…

– Позже, – Стас завел машину. – Нам еще на рынок…

– Рынок уже закрыт.

И вправду темнело. Весна на дворе, а темнеет все одно безобразно рано, главное, что темнота эта подбирается исподволь. А раньше Стасу нравились эти вот затяжные сумерки, которые уже и не день, но еще и не ночь.

Прогулки по той же набережной в компании таких, как Стас, подросших, диковатых пацанов, которые мнили себя взрослыми. Сигареты. Портвейн. Килька в томате. Газета, разостланная на камнях. Машка-Космонавтка, которую почитали почти своей. Она пила и курила наравне, и в хату свою, когда той случалось пустовать, сама зазывала… Машкины предки любили погулять, и она не представляла себе иной жизни. Тогда Машка казалась свободной.

Теперь… что с ней стало-то?

– Ничего, – Стас тронулся с места. – Магазин открыт…

Глава 10

К ночи

Наверное, следовало отказаться.

Гордо заявить, что сама она справится, и достать тощую заначку, которую собирала на отдых. В конце концов, без отдыха Людочка переживет… на даче отдыхается ничуть не хуже, чем в Турции, особенно при условии, что на Турцию ей собирать еще пару лет.

И смысла в этой заначке никакого…

Но Людмила промолчала.

Она молчала, когда Стас припарковался у торгового центра, известного не столько размерами своими, сколько неоправданно высокими ценами. И когда руку подал, что было любезно, хотя и непривычно, и когда, держа за руку, точно опасаясь, что Людочка сбежит, потащил за собой.

– Примерь, – он остановил выбор свой на бутике столь солидного вида, что Людмила в жизни не заглянула бы в такой даже из любопытства.

Куртку вытащил.

Не пуховик – кожанку на меху. Стильную, конечно… красивую… но цены заоблачной. И девица, кожанку эту Людмиле подавшую, поспешила предупредить:

– В одном размере.

Словно тем самым давая хороший предлог отказаться от покупки. Наверное, сам вид девицы, в облике которой читалось недоумение – что женщина, подобная Людмиле, делает в ее владениях, – и заставил наступить на горло собственной гордости.

Кожанку Людмила примерила.

– Хорошо, – сказал Стас. – Только свитер другой нужен… и джинсы… принесите.

Девица, которая была весьма симпатична, нахмурилась. И на кукольном личике ее появилось выражение величайшей обиды, будто сама Стасова просьба была неприлична.

Но свитер принесла.

Тонкий такой. Несерьезный свитер. И цвета ярко-оранжевого, несерьезного. Куда Людмиле такой? Она предпочитает вещи практичные, немаркие…

– С шерстью мериноса, – возвестила девица, окинув Людмилу взглядом, преисполненным презрения, всем видом своим давая понять, что не достойна Люда этакой красоты.

С шерстью мериноса.

Но свитер сел.

И джинсы.

И тонкий джемпер…

– Стас, – Людмила старалась не думать, во что это обойдется, – хватит.

– Почему? – удивился он. – Я только-только во вкус вошел… и вон тот пиджачок…

– Кардиган, – сквозь зубы уточнила девица, которая уже и не пыталась делать вид, что рада появлению покупателей.

Странно.

Или нет?

Людмила поймала свое отражение в зеркале. Старая тетка… в джинсах, в ярко-оранжевом свитере, в кожанке стильной, которая сидит так, будто ее специально для Людмилы шили, но все одно – старая неухоженная тетка с самодельным маникюром и отвратною стрижкой. С лицом уставшим. С морщинами ранними. Таким теткам положено сидеть дома перед теликом, а не в модном бутике наряды примерять… и та девушка злится вовсе не на Людмилу, но на жизненную несправедливость, которая не позволила ей самой занять место Людмилы. Уж она-то точно не стала бы сутулиться и сама бы выбирала то, что идет… и вообще принимала бы подобные подарки как должное.

– Считай это моральной компенсацией за перенесенные страдания… – Стас рассчитался, – девушка, где здесь обувной приличный?

– Понятия не имею, – злость все-таки выплеснулась.

– Не обращай внимания, – Стас сгреб пакеты. – Знаешь, а мне нравится, когда ты не в своей тарелке… ты становишься на женщину похожей.

– А так я на кого похожа?

– На врача. Нарколога. Кстати, обувь тебе хорошая нужна. Когда-то я первым делом купил себе туфли итальянские… помню, почти все деньги, которые оставались, на них грохнул… довольный был…

– Стас…

– Что?

– Я тут подумала… Настасья считала себя несправедливо обделенной.

– Чем?

– Судьбой. Жизнью. Не знаю, чем, но… я не уверена, конечно, но… она мне напомнила…

– Ту дуру?

– Почему дуру?

– Потому что, – Стас толкнул прозрачную дверь очередного бутика, – будь она умнее, вела бы себя иначе. А так полагает, будто все ей обязаны… но извини, ты о другом собиралась…